— Товарищ командир, нас обходят танки!
Как разжатые пружины, выскочили из машин начальник штаба и командир бригады. Быстрым взглядом подполковник Бурда окинул поле, сад, отдельные дворы и постройки. „Тигры“ вышли в тыл бригады с соседнего участка совершенно неожиданно, и не слева, а справа. Они незамеченными прошли по лощине и появились позади командного пункта бригады, охватывая полукольцом расположение штаба. Подполковник насчитал двенадцать вражеских машин. Они медленно, как огромные черепахи, ползли по заснеженному полю. За грохотом пушек не было слышно их гула.
Опытный глаз боевого командира видел — над штабом бригады нависала неотвратимая угроза захвата врагом.
— Тебе надо немедленно уходить, — сказал он начальнику штаба. — Спасай знамя и документы. В крайнем случае, пусть сгорят вместе с нами, лишь бы не достались врагу.
Одну за другой перебирал подполковник Бурда возможности спасения штаба. Дело решали считаные минуты. С фронта не снимешь ни одной танковой роты — поздно. „Тигры“ недалеко, а резерв находился на фланге, где ждали удара танков и пехоты противника. Сообщить соседу справа? Но „тигры“, видимо, проникли оттуда. На командном пункте всего одна „тридцатьчетвёрка“.
Это были самые тяжёлые минуты в жизни отважного командира. Он боятся не за свою жизнь — за честь бригады. Той самой гвардейской бригады, которая лишь за последний месяц с боями прошла более 200 километров, освободила десятки населённых пунктов, уничтожила много боевой техники и живой силы врага.
Тем временем танки противника почти замкнули кольцо. Они осторожно приближались к штабу. Командир принял дерзкое решение: вступить в бой одним танком против двенадцати, отвлечь на себя внимание противника, чтобы дать возможность штабным машинам выскользнуть из окружения.
Он быстро отдал последние указания начальнику штаба и побежал к танку. И вот „тридцатьчетвёрка“ командира бригады на большой скорости выскочила из укрытия и заняла выгодную огневую позицию. Танковая пушка двигалась то по горизонтали, то по вертикали, как будто „обнюхивала“ воздух.
Подполковник Бурда ударил по ближнему „тигру“, с первого выстрела вывел его из строя и перенёс огонь на второй, двигавшийся вдоль дороги. От удара бронебойным снарядом танк загорелся. Во вражеском кольце образовалась брешь, в которую ринулись машины штаба бригады. Они пошли по лощине к фронту, под защиту танковых батальонов.
Но танки врага продолжали наседать на командный пункт. Вражеская болванка со страшной силой ударила в борт „тридцатьчетвёрки“, затем вторая, третья. От сильных ударов вовнутрь боевой машины посыпались броневые осколки, которые сразили отважного комбрига. С трудом бойцы вытащили тяжело раненного командира через верхний люк. По дороге в ближайший медсанбат комбриг скончался.
Три долгих года прошёл Александр Федорович Бурда по дорогам войны в рядах славных танкистов-гвардейцев. Им не хотелось верить, что любимого командира нет в живых».
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 апреля 1944 года за доблесть, героизм и мужество, проявленные в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками в Корсунь-Шевченковской операции советских войск, гвардии подполковнику Александру Федоровичу Бурде было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.
А. Ф. Бурда был награждён двумя орденами Ленина, орденом Красного Знамени, Отечественной войны 1-й степени, медалями. К моменту гибели на его боевом счету было 30 подбитых танков противника.
Похоронен герой-танкист в посёлке Ружин Житомирской области (Украина). Его именем названа одна из улиц посёлка.
Николай Андреев
Николай Родионович Андреев родился 7 августа 1921 года в деревне Куроплешево (ныне Кологриво) Сланцевского района Ленинградской области. Закончил семилетнюю школу и Ленинградский дорожно-механический техникум. Работал в составе 39-й машинно-дорожной станции в Амурской области. В сентябре 1940 года призван на действительную срочную службу в ряды Красной Армии. Зачислен в учебную роту 375-го отдельного танкового батальона 38-й стрелковой дивизии, который дислоцировался в г. Бикине Хабаровского края.
Закончив обучение, в апреле 1941 года Николай Андреев был направлен для дальнейшего прохождения службы в Киевский Особый военный округ, в 64-й танковый полк 32-й танковой дивизии 4-го механизированного корпуса. Сформированная в марте 1941 года на базе 30-й лёгкотанковой бригады, 32-я танковая дивизия была сильным соединением. В её составе имелось 323 танка: 49 KB, 173 Т-34, 31 БТ и 70 Т-26. При этом, правда, автотранспортом дивизия была укомплектована менее чем на 50 %. Андрееву предстояло осваивать средний танк Т-34, но времени на это судьба отпустила чрезвычайно мало.
В соприкосновение с противником 32-я танковая дивизия вошла в полдень 22 июня 1941 года южнее Кристинополя. 23 июня вела бой в районе Великих Мостов. 25 июня под ударами немецких войск начала распадаться на отдельные очаги обороны 6-й армии. Для восстановления положения командующим армией И. Н. Музыченко в бой были брошены дивизии 4-го механизированного корпуса генерала А. А. Власова.
К 14 ч. 25 июня 32-я танковая дивизия сосредоточилась на исходных позициях, а в 18 ч. 20 мин. атаковала части 1-й горно-егерской дивизии 49-го горного корпуса Кюблера в направлении Басяки, Вареницы, Семерувка. Поддержки со стороны отходящей пехоты 6-го стрелкового корпуса дивизия не получила и атаковала фактически одними танками. В качестве результатов боя были заявлены 16 подбитых вражеских танков, 4 75-мм орудия, 8 противотанковых орудий, 14 прицепов с боеприпасами. Справедливости ради следует отметить, что танки у соединений немецкого 49-го горного корпуса отсутствовали. Теоретически за них могли быть приняты пять-семь штурмовых орудий StuGIII, приданных 1-й горно-егерской дивизии. Собственные потери 32-й танковой дивизии полковника Е. Г. Пушкина составили 15 танков. В истории 1-й горно-егерской дивизии бой у населённого пункта Язув Старый описывается так: «Наши позиции находятся на возвышенности, и танки неприятеля хорошо различимы. Наша 3,7-см противотанковая пушка спокойно выжидает, когда танки подойдут на достаточную дистанцию для стрельбы. Когда дистанция сокращается до 600 м, из орудия открывается огонь. Практически каждый выстрел попадает в цель. Отчётливо различимы огневые следы снарядов. Однако позже мы перестаем верить своим глазам: наши противотанковые снаряды просто отскакивают от танков. Не останавливаясь, танки неприятеля продолжают приближаться к нам, ведя огонь из всех орудий. Затем происходит нечто неожиданное: оправившись от испуга перед стальными колоссами, наши пехотинцы начинают атаковать, забрасывая машины ручными гранатами». Против атакующих без поддержки пехоты и артиллерии танков ручные гранаты оказались достаточно эффективны.
