– Поедешь на вскрытие?
– Я послал Финлея. Это он нашел тело.
Кларк выдохнул и тихо выругался.
– Мы все договорились, Вэнс. Что сделано, то сделано. Если сидеть здесь и волноваться о том, что, может быть, никогда и не случится, ничего не изменится.
– Уже изменилось, Рой.
Глава 11
Не поднимая головы, Трейси вышла из лифта и прошла в свою кабинку. Она собиралась прийти пораньше, но из-за пробок двухчасовой путь обратно в Сиэтл из Седар-Гроува занял три с половиной часа, за ужином она выпила виски и не знала, то ли забыла поставить будильник, то ли просто не услышала его.
Трейси повесила свою ветровку на спинку кресла, положила сумочку в кабинку и стала ждать, когда оживет экран компьютера. В голове было такое ощущение, будто кто-то барабанит по черепу, и пригоршня антацида
[13]
не погасила небольшой лесной пожар в животе. Кресло Кинса скрипнуло и повернулось, но когда она не обернулась поздороваться, то услышала, как он снова повернулся к своему компьютеру. Фаца и Дельмо еще не было на рабочем месте.
Кроссуайт стала просматривать электронную почту. Рик Серрабоун в то утро прислал несколько мейлов. Окружной прокурор Кинга хотел получить копии свидетельских показаний и аффидевит
[14]
Трейси, чтобы потребовать ордер на обыск квартиры Николь Хансен. Через полчаса после первого мейла он прислал второй:
Где свидетельские показания и аффидевит? Без них я не могу пойти к судье.
Трейси взяла трубку, чтобы позвонить Серрабоуну, но тут увидела еще мейл, предшествующий второму. Кинс поставил ее в копию своего ответа. Она прочла. Кинс уже отослал свидетельские показания и аффидевит. Она повернулась в вертящемся кресле раздраженная, что он ответил за нее, тем более что он сделал аффидевит, в то время как ведущим детективом была она. Кинс посмотрел через плечо, поймал ее сердитый взгляд и тоже повернулся к ней.
– Он позвонил мне, Трейси. Я понял, что в твоей тарелке и без того хватает, и позаботился.
Она отвернулась к своей клавиатуре, щелкнула по «ответить всем» и стала набирать гневный ответ. Через минуту она откинулась на спинку, прочла написанное и все уничтожила. Потом вздохнула и отвернулась от клавиатуры.
– Кинс!
Он повернулся к ней.
– Спасибо, – сказала она. – Что сказал Серрабоун про ордер на обыск?
Кинс подошел, засунув руки в карманы брюк.
– Должен получить сегодня утром. У тебя все в порядке?
– Не знаю. Сама не пойму, что я чувствую. Голова болит.
– Приходил Энди, – сказал он, имея в виду их лейтенанта Эндрю Лауба. – Он хочет тебя видеть.
Она рассмеялась, потерла глаза и сжала переносицу.
– Прекрасно.
– Не пойти ли нам куда-нибудь позавтракать? Можем поехать на машине и поговорить с тем свидетелем в Кенте по делу о нападении.
Она отодвинула свое кресло.
– Спасибо, Кинс, но чем скорее я разберусь с этим… – отказалась она, пожав плечами. – Не знаю.
Трейси вышла за периметр кабинок в коридор.
Эндрю Лауб, прежде чем его произвели в лейтенанты, два года был сержантом в секторе А. Новая должность дала ему кабинет без окон и съемную табличку с его именем рядом с дверью. Лауб сидел боком к двери, глядя на экран компьютера и стуча по клавиатуре. Трейси постучала по дверному косяку.
– Я не вовремя?
Он бросил стучать по клавишам и, повернувшись, жестом пригласил войти.
– Привет, Трейси. Закрой дверь.
Она вошла и закрыла дверь. По фотографиям на полках за спиной у Лауба можно было узнать его биографию. Эндрю был женат на хорошенькой рыжей женщине. У них были дочери-близняшки, хотя и не очень похожие, и сын, очень похожий на отца, с рыжими волосами и веснушками. Мальчик, по-видимому, занимался футболом.
– Садись.
В его очках отражался свет от настольной лампы.
– Мне и так хорошо.
– И все же сядь.
Она села.
Лауб снял очки и положил на стол. На переносице остались красные отпечатки.
– Как ты?
– Я хорошо.
Он посмотрел на нее.
– Забота о людях, Трейси. Все мы просто хотим убедиться, что с тобой все хорошо.
– Я благодарна за всеобщую заботу.
– Останки отправили медэксперту?
Трейси кивнула.
– Да. Отвезли вчера вечером.
– Когда ты получишь отчет?
– Может быть, через день.
– Мои соболезнования.
Она пожала плечами.
– По крайней мере, теперь я знаю. Это кое-что.
– Да, это кое-что. – Он взял карандаш и постучал резинкой на конце по столу. – Когда ты последний раз спала?
– Этой ночью. Спала, как младенец.
Лауб наклонился вперед.
– Ты можешь говорить всем, что у тебя все прекрасно, это твое право, но я за тебя отвечаю. Мне нужно знать, что у тебя все в порядке, и мне не нужно, чтобы ты геройствовала.
– Я не пытаюсь геройствовать, лейтенант. Я лишь пытаюсь делать свою работу.
– Почему бы тебе не отдохнуть? Делом Хансен может заняться Воробей, – сказал он, называя Кинса прозвищем, которое тот получил, когда под прикрытием занимался наркотиками, отрастил волосы и эспаньолку и стал похож на Джонни Деппа в роли капитана Джека Воробья.
– Я справлюсь сама.
– Я знаю, что справишься. Но я говорю – не надо. Я говорю – иди домой, поспи. Позаботься о том, о чем надо позаботиться. Работа никуда не денется.
– Это приказ?
– Нет, но это настоятельная рекомендация.
Она встала со стула и прошла к двери.
– Трейси…
Она обернулась.
– Я пойду домой, и там мне останется только смотреть в стену, Энди. И думать о том, о чем я не хочу думать. – Она помолчала, пытаясь совладать с эмоциями. – По крайней мере, у меня в офисе нет фотографий.
Лауб положил карандаш.
– Может быть, тебе надо с кем-то поговорить?
– Это было двадцать лет назад, лейтенант. Я переносила это каждый день в течение двадцати лет. Перенесу так же и эти дни, один за другим.
Глава 12
Наутро после Сариного исчезновения отец Трейси вошел в свою комнату в полном изнеможении, несмотря на принятый душ. Родители прилетели ночным рейсом с Гавайев. Мать домой не приехала. После приземления она отправилась прямо в здание Американского Легиона на Маркет-стрит, чтобы мобилизовать уже собравшихся там волонтеров, а отец поехал домой, чтобы встретиться с Роем Каллоуэем и попросить Трейси оставаться дома на случай, если у шерифа будут дополнительные вопросы, хотя она уже ответила на столько вопросов, что не могла придумать, что еще он может у нее спросить.
