– Вы, конечно, знаете, что я работала с ним по Западному крылу.
– Знаю.
– Вот где настоящая трагедия. Такой приятный человек…
– Как вам с ним работалось?
– Отлично. Если не считать, что со временем он стал слишком большим энтузиастом. Обо всем спрашивал, интересовался назначением каждой архитектурной детали…
– Каким он показался вам в последние недели?
– Не могу сказать. Я не видела его почти три месяца.
– Это обычное дело? В том смысле, что вы ведь вместе перепрофилировали крыло…
Пэм пожала плечами.
– После того как главные конструкционные работы были закончены, доктор Стрейчи привлек генерального подрядчика, который должен был осуществлять ежедневный контроль за ходом строительства. И вообще, как это связано со смертью бедняги Уилларда?
– Как говорится, без комментариев. Скажу лишь, что планы интересуют меня постольку-поскольку. – Логан помолчал. Можно было бы, конечно, что-нибудь придумать, но, хотя он едва успел познакомиться с Памелой Флад, чутье уже подсказывало, что правда, пусть и неполная, могла дать лучшие результаты. – Дело это тонкое. «Люкс» – организация весьма закрытая.
– Что-что, а держать язык за зубами я умею. Знали бы вы, сколько тайников люди порой устраивают в собственном доме…
– Именно этим я здесь и занимаюсь – разгадываю тайну. Видите ли, внутри особняка мы наткнулись на весьма необычную архитектурную деталь.
– Деталь? – Теперь уже она недоуменно уставилась на него.
– Да. И эта деталь годами оставалась скрытой. Ни на одном чертеже из тех, что имеются в «Люксе», ее нет. Вот я и подумал, что ваш прадед – если у него сохранился более подробный план – мог бы пролить свет на некоторые вещи.
– Деталь… – повторила Памела. – Какая таинственность. – Она допила пиво. – Вот что я вам скажу. У меня действительно сохранились кое-какие документы, в том числе и оригинальные, со всеми спецификациями, планы «Темных фронтонов». Приходите ко мне в офис, скажем… послезавтра, и мы посмотрим их вместе. Устраивает?
Логан залпом осушил стакан.
– Вы только назовите время.
20
– Да, я видел его, – сказал Роджер Карбон. – Это никакой не секрет.
– Когда именно? – спросил Логан. Мужчины сидели за столом в просторной лаборатории, которую доктор Карбон делил с коллегой.
– Минут за десять до его смерти. В коридоре на первом этаже, недалеко от центральной лестницы. Его вели куда-то, насколько я понял.
– В гостевую библиотеку, – задумчиво кивнул Логан. Он уже поговорил с охранниками, сопровождавшими Стрейчи, но ничего нового не узнал. – Уиллард что-нибудь сказал?
– Ему не до того было – бушевал, как сумасшедший.
Реплика, что и говорить, отдавала дурновкусием, но Логан на наживку не клюнул. Он дошел до конца списка служащих «Люкса» и стипендиатов, с которыми планировал поговорить о Стрейчи, и, заранее предполагая, что разговор будет не из приятных, оставил Карбона напоследок.
– Значит, ты последний, кто видел его в живых.
– Получается так.
– Послушай, Роджер. Ты ведь психолог. У тебя есть какие-то объяснения того, что могло случиться с доктором Стрейчи?
– Я занимаюсь эволюционной психологией и диагнозы не ставлю.
– И что, даже не рискнешь предположить, в чем главная, глубинная причина?
Карбон театрально вздохнул.
– Хорошо. Уиллард, выражаясь профессиональным языком, рехнулся.
Логан нахмурился.
– Весьма профессиональное суждение.
– Знаешь, такое случается. И чаще, наверное, с блестящими учеными, чем с остальными. Даже с теми блестящими учеными, которые, скажем так, свой пик уже прошли.
– Кстати, Перри Мейнард сказал, что это ты предложил назначить доктора Стрейчи ответственным за перестройку Западного крыла.
Вместо ответа Карбон лишь погладил бороду.
– Тебе, похоже, доставляет удовольствие вмешиваться в дела других резидентов «Люкса», – заметил Логан.
– Если ты намекаешь на мои усилия выставить тебя из «Люкса», то в них не было ничего личного. Твоя работа – это псевдонаука, шарлатанство, недостойное стандартов «Люкса». В случае же с Уиллардом я видел образчик медленно портящегося человеческого материала, которому можно найти лучшее применение.
– Почему именно Западное крыло?
– А почему бы и нет? Эту работу нужно было сделать. Хотя, конечно, знай я, что он свихнется, его кандидатуру предлагать не стал бы. – Карбон покачал головой. – Бедняге мерещились какие-то «голоса во тьме»…
Логан быстро взглянул на психолога.
– Когда он говорил о голосах?
– Тогда же, когда проходил мимо.
– Ты вроде бы сказал, что он ничего не говорил.
– Мне он ничего не говорил. Просто нес какой-то бред.
Логан задумчиво посмотрел на него.
– Ты же не считаешь, что я в некоторой степени ответственен за случившееся? Думаешь, Уиллард винил меня за то, что я предложил поручить ему перестройку Западного крыла? По-твоему, он покончил с собой из-за какой-то обиды? Смешно.
– Я ничего не сказал, – ответил Логан.
– Если тебе так уж нужен чей-то скальп, поговори с его ассистенткой-гречанкой. Она с самого начала нацелилась на его место.
– Уже поговорил. – Логан поднялся. – Доброго дня, Роджер.
– Будешь выходить, закрой за собою дверь. – Карбон тоже поднялся, повернулся спиной и направился к своему столу. – И не поскользнись на какой-нибудь эктоплазме.
Логан уже выходил, когда у двери другой лаборатории его остановила незнакомая женщина.
– Доктор Логан? Минутка найдется?
– Конечно. – Логан вошел в комнату. На большом столе стояли три компьютера и четыре плоских монитора. Рядом, на полке, теснились с полдюжины блейд-серверов. – Господи… Вы с ними работаете или ремонтируете?
Незнакомка улыбнулась, закрыла дверь и жестом предложила ему стул.
– Работаю. Я – инженер-электрик, специализируюсь на квантовых вычислениях.
Логан кивнул. Хозяйку лаборатории он видел пару раз за обедом – молодая, худенькая, с черными как вороново крыло волосами и глубоко посаженными глазами. Быстрыми, резкими движениями она напоминала птичку. Несмотря на приятную улыбку, ее как будто окутывала невидимая завеса меланхолии.
– Извините. – Она села на ближайший свободный стул. – Я – Лора Бенедикт. К вам обратилась, потому что невольно подслушала ваш разговор с Роджером и хотела бы извиниться за его поведение.
– Спасибо, но в этом нет необходимости.
