Теперь, уже на обратном пути, мысли его вернулись к сказанному Карбоном относительно Ким Миколос. «Если тебе так уж нужен чей-то скальп, поговори с его ассистенткой-гречанкой. Она с самого начала нацелилась на его место». Этот отзыв прямо противоречил тому, что говорила о своих отношениях со Стрейчи сама Ким. Странно…
Логан едва успел ударить по тормозам, когда прямо перед его купе с боковой улочки на Оушн-авеню вылетел темный внедорожник. Стиснув зубы, он усилием воли сдержал естественный порыв – погудеть растяпе вслед. За рулем внедорожника – судя по черепашьей скорости, с которой он полз теперь по улице, – наверняка сидел какой-то турист, либо заблудившийся, либо залюбовавшийся видами. Тем более что полюбоваться и впрямь было чем: дорога приближалась к морю, поднимаясь к высшей точке Оушн-авеню, почти в сотне футов над берегом.
Оставшись на второй передаче, Логан мысленно вернулся к Карбону. Чутье подсказывало, что Ким Миколос была по-настоящему потрясена и расстроена смертью Стрейчи. Ничто в ее поведении не указывало на то, что ассистентка стремилась получить его место. И потом она сама говорила, что никаких трений между ними не возникало и никакого напряжения в их отношениях не было.
Внедорожник все еще неспешно катил впереди. Может, они там и не любуются видами, подумал Логан. Может, у них проблемы технического свойства? Машина сбавила ход, потом резко ушла вперед и снова замедлила движение. С такой скоростью путь до «Люкса» мог занять минут десять, а не одну-две, как он рассчитывал. Логан взял влево – посмотреть, свободно ли впереди, но дорога поворачивала вправо, и он ничего толком не увидел. Пришлось вернуться и снова пристроиться за внедорожником.
Карбон, конечно, тот еще паршивец, но зачем ему что-то выдумывать? Или он просто пытался отвлечь мое внимание? Если да, то зачем? И потом, остается еще тот факт, что Стрейчи действительно напал на Миколос незадолго до смерти. Это в какой-то степени добавляло убедительности обвинениям Карбона. И все равно нет, решил Логан. Что-то здесь было не так.
Внедорожник снова взял в сторону и, частично блокируя полосу, притормозил. Логан остановился, и в этот момент невидимый водитель опустил стекло и, высунув руку в перчатке, помахал – проезжай. Энигматолог благодарно помахал в ответ, выехал на левую полосу и уже собрался переключиться на третью передачу…
В этот самый момент лениво пофыркивавший внедорожник внезапно взревел и резко повернул к «Лотусу». Сердце мгновенно сорвалось в галоп. Логан вдавил в пол педаль тормоза, но темная громадина внедорожника продолжала надвигаться на купе сбоку, грозя сдвинуть его с дороги.
В отчаянии Логан резко взял влево, к узкой обочине. Колеса выскочили на песок, «Лотус» развернуло и понесло к каменистому краю, за которым открывался жутковатый вид на отвесный обрыв и громадные камни внизу. В ушах грохотал пульс. Вертя руль в противоположном направлении, Логан почувствовал, как левое заднее колесо просело, соскользнув на самый край. Он переключился на первую, отпустил тормоз и дал полный газ вперед. В последний момент задние колеса нашли опору, и «Лотус» то ли дернулся, то ли скакнул вперед – на обочину.
Логан заглушил мотор и выпрямился, отдуваясь.
Облачко песка и пыли постепенно осело, красный туман в глазах рассеялся. Энигматолог снова посмотрел влево, на головокружительный, в добрую сотню футов обрыв, заканчивавшийся у самого океана. Потом, все еще чувствуя глухой стук в груди, взглянул на дорогу. Умчавшийся далеко вперед внедорожник свернул на боковую улочку и исчез из виду.
22
В девять часов вечера Логан встал из-за стола в своем кабинете на третьем этаже «Люкса» и подошел к ближайшему окну. Непогода в конце концов взяла верх, и над Ньюпортом разыгралась настоящая буря. Набухшие тучи проносились перед ликом луны, подстегиваемые ветром потоки дождя били в освинцованные стекла окон.
Задумавшись, ученый несколько минут смотрел на бушующий океан, яростно обрушивавшийся на скалистый берег. Потом вернулся к столу. Рядом с заметками, сделанными после встреч с самыми разными людьми, лежали короткие досье примерно на дюжину ученых и администраторов «мозгового центра»: Роджера Карбона, Теренса Маккарти, Перри Мейнарда, Лору Бенедикт. К последней жизнь была в последнее время особенно немилостива: потеря наставника и покровителя стала уже третьей в череде утрат. Несколько лет назад от рака умер ее дедушка, а вскоре после этого она еще и овдовела. Ее муж, летчик-любитель, погиб в результате воздушного столкновения с другим самолетом. И тоже во время шторма…
Логан пролистал кое-какие страницы, потом отодвинул папки в сторону. Под ними лежала еще одна: файл с материалами по Ким Миколос. Вечером, в столовой, энигматолог намеренно сел за один с нею обеденный стол. Она оказалась прекрасной собеседницей, остроумной и обаятельной, и только тема смерти Стрейчи все еще оставалась для нее болезненной. Мисс Миколос также подтвердила, что Стрейчи заботливо, по-отцовски опекал Лору Бенедикт. Чутье снова укрепило Логана во мнении, что Карбон, то ли из злобы, то ли в силу заблуждения, не прав в отношении Ким – она вовсе не стремилась заполучить работу шефа.
Он повернулся к компьютеру, вывел на экран зашифрованную таблицу с «другими» и на всякий случай просмотрел ее еще раз. Нет, сделанные им выводы верны, ошибки быть не может.
Еще несколько минут Логан смотрел на экран, потом выключил компьютер. Пора.
Он взял с полки телефонный справочник «Люкса» и стал перелистывать страницы, пока не нашел нужный номер: апартаменты доктора Олафсона.
На другом конце трубку сняли после третьего гудка.
– Олафсон.
– Грегори? Это Джереми Логан.
– Джереми… Я как раз сделал пометку на календаре позвонить тебе завтра, обсудить ход расследования.
– Я поэтому тебе и звоню. Хотел бы заскочить на пару минут.
Пауза.
– Сейчас?
– Если ты ничем больше не занят.
На другом конце зашуршали бумагами.
– Конечно. Буду ждать.
– Спасибо. – Логан положил трубку и, даже не потрудившись захватить сумку, поспешно вышел из комнаты.
23
Апартаменты Олафсона находились в восточном конце Дамской дорожки. Директор встретил гостя не в своем обычном темном костюме, а в брюках-хаки и кашемировом джемпере с V-образным вырезом. В руке он держал стакан с неразбавленным виски.
– А, Джереми… – Мужчины обменялись рукопожатием. – Заходи.
– Извини. Свалился как снег на голову… Но дело срочное и ждать никак не может.
Они прошли по коридору в гостиную. В отличие от особняка в целом, отдававшего предпочтение эдвардианскому стилю, апартаменты директора – как уже следовало догадаться по картинам в его офисе, выполненным в духе абстрактного импрессионизма, – были оформлены в стиле баухауз. Хромированные, с кожаными сиденьями и спинками стулья, столы со стеклянным верхом, непривычного вида книжный шкаф в стиле зиггурат – типичный образчик школы Марселя Бройера. Большие окна на восточной и южной стене предлагали полюбоваться волнующими видами разыгравшейся бури.
