– Не шевелись, – настойчиво повторила она. – Если твои ноги раскрошатся, их уже не восстановить никакой магией.
Медленно-медленно она просунула горлышко бутылочки Нату между губ, и агуальва тонкой струйкой потекла ему в горло. Юноша осторожно сглотнул – он боялся, что ледяная жидкость снова вызовет судорожный спазм, как случилось накануне.
Потихоньку глотая, он скосил глаза на собственные ноги. До самых колен они выглядели очень странно: как будто кто-то вылепил их из песка. Ему с трудом удалось подавить панику.
– Спокойно, спокойно, – терпеливо нашептывала девушка. – Если мы не опоздали, сейчас начнется обратное превращение. Потерпи немного. И предупреди меня, когда ты почувствуешь покалывание в ступнях: это будет означать, что твоя плоть восстанавливается.
Нат стиснул зубы, обливаясь липким потом и мысленно проклиная себя за то, что так заспался. Наконец, когда минули три минуты, показавшиеся ему бесконечными, ему в икры словно вонзились сотни тонких иголочек.
– Что ж, отлично! – вздохнула Анаката с облегчением. – Значит, нам удалось сберечь твои ноги. Тебе очень повезло. Еще бы чуть-чуть… Не двигайся еще некоторое время, чтобы ткани успели окрепнуть. Кости у тебя сейчас мягкие, как резиновые, они не выдержат твоего веса, если ты попытаешься встать.
Юноша с трудом заставил себя еще некоторое время полежать спокойно. Когда же наконец он смог подняться, Анаката посоветовала:
– В следующий раз следи за временем и не забывай выпить дневную порцию агуальвы с первыми лучами солнца. И вообще, лучше вставать пораньше. Ты едва избежал гибели. Имей в виду, если бы ты остался без ног, клан бросил бы тебя здесь, в пустыне. Жестоко, конечно, но таков закон.
Но Нат ее едва слушал. Трясущимися руками он лихорадочно ощупывал собственные икры и стопы, стараясь прогнать из головы жуткую картину, как его нижние конечности уносятся ветром, как пепел прогоревшей сигареты…
– Ладно, хватит терять время, – решительно сказала девушка, поднимаясь. – Работа не ждет. Сегодня мы спустимся гораздо ниже, чем вчера. И это будет намного опаснее из-за частых обвалов… и газа.
На завтрак им снова пришлось удовольствоваться постными хлебцами и сушеными фруктами, после чего они нацепили на спину корзины и по веревочной лестнице спустились в подземные пустоты.
Они миновали три большие пещеры не останавливаясь. На этой глубине царил кромешный мрак: дневной свет, который кое-как просачивался в верхние подземелья через трещины в сводах, сюда уже не добирался. На этот раз Анаката использовала фонарь, изготовленный из какого-то крупного кристалла, излучавшего тусклый зеленоватый свет метров на десять вокруг. В этом мертвенном освещении и без того мрачные подземные пейзажи приобретали совсем уж призрачный вид.
– Знаю, знаю, – кивнула девушка, предвосхищая замечание Ната. – Эти фонари светят не так ярко, как обычные лампы, но у них есть свое преимущество: они не дают ни тепла, ни пламени, а значит, можно быть уверенным, что от них не вспыхнет застоявшийся на уровне земли газ.
Юноша вдруг застыл с приоткрытым от удивления ртом, созерцая открывшееся ему зрелище.
Они стояли на пороге исполинской пещеры, и внутри ее помещался целый город!
Несмотря на тусклое освещение, впереди можно было различить многоэтажные здания, улицы, машины, толпы прохожих на тротуарах. Прошло секунды три, прежде чем Нат осознал, что никто из них не двигается. И люди, и машины застыли на месте, и от оживленных на вид проспектов не доносилось ни звука.
– Что же это… – начал он.
Анаката жестом велела ему замолчать.
– Сейчас мы с тобой войдем в призрачный город, – объявила она. – Помнишь, я тебе объясняла, что после падения метеорита природа выработала новые стратегии выживания, превращая растения и животных в камень… Особые каменящие испарения поднялись тогда из центра планеты к ее поверхности, проникая через трещины в толще породы. Так случилось, что колонисты построили в этом месте подземный город, чтобы разрабатывать залежи полезных ископаемых.
– А, понимаю! – отозвался Нат. – Значит, с ними стало то же самое, что и с рыбами, которых ты показывала мне вчера.
– Верно. Весь город целиком погрузился в спячку. Вся органика моментально мутировала, приобретя вид и консистенцию камня. Впечатляет, правда? Из нашего клана только я одна отваживаюсь заходить сюда, остальные боятся. Об этом месте ходит множество легенд. Говорят, например, что статуи начинают двигаться, как только перестаешь смотреть на них… подкрадываются и сворачивают тебе шею.
– Но это же неправда?
Анаката пожала плечами. Она казалась странно взволнованной и избегала встречаться с ним взглядом.
– Не знаю, – призналась она. – До сих пор со мной здесь ничего не случалось, хотя полностью отбросить эти слухи я бы не рискнула. С этими мутациями возможно все, что угодно… никогда не знаешь, чего ждать.
Она вдруг растеряла всю свою обычную уверенность, и Ната это встревожило.
Они молча зашагали дальше и, перешагнув последние каменные завалы, вскоре оказались на главной улице. Это был древний город. Нат узнал о существовании подобных поселений в детстве, листая старинные журналы. На потускневших иллюстрациях Алмоа представала перед ним такой, какой она была до грязевого потопа. Давным-давно на планете было множество таких городов – с магазинами, кафе, кинотеатрами и прочими удивительными вещами, о которых юноша мог узнать только из рассказов стариков.
Улица была плотно забита автомобилями, многие из которых громоздились помятыми грудами: видимо, действие каменящего газа вызвало множество аварий.
Все вокруг покрывала пыль, насыпавшаяся за долгие годы со сводов пещеры и теперь лежавшая толстым слоем на автомобилях и тротуарах. Все утратило краски, сделавшись равномерно серовато-бурым. Но, конечно, самым удивительным были статуи – люди, окаменевшие прямо на ходу: вот женщина наклонилась, чтобы поднять что-то с земли, вот мужчина раскладывает газету, а его сосед чихает, прижав к носу платок… вот мальчик причесывается, смотрясь, как в зеркало, в витрину магазина…
– Они не меняют позы уже двадцать лет, – едва слышно прошептала Анаката. – Газ застиг их за обычными повседневными занятиями. Быть может, однажды они выйдут из этого окаменения… По крайней мере, я бы этого хотела.
Она помолчала и вдруг добавила, отводя глаза:
– Погуляй тут немножко, только ничего не трогай. Я… в общем, у меня есть одно дело… Встретимся на этом месте через четверть часа, ладно?
Нат понял, что она не хочет признаваться, что это за дело, и не решился приставать с расспросами. Согласно кивнув, он некоторое время смотрел, как девушка торопливо исчезает за углом.
«У нее есть тайна, – раздался внезапно голос Сигрид. – Раз уж ты запретил мне читать ее мысли, я не стала углубляться, но все-таки успела почувствовать, что она что-то от тебя скрывает».
