После Цусимской трагедии наш флот сумел быстро шагнуть по пути своего возрождения и развития. Условия, в которых ему довелось свершать эту работу, были не из лёгких. Как ни обидно, но у нас в России не могли понять значения для неё морской силы, не могли впитать в себя идею необходимости создания сильного флота. Впечатление от недавнего разгрома ещё более усиливало такое убеждение. Когда же грянула война и Петрограду, казалось, угрожала большая опасность, все взоры обратились к флоту. Три года он с честью защищал от вторжения врага родные воды и берега и был всегда готов выйти ему навстречу, чтобы отразить его натиск.
Настал чёрный 1917 год. Захлестнувшая Россию революционная смута лишила её многовековых святынь, а у флота отняла славный Андреевский флаг. Неслыханное, страшное дело свершилось на нем, и многие корабли оросились кровью своих офицеров. Эти жертвы, замученные во имя революции, являлись предвестниками бесконечного ряда таких же жертв ужасной катастрофы, разразившейся над Великой Страной. Вирен, Бахирев, Колчак, Непенин, Курош, Бутаков, Рейн, Развозов, Плен и многие сотни других морских офицеров — имена их, Ты же, Господи, веси — все они запечатлели кровью своё служение долгу и чести. Пусть в будущей, восстановленной России, никто не пройдёт мимо их могил, не обнажив благоговейно своей головы.
Итак, Андреевского флага — больше нет. Там, где он развевался, теперь висит красный флаг, цвета крови, Гражданской войны, пыток и измены. Корабли, наша былая гордость, опозорены им, как опозорена и вся Россия. Горько, когда «Севастополь» превращается в «Парижскую Коммуну», «Петропавловск» — в «Марата», «Эмир Бухарский» и «Финн» — в «Якова Свердлова» и «Карла Либкнехта» и так далее.
Что же это — смерть? Для этих корабельных остовов — да, смерть, но для идеи флота — только летаргический сон. Придёт пора, воскреснет Царская Россия и возродится флот. Тогда на мачтах его новых кораблей опять будет развеваться, колыхаемый ветром, белый, с синим косым крестом, Андреевский флаг.
