— И как ты, девонька, могла во мне усомниться? Баба Тоня слов на ветер не бросает. Подобное могла сделать только я, никто другой. Так что наслаждайся, девонька, сегодня пробил твой звёздный час.
— Спасибо, баба Тоня. Ты настоящая ведьма…
— Что ты сказала?
Я вздрогнула и посмотрела на Самуила.
— Прости, я задумалась. Правда, красиво? — Я указала на великолепный городской пейзаж за окном.
— Да, великолепно. Ты сказала слово «ведьма»?
— Это шутка такая. Ну, в смысле, колдовская красота…
— А-а… Скажи, тебе действительно здесь нравится?
— Потрясающее место! Какая же она всё-таки красивая, наша Москва!..
Мои лирические разглагольствования перебил звонок Таньки, которая на всякий случай поинтересовалась, на самом ли деле я уехала с Самуилом.
— Ты только смотри, ему сразу не давай, — кинулась наставлять меня подруга.
— Таня, я позже тебе перезвоню.
— Я на минутку. Ты действительно, смотри, сразу ему не давай. Помурыжь, иначе он вмиг интерес потеряет. Нужно хоть чем-то удивить этого козла. Покажи ему, что ты девушка-кремень. Пусть поймёт, что не все мечтают перед ним тут же раздвинуть ноги, что есть девушки, которые знают себе цену. Прикинься охренеть какой порядочной и не интересующейся деньгами. Мол, тебя состоянием не купишь. Тебе пофиг, что он сказочно богат. Тебе нужны настоящие чувства. Что-то из этой оперы. Мужики на это ведутся. И никакого быстрого секса. У него для этого целая рота девиц…
— Танюша, я перезвоню позже. Не могу сейчас разговаривать, — перебила я подружку и закончила разговор. В противном случае она читала бы мне свои нотации до бесконечности. Во всех женских премудростях я разбираюсь ничуть не хуже неё.
— Всё в порядке? — поинтересовался Самуил.
— Да. Подруга позвонила. Поговорить хочет. А мне сейчас разговаривать с ней некогда.
Официанты налили нам по бокалу вина, но тут на террасу влетел известный депутат, вечно мелькающий на экране телевизора, и принялся брататься с моим кавалером.
— Самуил, я как услышал, что ты здесь, так бросился к тебе не раздумывая! Рад видеть тебя, братишка! Ты только представь, меня ещё охранники пускать не хотели. Охренели! Кого? Меня, государственного деятеля, человека, обладающего депутатской неприкосновенностью? Я их чуть не поубивал. Сказал им: «Ребята, вы на кого пасть открываете? На государство? Оно вас поит и кормит! Государству везде зелёную улицу! Урою гадов!»
— Жорж, ну ты, как всегда, в своём репертуаре. Разве тебя можно куда-нибудь не пустить? Очень рад тебя видеть!
Мужчины обнялись, похлопали друг друга по плечам. Жорж сел за наш столик.
Самуил явно не ожидал такого поворота событий.
— Жоржик, ты меня прости, но у нас романтическое свидание, — попытался он технично отшить подвыпившего депутата.
— Да ты что! — Жорж поднял на меня восхищенный взгляд. — Пардон, миледи! — попытался он облобызать мне руку. — Ты, как всегда, в компании самой красивой барышни. А я заехал просто поужинать, пивка выпить. Ты завтра в баню не собираешься? Пошли, такой вип-мальчишник организуем — Москва вздрогнет!
Самуилу стоило огромного труда отправить депутата в зал для гостей и продолжить наш вечер.
— Он любые преграды возьмёт. Для него нет ничего невозможного.
— Да. Это чувствуется. Я иногда смотрю по телевизору его выступления. Цирк!
Мы одновременно потянулись к бокалам с вином, а наши взгляды встретились.
— Ну что, Мариночка, за знакомство?
— Меня зовут Наталья.
— Наташа, прости. Какой я дурак! Как можно… — Самуил раздражённо ударил себя по голове. — Нет, ну не придурок ли? Пригласить девушку на романтическое свидание и не запомнить её имя! Козел!
— Я не злюсь. Такому, как ты, простительно. Но всё же я надеюсь, наступит момент, когда ты обязательно выучишь моё имя.
— Я в этом даже не сомневаюсь. Считай, момент наступил.
— Ты уверен?
— Могу ответить твёрдо: «Да!»
Мы рассмеялись и в очередной раз подняли бокалы, чтобы, наконец-то, произнести тост.
Глава 8
— За встречу, — кивнул Самуил.
Мы чокнулись и сделали по глотку.
— За встречу.
— Ты так стремительно ко мне подошла… На тебя невозможно не обратить внимания.
В этот момент на террасу вновь вернулся Жорж, но уже не один, а с ещё одним известным политиком.
— Мишаня, я же тебе говорил, Самуил на террасе греется! Вот он, собственной персоной.
— Самуил, сколько лет, сколько зим! — Политик обнял Самуила. — Ты понимаешь, я не могу с этим тянуть. Этот вопрос нужно решить прямо сейчас. Мне важно знать судьбу акций…
Пока Самуил разговаривал с политиком, депутат озорно мне подмигнул и велел принести ему водку, селёдку и картошечку.
— Всё по-нашему, по-родному, — объяснил он. — Ничего импортного. Люблю наше, отечественное. Я ведь — государство. Чёрный хлебушек, водочка, селёдочка, молодая картошечка, малосольные огурчики — вот любимая пища наших государственных мужей.
Когда Самуил отвлёкся от разговора, он посмотрел на депутата, который явно собирался задержаться тут надолго.
— Жорж, а ты что тут присел? Ты нам мешаешь.
— А я что? Я ничего… Вместе веселее. Я же представитель государства, от этого свидание становится ещё романтичнее. Любовное свидание под присмотром самого государства! Это же круто! Самуил, у тебя когда-нибудь такие свидания были? Уверен, что нет! Ты только представь, как это необычно! Ты, твоя девушка и государство! Эй, ребята, да вы счастливчики! Государство одобряет сегодняшнюю тусу.
Сама не знаю, как Самуилу удалось выпихнуть дружбанов с террасы вместе с их водочкой, картошечкой и селёдочкой.
— Мне кажется, что они скоро вернутся, — улыбнулась я.
— Мне тоже так кажется. Послушай, а давай сбежим?
— Куда?
— Туда, где никого не будет, кроме нас двоих. Я уверен, Жорж сейчас соберёт ещё пару-тройку депутатов, они затарятся водкой и пойдут штурмовать террасу. И нам тогда от них точно не отвертеться. А если Жорж сейчас еще добавит, то всему ресторану крышка. Так что нужно уносить ноги, пока не поздно. Я знаю одно очень приличное место. Сейчас позвоню, и нам все организуют.
Самуил куда-то позвонил, и через несколько минут машина уже мчала нас по московским улицам. Мне было обещано романтическое свидание на крыше самого высокого здания в Москве.
Вот мы у цели.
— Боже, как высоко!
— Я говорил, что тебе понравится. Это место не для всех. Тут нет и не может быть посторонних.
