Она опустила на колени вязание и уставилась перед собой в пространство.
– Именно так я впервые познакомилась с инспектором Крэддоком. Дело было в сельской местности, рядом с курортом Меденхэм. Оно началось точно так же – просто слабый, приятный человек, которому захотелось иметь много денег. Денег, которые не были положены этому человеку, но на первый взгляд их было так просто получить. Об убийстве и речи не было. Просто нечто настолько простое и легкое, что даже не казалось нехорошим. Так все и начинается… Но тогда дело закончилось тремя убийствами.
– Точно как это, – сказала Люси. – Теперь у нас три убийства. Женщина, которая выдавала себя за Мартину и которая смогла бы требовать долю своего сына, потом Альфред, а потом Гарольд… И теперь осталось только двое, не так ли?
– Вы имеете в виду Седрика и Эмму? – спросила мисс Марпл.
– Не Эмма. Она не является высоким темноволосым мужчиной. Нет. Я имею в виду Седрика и Брайана Истли. Я никогда не подозревала Брайана, потому что он светловолос, со светлыми усами и голубыми глазами, но понимаете… недавно… – Она замолчала.
– Продолжайте же, – сказала мисс Марпл. – Расскажите мне. Вас что-то очень расстроило?
– Это произошло, когда уезжала леди Стоддарт-Уэст. Она попрощалась, а потом вдруг повернулась ко мне, садясь в машину, и спросила: «Кто тот высокий темноволосый человек, который стоял на террасе, когда я вошла?» Я сначала даже не поняла, о ком она говорит, потому что Седрик еще лежал в постели. Поэтому озадаченно сказала: «Вы же не Брайана Истли имеете в виду?», и тогда она ответила: «Конечно, вот кто это был. Командир эскадрильи Истли. Однажды во Франции его прятали у нас на чердаке во времена Сопротивления. Я запомнила, как он стоит, и разворот его плеч, – и прибавила: – Я бы хотела снова с ним встретиться». Но мы не смогли его найти.
Мисс Марпл молчала.
– А потом, позднее, – продолжала Люси, – я посмотрела на него. Он стоял ко мне спиной, и я увидела то, что мне следовало заметить раньше. Что даже светловолосый человек выглядит темноволосым, если приглаживает свои волосы помадой. Волосы Брайана светло-каштановые, наверное, но они могут показаться темными. Так что, возможно, ваша подруга видела в поезде именно Брайана. Это возможно…
– Да, – согласилась мисс Марпл. – Я уже думала об этом.
– Наверное, вы обо всем думаете! – с горечью воскликнула Люси.
– Ну, дорогая, приходится.
– Но я не понимаю, что выигрывает от этого Брайан. Я хочу сказать, деньги достанутся Александру, а не ему. Наверное, им стало бы легче жить, они могли бы позволить себе немного роскоши, но он не смог бы использовать капитал для своих проектов или чего-то в этом роде.
– Но если что-то случится с Александром до того, как ему исполнится двадцать один год, тогда Брайан получит деньги как его отец и ближайший родственник, – напомнила мисс Марпл.
Люси бросила на нее взгляд, полный ужаса.
– Он бы никогда этого не сделал. Ни один отец этого не сделал бы только… только ради денег.
Мисс Марпл вздохнула.
– Люди это делают, моя милая. Очень грустно и даже ужасно, но они это делают. Люди вообще склонны делать ужасные вещи, – продолжала она. – Я знаю женщину, которая отравила троих своих детей только ради небольшой суммы страховки. И потом, была одна старая женщина, очень милая на вид, которая отравила своего сына, когда тот приехал домой в отпуск. И еще та старая миссис Стэнвич… Об этом деле писали в газетах, и вы, конечно, о нем читали. Умерли ее дочь и сын, а потом она сказала, что ее саму отравили. Яд был в овсянке, но выяснилось, что она сама его туда положила. Она как раз собиралась отравить свою последнюю дочь. И делала она это совсем не ради денег – просто завидовала тому, что они моложе ее и живы, и боялась – ужасно так говорить, но это правда, – что они будут радоваться жизни после ее смерти. Она всегда крепко держала в своих руках завязки кошелька. Да, конечно, она была немного странная, как говорят, но я лично никогда не считала это оправданием. Можно быть немного странной в самых разных отношениях. Иногда люди раздают все свое имущество и выписывают чеки на несуществующие банковские счета просто для того, чтобы облагодетельствовать других людей. Понимаете, это доказывает, что в основе ваших странностей – очень милый характер. Но, конечно, если вы странный человек, а в основе этого лежит плохой характер, – ну, тогда вот что происходит… Вам это помогло, моя дорогая Люси?
– Что мне помогло? – озадаченно спросила Люси.
– То, что я вам говорила, – ответила мисс Марпл и мягко прибавила: – Вы не должны волноваться. Правда, не нужно волноваться. Элспет Макгилликадди должна приехать со дня на день.
– Не понимаю, какое это имеет отношение к делу.
– Может быть, и не имеет, дорогая, но сама я считаю это важным.
– Я не могу перестать волноваться, – сказала Люси. – Понимаете, я привязалась к этой семье.
– Я понимаю, дорогая, вам очень трудно, потому что вас очень сильно привлекают они оба, но по-разному, не так ли?
– Что вы имеете в виду? – резко спросила Люси.
– Я говорила о двух сыновьях этой семьи, – ответила мисс Марпл. – Или, скорее, сын и зять. Неудачно, что двое самых неприятных членов семьи умерли, а двое самых привлекательных – остались. Я могу понять, что Седрик Крэкенторп очень привлекателен. Он склонен притворяться более плохим, чем есть, и любит провоцировать людей.
– Он иногда вызывает у меня яростное желание сражаться с ним, – сказала Люси.
– Да, – согласилась мисс Марпл, – и вы получаете от этого удовольствие, правда? У вас очень сильный характер, и вам нравится сражаться. Да, я понимаю, в чем его привлекательность. А мистер Истли часто склонен жаловаться, он похож на несчастного маленького мальчика… Это, конечно, тоже привлекает.
– И один из них – убийца, – с горечью сказала Люси, – причем это может быть любой из них… Невозможно сказать, кто именно. Вот Седрик – ему наплевать на смерть Альфреда или Гарольда. Он просто сидит себе сиднем, и выглядит очень довольным, и строит планы, что сделает с Ратерфорд-холлом, и повторяет, что понадобится много денег, чтобы застроить эти земли так, как ему хочется. Конечно, я понимаю, он из тех людей, которые преувеличивают свою черствость, и все такое. Но это тоже может быть маскировкой. То есть все говорят, что ты более бессердечный, чем в действительности; но ты можешь и не быть таким. Ты можешь быть еще более черствым, чем кажешься.
– Милая, милая Люси… Я так сожалею обо всем этом.
– И Брайан, – продолжала Люси. – Это удивительно, но Брайан, по-видимому, действительно хочет там жить. Он думает, что им с Александром там будет ужасно хорошо, и полон планов.
– Он всегда полон то одних планов, то других, правда?
– Да, действительно. Все они кажутся превосходными, но у меня возникает тревожное чувство, что он никогда их не осуществит. То есть их невозможно осуществить. Идея кажется здравой, но, по-моему, он никогда не учитывает реальные трудности ее осуществления.
