Ее подруга расхохоталась:
– Он записал тебя на пленку.
– Но, Хинч, – возразила мисс Мергатройд, – я ведь только хотела рассказать все, что знаю!
– А ему не это от тебя нужно, – заявила мисс Хинчклифф. Она посмотрела на инспектора: – Ежели вы делаете это по географическому принципу, то следующим номером будет пастор. Кто знает? Может, вам и удастся там что-нибудь выудить. Миссис Хармон кажется совершенно безмозглой, но подчас мне кажется, что она совсем не глупа. Вдруг ей есть что сообщить вам?
Провожая взглядом удалявшихся инспектора с сержантом, Эми Мергатройд глубоко вздохнула.
– Ну как, Хинч, я ужасно себя вела? Я так волновалась!
– Отнюдь, – улыбнулась мисс Хинчклифф. – Ты держалась молодцом.
Инспектор Краддок с умилением оглядел просторную, бедно обставленную комнату. Она напомнила ему родной дом в Кумберленде. Линялый ситец, большие ветхие стулья, много цветов… книги, разбросанные где попало, спаниель в корзинке. Да и сама миссис Хармон, ее открытое лицо и забавная рассеянность показались ему симпатичными.
Миссис Хармон простодушно заявила:
– От меня вам никакого проку не будет, потому что я зажмурилась. Ненавижу, когда мне светят в глаза. А когда раздались выстрелы, я зажмурилась еще крепче. И молилась, да-да, молилась, чтоб убили как можно тише. Мне не нравится, когда стреляют.
– Стало быть, вы ничего не видели, – улыбнулся инспектор. – Но слышать-то что-нибудь слышали?
– Шума, конечно, было много. Двери открывались и закрывались, все кричали, несли какую-то чушь и ахали. Мици ревела почище паровозного гудка, а бедняжка Банни дико верещала. И все толкались и падали друг на друга. Но я открыла глаза, только когда поняла, что выстрелов больше не будет. Все уже вышли в холл, принесли свечи. А потом зажегся свет, и все сразу стало как обычно… то есть не совсем как обычно, но мы опять были мы, а не какие-то странные люди в темноте. Ведь в темноте люди совсем другие, да?
– Мне кажется, я понимаю, о чем вы говорите, миссис Хармон.
Миссис Хармон улыбнулась.
– Он лежал там, – сказала она, – и был так похож на ласку… такой розовый и удивленный… Он был совсем мертвый, а рядом валялся пистолет. Нам это показалось такой нелепостью…
Инспектору – тоже. Все происходящее его тревожило.
Глава 8
На сцену выходит мисс Марпл
Краддок положил на стол начальника отпечатанный на машинке текст допросов. Тот держал в руках телеграмму, только что полученную от швейцарской полиции.
– Выходит, в полиции он был на заметке, – сказал Райдесдейл. – Впрочем, я так и думал.
– Да, сэр.
– Подделка драгоценностей… та-ак… махинации с бухгалтерскими книгами… чеками… Полный прохвост.
– Да, сэр, мелкий жулик.
– Вот-вот. Но малое влечет за собой большое.
– Будем надеяться, сэр, что вы окажетесь правы.
Начальник полиции поднял глаза на подчиненного:
– Вы чем-то обеспокоены, Краддок?
– Да, сэр.
– Но чем? Все ясно как божий день. Или нет?.. Посмотрим-ка, что нам расскажут свидетели.
Он придвинул к себе рапорт и быстро проглядел текст.
– Как обычно, масса несовпадений, противоречий. Воспоминания разных людей о стрессовой ситуации всегда разнятся. Но в целом картина ясна.
– Да, сэр, но не совсем. Я вам больше скажу: она неверна.
– Тогда обратимся к фактам. В пять часов двадцать минут Руди Шерц садится в автобус, отправляющийся из Меденхэма в Чиппинг-Клеорн, и прибывает туда в шесть часов. Его запомнили кондуктор и два пассажира. От автобусной остановки он идет пешком по направлению к «Литтл-Пэддоксу», беспрепятственно проникает в дом, вероятно, через парадный вход. Преступник вооружен, он стреляет дважды, одна из пуль слегка задевает мисс Блэклок. Третьим выстрелом он убивает себя. За недостатком улик невозможно определить, сделал он это намеренно или случайно. Я с вами согласен, причины самоубийства кажутся неубедительными. Но, в общем-то, мы с вами не призваны отвечать на вопрос: «Почему?» Коллегия присяжных решит, признавать это самоубийством или квалифицировать как несчастный случай. Но каким бы ни был вердикт присяжных, нам нет до этого дела. Мы можем поставить точку.
– То есть принять психологические теории полковника Истербрука, – мрачно пошутил Краддок.
Райдесдейл улыбнулся:
– Но в конце концов, у полковника, должно быть, богатый опыт. Меня, правда, тошнит от модных ученых словечек, однако нельзя сбрасывать психологию со счетов.
– И все же у меня чувство, что картина неверна, сэр.
– У вас есть основания полагать, что кто-то из Чиппинг-Клеорна лжет?
Краддок поколебался.
– Мне кажется, иностранка знает больше, чем говорит. Хотя, возможно, у меня предубеждение.
– Вы думаете, она была сообщницей? Впустила его в дом? Подговорила?
– С нее станется. Но тогда в доме есть какие-то ценности: деньги или украшения. А это вроде бы не так. Мисс Блэклок, во всяком случае, решительно все отрицала. И обитатели «Литтл-Пэддокса» – тоже. Остается предположить, что в доме были ценности, о которых никто не подозревал…
– Сюжет для бестселлера.
– Да, конечно, это звучит смешно… И последнее: мисс Баннер почему-то уверена, что Шерц покушался именно на жизнь Блэклок.
– Но из ваших отзывов о мисс Баннер и из ее собственных показаний следует, что она…
– Согласен, сэр, – торопливо вставил Краддок, – она ненадежный свидетель. На редкость внушаема. Ей можно вбить в голову любую чушь… но любопытно, что это ее собственные домыслы, не чьи-то чужие, а ее собственные. Остальные с ней не согласны. Она, может, впервые в жизни поплыла против течения.
– А с какой стати Руди Шерцу было убивать мисс Блэклок?
– В том-то и суть, что я не знаю. И мисс Блэклок тоже не знает… или она более искусная лгунья, чем кажется на первый взгляд. И никто не знает. Так что, судя по всему, это неправда.
Инспектор Краддок вздохнул.
– Не унывайте, – утешил его начальник полиции. – Я приглашаю вас пообедать со мной и с сэром Генри. Продегустируем лучшие блюда, которые может предложить отель «Спа» в Меденхэм-Уэллсе.
– Спасибо, сэр. – Краддок был несколько удивлен.
– Видите ли, мы получили письмо… – Райдесдейл осекся, потому что в комнату вошел сэр Генри Клиттеринг. – А вот и Генри.
Держась на сей раз неофициально, сэр Генри сказал:
– Привет, Дермот!
– У меня для вас кое-что есть, – сообщил начальник полиции.
– Да? И что же?
