Он все еще размышлял над этим, когда появилась Клэр. Ее энергия, казалось, отражалась даже от стен.
– Саванна никогда не верила, что ты преступник, – торжествующе объявила Клэр, даже не сев за стол.
Бо почувствовал, как у него вдруг ослабели колени. Он еле добрался до духовки и поставил картофель запекаться. Милая Саванна. Она всегда занимала особое место в его сердце. Младшая сестричка Шелли.
– Она еще просила передать свои соболезнования по поводу кончины твоей матери.
– Она рассказала что-нибудь, что может быть нам полезно и прольет свет на события?
Клэр будто наполняла комнату своим присутствием, разгоняя давящую тишину и тяжелое одиночество.
– Ничего конкретного, но она сказала, что незадолго до убийства Шелли упомянула, будто попала в неприятную ситуацию.
Бо нахмурился:
– Неприятная ситуация? Что это означает?
– Понятия не имею, Саванна тоже. Но я считаю: если мы сумеем узнать, это и будет ключом к убийству.
– Как это можно узнать? Все очень расплывчато. Возможно, проблемы на работе. Или ссора с братом. Или чье-то нежелательное внимание. Или ссора с подружкой.
– Шаг за шагом мы поймем это. – Ее голос сумел успокоить взрыв разочарования, уже готовый разразиться в его душе.
– Почему она не сказала мне, что ее что-то беспокоит? – Бо думал, что они с Шелли делились друг с другом и хорошим, и плохим. Неужели у нее были свои тайны?
Клэр понимала, что вопрос риторический, поэтому ничего не сказала. И вообще решила переменить тему, заговорила о своей работе и о том, как ей нравится проводить время со своими второклашками.
– Они уже достаточно взрослые, чтобы привыкнуть к школьным правилам, но все еще восхитительно невинные и жаждут узнать как можно больше. Если бы ты знал, как это греет душу.
Она принялась рассказывать забавные истории о своих учениках. Бо почувствовал, что напряжение отпускает его, он расслабляется, наслаждается ее смехом и тем, как легко она может заставить рассмеяться и его самого, ведь легкость так давно исчезла из его жизни.
Пустяковый, но такой приятный разговор продолжился за ужином. Бо немного рассказал о своем баре в Джексоне и маленьком съемном домике, где он жил. Сначала хотел признаться, что до сих пор владеет «Джимми Плейс», но умолчал. Это не имело значения. У него не было планов оставаться в Лост-Лагун и публично признавать, кто настоящий хозяин заведения.
– Джимми определенно вошел в роль владельца, – с легкой насмешкой заметила Клэр. – Он всегда был таким тихим, немного интровертом, но теперь он управляет баром, совсем как ты. Страшно общительный и вообще заделался светским человеком.
– Я рад, что он счастлив. У него было дерьмовое детство. Он вырос в одной из этих лачуг неподалеку от того места, где ты живешь. Отец и мать у него были алкоголиками, либо орали на него, либо били, либо не обращали внимания. Но из того немногого, что ты мне рассказала, твое детство вроде как тоже не было особенно радужным.
– Да уж. – Клэр плюхнула на картофелину еще сметаны. – Мать сбежала, когда мне было шесть. Однажды утром я ушла в школу, а когда вернулась, выяснилось, что она уехала и больше никогда не вернется. Отец уже тогда был алкоголиком, а после этого вообще утонул в бутылке и больше уже оттуда не вылез. Чаще всего его просто не было, а когда бывал дома, всегда находился в полной отключке.
– Как же ты выживала? – Бо почувствовал, как сердце сжимается от сочувствия к маленькой девочке, о которой некому было позаботиться.
– На надеждах и мечтах и с помощью Мамы Баптистки. Она присматривала за тем, чтобы я ходила в школу, а на столе был хороший завтрак.
– У нее еще аптека была, как она успевала? Она не могла находиться с тобой постоянно.
– Верно. Большую часть времени я была одна. Но во втором классе у меня появилась замечательная учительница. Она как-то сказала, что в большинстве ситуаций мы сами выбираем, быть счастливыми или нет. И объяснила, что грустить – это нормально, но в итоге мы должны найти свое счастье. Свое для каждого. Должна признаться, я долго не могла понять, что настоящий путь к счастью лежит через принятие.
– Я не очень тебя понимаю. – Они посмотрели друг другу в глаза. Бо показалось, что сейчас он утонет в голубой глубине.
– Когда поняла, что мать не вернется, я была в отчаянии. – Ее глаза подозрительно заблестели. Бо накрыл ее руку своей.
Он вырос в хорошем доме, в стабильной обстановке, в нормальной семье, где царили любовь и взаимопонимание, поэтому детство Джимми и Клэр казалось ему чем-то невероятным, невозможным, чего никогда не должно случаться с ребенком. От одной мысли об этом разрывалось сердце.
– Я не могла понять, как мама просто уехала и начала где-то новую жизнь, не взяв меня с собой. Где-то год я пыталась осознать и принять этот факт. И я была достаточно сильной, чтобы быть счастливой, несмотря на тяжелые обстоятельства. Несмотря ни на что.
Бо нежно сжал и отпустил ее пальцы. Клэр, казалось, вполне оправилась от несчастливого детства, но он знал: глубоко в душе все равно остаются шрамы.
После обеда разговор снова вернулся к расследованию.
– Я думаю, завтра мы должны пойти в «Гостиницу пиратов» и поговорить с Донни Олбрайтом.
Владелец «Гостиницы пиратов». С длинной бородой и лохматыми седеющими бровями, он походил на одного из тех пиратов, призраки которых, по легенде, бродили иногда по гостинице.
– После этого постараемся разузнать о друзьях и приятелях Шелли и, если возможно, поговорить с ними, потом поедем в заведение, где работает Вэлери, поужинаем и побеседуем с ней, – заключила Клэр.
Задача вдруг показалась Бо пугающе объемной. В отчаянии он хлопнул ладонями по столу:
– Я должен был остаться после убийства. Нужно было остаться, не бежать! Я должен был заставить Трея Уокера и его людей провести настоящее расследование. Черт возьми, я убрался из города с поджатым хвостом!
Сожаление и отвращение к себе накрыли его с головой. Насколько бы легче было узнать правду два года назад!
– Если я все помню правильно, у тебя не было особого выбора. Бар буквально бойкотировали, лишив тебя средств к существованию, а уж об эмоциональной поддержке я и не говорю. Все были против тебя, кроме матери и Джимми.
– Я уехал в основном из-за мамы. Она уговаривала меня отправиться куда-нибудь подальше, убеждала, что рано или поздно настоящего убийцу найдут. И я согласился, подумал, что без меня жизнь для нее станет легче. Она сможет жить как раньше, нормально, люди поддержат ее. Но ты видела на похоронах: она тоже стала персоной нон грата.
Он проглотил комок в горле и взглянул в окно. Оказывается, уже стемнело. Удивительно, он и не заметил.
– Тебе нужно домой, уже поздно.
Клэр тоже посмотрела в окно, нахмурилась и перевела взгляд на него:
