По ним дружно ударили ручные пулеметы. Затем в воздух взметнулись гранаты, и наступавшие залегли менее чем в 30 метрах от обороняющихся.
Позднее из показаний военнопленных с этого участка фронта стало ясно, что русские танки двигались только для того, чтобы подвести стрелков поближе к обороняющимся и подтолкнуть их в наступление.
Затем из расположенного на фланге этой части лесного массива у поселка Браммани по радио поступил отчаянный призыв о помощи. Рота пехотинцев была брошена туда, чтобы разорвать кольцо, в которое русские взяли 1-й батальон 435-го полка. По окончании боя обер-лейтенант Генрих Фогель, командовавший этим батальоном, докладывал командованию дивизии:
«Русские вторглись в лесной массив под Браммани на участке нашего батальона, резерва численностью до роты было совершенно недостаточно, чтобы организовать контрудар. Затем подошли наши пехотинцы, все как один совсем юные солдаты последнего и предпоследнего призывов, с новыми штурмовыми винтовками
[28]
в руках.
Совместно с ними мы смогли атаковать потерянный было нами КП роты. Командовавший пехотинцами лейтенант Мозер распахнул дверь землянки. Она оказалась полна русскими, которые тут же открыли по нему огонь из своих пистолетов-пулеметов. Мозер получил несколько пуль в бедро и погиб на месте.
Его солдат охватила бешеная ярость. Они шли теперь в бой с криком: „Отомстим за Мозера!“
Они прошли с боем весь лесной массив, подавляя всякое сопротивление, и вместе с нами отбили прежние позиции».
Сражения на участке 215-й пехотной дивизии продолжались вплоть до 3 февраля 1945 года. Противник снова и снова пытался прорвать линию фронта на стыке 215-й и 205-й пехотных дивизий, но ему удалось лишь несколько раз немного углубиться за передовую. Эти прорывы тут же ликвидировались немедленными контрударами. Если же были необходимы какие-либо более мощные усилия, в дело вступали танки и мотопехота 12-й танковой дивизии — «пожарная команда» всей армии — и тотчас же выбивали врага из наспех отрытых им окопов, в которых солдатам приходилось сидеть скорчившись в три погибели. К 5 февраля на фронте снова воцарилась тишина. Важный плацдарм в Курляндии устоял и в четвертый раз.
И хотя советское командование в своих сводках не уставало снова и снова повторять, что германский плацдарм в Курляндии представляет собой всего лишь наилучший лагерь для военнопленных, было совершенно ясно, что таким образом оно пыталось прикрыть провалы своих попыток наступления на этом участке фронта. Курляндия стала для Красной армии одним из самых престижных объектов ее наступательных усилий, и четыре советских фронта делали все возможное, чтобы овладеть ею. (Автор преувеличивает. Осенью 1944 года и весной 1945 года курляндскую группировку терзали два советских фронта — 1-й и 2-й Прибалтийские (с 1.04.1945 последний назывался Ленинградским). — Ред.)
17 февраля 1945 года 215-я пехотная дивизия получила приказ Верховного командования сухопутных сил: сняться с позиций южнее Салдуса и изготовиться для эвакуации. В то время, когда правую половину участка фронта, ранее занимаемого дивизией, принимала 205-я пехотная дивизия, на его левую половину форсированным маршем перебрасывались части 24-й пехотной дивизии.
Несколькими эшелонами, но также частично и пешим маршем выжившие в четырех битвах в Курляндии солдаты 215-й пехотной дивизии были переброшены в Лиепаю. Здесь они сосредоточились у пристани в ожидании посадки на суда, которые должны были вывезти их из огненного ада.
На протяжении четырех месяцев дивизия сражалась в четырех битвах. Один из ее солдат, вышедший из этих 120 дней непрерывных боев, так ответил на вопрос автора о тогдашней обстановке:
«Наше снабжение улучшалось, почтовая связь с родиной тоже; а когда дело шло к крупному сражению, у нас всегда оказывалось вдоволь боеприпасов. В моменты наибольшей опасности к нашим позициям всегда подходили танки или штурмовые орудия, которые и отгоняли неприятеля.
Происходило это отнюдь не случайно. Тогда нами командовал будущий генерал-фельдмаршал Фердинанд Шёрнер. Его жесткая манера командования создала ему много врагов и породила озлобленное отношение к нему. Но он постоянно добивался того, чтобы тыловые службы делали буквально все возможное для оптимального снабжения войск. Никто — от штабиста до последнего солдата батальона — не мог также без приказа оставить свое место. В результате на фронте в Курляндии не было никаких разрывов. Все это сделало для неприятеля невозможным победить нас».
К тому времени, когда 215-я дивизия прибыла в Лиепаю, из Курляндии уже было эвакуировано восемь дивизий. Пароход «Вольта», старый 8000-тонник, как раз принимал на борт 390-й мотопехотный полк и 3-й дивизион 215-го артполка, когда до Лиепаи донеслась канонада начавшейся пятой битвы в Курляндии. Внезапно поступил приказ: «Выгрузиться и двигаться форсированным маршем в направлении Приекуле».
Уже расположившиеся было на борту парохода солдаты принялись спускаться по трапам на берег, поднятые и закрепленные на палубе пушки и штурмовые орудия были выгружены, и подчиненные полковника Хармса, прибывшие в порт предыдущей ночью, снова пустились походным маршем в ночь. Впереди двигался штаб, который на ходу уже набрасывал первые планы сражений на фронте под Приекуле.
Когда первые подразделения 390-го мотопехотного полка подходили к городу, поступил прямо противоположный приказ: «Продолжить погрузку на судно!» Ситуация на фронте разрядилась, и теперь солдаты снова поднимались по трапу, но уже на борт транспорта «Аскари», так как полностью загруженная «Вольта» уже подняла якорь и выходила из порта.
В период между 20 и 23 февраля 1945 года солдаты 215-й пехотной дивизии высадились в Готенхафене (Гдыне) и Данциге (Гданьске). Никаких неожиданностей в пути не произошло. Однако на обратном пути, идя порожняком в Лиепаю, оба этих парохода были потоплены вражеской авиацией, а вместе с ними и крупный 10 000-тонник «Борбек».
Сражения в Курляндии для 215-й пехотной дивизии были закончены, но война на земле Германии продолжилась. Тыловые подразделения дивизии выгрузились в Свинемюнде только 18 марта.
Фельдфебель Ганс Хенкеншух — солдат 215-й пехотной дивизии
После катастрофы группы армий «Центр» 215-я пехотная дивизия была (26 и 27 июля 1944 года) перебазирована в район Биржая и Бауски. Советские войска в эти дни осуществляли новое наступление несколько южнее места дислокации 215-й дивизии и захватила Вильнюс, а также Шяуляй. Лишь на подступах к границе Восточной Пруссии удалось остановить этот натиск русских.
На новых для нее позициях 215-я пехотная дивизия заняла участок фронта протяженностью около 50 километров. Он проходил несколько южнее линии Бауска — Салочай — Биржай.
390-й мотопехотный полк, который оперативно подчинялся полковнику Мейеру, командиру зенитно-артиллерийского полка, уже со 2 августа форсированным маршем был переброшен несколько южнее, чтобы перекрыть ведущую на юг дорогу. Предшествующей ночью русским удалось потеснить там батарею зениток и занять Биржай.
