Сообщение Совинформбюро от 17.05
Оперативная сводка за 17 мая
В последний час
УСПЕШНОЕ НАСТУПЛЕНИЕ НАШИХ ВОЙСК НА ХАРЬКОВСКОМ НАПРАВЛЕНИИ
12 мая наши войска, перейдя в наступление на Харьковском направлении, прорвали оборону немецких войск и, отразив контратаки крупных танковых соединений и мотопехоты, продвигаются на Запад.
За время с 12 по 16 мая наши части продвинулись на глубину 20–60 километров и освободили свыше 300 населенных пунктов.
За названный период нашими войсками, по предварительным данным, ЗАХВАЧЕНЫ у противника следующие трофеи: орудий — 365, танков — 25, минометов — 188, пулеметов — 379, снарядов — 46 413 и отдельно 89 ящиков со снарядами, мин — 23 284, патронов — около 1 000 000 штук, гранат — 13 000, автомашин — 90, радиостанций — 29, артиллерийских, продовольственных и вещевых складов — 38.
Захвачено в плен свыше 1200 солдат и офицеров противника.
За это же время УНИЧТОЖЕНО: 400 немецких танков, 210 орудий, 33 миномета, 217 пулеметов, около 700 автомашин, более 100 подвод с грузами, 12 разных складов, 147 самолетов.
Уничтожено около 12 тысяч немецких солдат и офицеров.
Наступление продолжается.
СОВИНФОРМБЮРО
Сообщение Совинформбюро от 31.05
Оперативная сводка за 31 мая
О БОЯХ НА ХАРЬКОВСКОМ НАПРАВЛЕНИИ
Некоторое время назад Советскому Главному Командованию стали известны планы немецкого командования о предстоящем крупном наступлении немецко-фашистских войск на одном из участков Ростовского фронта. На этом участке фронта немецкое командование сосредоточило не менее 30 пехотных дивизий, 6 танковых дивизий и большое количество артиллерии и самолетов. Чтобы предупредить и сорвать удар немецко-фашистских войск, Советское Командование начало наступление на Харьковском направлении, при этом в данной операции захват Харькова не входил в планы Командования.
В течение двух недель на этом участке фронта происходили ожесточенные бои.
Теперь, когда бои подошли к концу, можно сказать, что основная задача, поставленная Советским Командованием, — предупредить и сорвать удар немецко-фашистских войск — выполнена. В ходе боев немецко-фашистские войска потеряли убитыми и пленными не менее 90 тысяч солдат и офицеров, 540 танков, не менее 1500 орудий, до 200 самолетов. Наши войска в этих боях потеряли убитыми до 5 тысяч человек, пропавшими без вести 70 тысяч человек, 300 танков, 832 орудия и 124 самолета.
Командование немецкой армии расписывает бои под Харьковом, как свою крупную победу, и сообщает при этом фантастические цифры якобы захваченных в плен советских солдат и уничтоженной советской техники. В ответ на эти измышления мы можем только сказать: еще несколько таких немецких «побед», и немецко-фашистская армия будет окончательно обескровлена.
СОВИНФОРМБЮРО
Дневник командира батальона 294-й пехотной дивизии
ДОНЕСЕНИЕ ОО НКВД ЮЗФ В УОО НКВД СССР С ВЫПИСКАМИ ИЗ ДНЕВНИКА КАПИТАНА ВЕРМАХТА
20 июня 1942 г.
Зам. народного комиссара внутренних дел СССР
комиссару государственной безопасности 3 ранга
тов. Абакумову
[510]
Во время боев на Харьковском направлении, в числе других документов, ОО НКВД 38-й армии был захвачен дневник капитана немецкой армии — командира батальона 294-й пехотной дивизии, занимавшего село Песчаное. Фамилию его установить не удалось.
В дневнике особое внимание обращают на себя те места, где автор его подчеркивает, что перебежчики — изменники Родины раскрыли немцам планы подготовлявшегося наступления, дали сведения о силах, стягивавшихся для этого наступления. Автор также невольно подчеркивает ряд слабостей немецко-фашистских войск, говорит о невыносимых условиях жизни советских людей на оккупированной территории.
Автор дневника, как видно из первой его части, до своего перевода на Восточный фронт находился в составе гарнизона какого-то острова на Западе. Для восполнения потерь командного состава на Востоке он был срочно произведен в капитаны и отправлен на Восточный фронт.
Ниже приводятся наиболее интересные отрывки из дневника:
«…B Перемышле я встретил старого товарища из 16-го пехотного полка, который мне рассказал о боях полка, находящегося перед Севастополем. Они очень многое пережили и понесли огромные потери.
Из Перемышля ехали по Украине. Вот она, Россия. Далекие, неизмеримо огромные поля, не обработаны. Леса нет, только иногда несколько деревьев. Печальные колхозы с разрушенными домами. Немногие люди, грязные и завернутые в тряпье, стояли с безучастными лицами у железной дороги. Дороги грязные настолько, что оси экипажей застревают в грязи. Следов войны мало, только у вокзала видны последствия налетов пикирующих бомбардировщиков: сожженные здания и депо, перевернутые товарные вагоны, от которых остались только остовы.
С 12 по 15 апреля продолжалась поездка до Харькова. Ее сделали приятной интересные разговоры, которые я вел с обер-лейтенантом Банделе из транспортников. К сожалению, он был явно выраженным пессимистом и при всем своем уме видел только отрицательные стороны этой войны. Относительно использования Украины для нашего собственного пропитания он, ссылаясь на серьезные источники, заявил, что в течение многих лет об этом нечего и думать. По своим собственным наблюдениям я мог с ним только согласиться. Он тоже говорил о большой заботе, которую внушает нам всем влияние и значение СС. Останется навсегда непонятным, что рядом с армией, которая ведь должна быть единственным носителем оружия родины, существует еще вторая организация с аналогичными задачами. Однако так уж устроены немцы: как только мы пришли к единству, то создали себе сами новую двойственность, которая может явиться основой нового нарушения единства. На родине уже поговаривают о том, что когда победоносная армия вернется домой, то она на границе будет разоружена СС.
Если в действительности дело вряд ли обернется так скверно, то все же эти разговоры указывают на общее направление мыслей, от осуществления которого да сохранит нас господь, так как тогда разгорелось бы самое ужасное, что видела когда-либо мировая история.
Однако наконец мы прибыли в Харьков. Было совершенно темно, едва было видно протянутую руку, света на улицах не было, мы ощупью добрались до фронтового этапного пункта. Там мы переночевали в жалкой комнатке на соломенном мешке, накрывшись шинелью. Утром молодой русский военнопленный принес нам воды для умывания, ведро на четверых. Мы уже радовались, готовясь пить кофе, но он оказался ужасным.
