Книга Блудный сын, страница 9. Автор книги Колин Маккалоу

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Блудный сын»

Cтраница 9

…Милли стояла и смотрела на него с любовью в глазах. Ее сестра Кейт, известная модница, одолжила ей платье простого покроя лавандового цвета, с тончайшим верхним слоем более насыщенного оттенка. Миллисента выглядела бесподобно. Платье было коротким, открывая красивые ноги, — Кейт сказала, что сейчас так принято одеваться для званых вечеров. У сестры был отличный вкус, она даже повязала вокруг бедер Милли пояс из сверкающих стразов.

Милли не выглядела счастливой. Бедная девочка! Тот, кто стащил у нее тетродотоксин, должен быть расстрелян уже за то, что ее расстроил. Да еще и Джон Холл…

Джим взял ее лицо в свои огромные руки, бережно, словно розу.

— Ты такая красивая, — сказал он низким голосом. — Чем я заслужил такое счастье?

— Нет, чем я заслужила? — прошептала она в ответ, поглаживая его руки. — Один только взгляд, и все. Я буду любить тебя до самой смерти, Джеймс Кейт Хантер.

Его тихий смех едва можно было расслышать.

— О, брось, милая! Смерть — лишь переход. Ты думаешь, что наши частицы не воссоединятся потом, чтобы быть вместе вечно? Мы можем умереть, но наши души — никогда.

Милли едва слышно рассмеялась.

— Ты дурачишься, моя любовь, моя радость, моя самая, самая большая любовь.

— В следующем году в это же время нам будет гораздо лучше, я обещаю.

— Всячески поддерживаю. — Она намотала вокруг шеи шарф и натянула свитер, прежде чем Джим помог ей надеть старое чикагское пальто [7] , достаточно теплое. — Ох эта зима! Дождаться не могу весны. Шестьдесят девятый станет нашим годом, Джим.

Его собственное чикагское пальто сидело намного лучше, чем смокинг, трещавший по швам.

— Хотя бы не идет снег.

— Я терпеть не могу этих людей, — сказала Милли, наблюдая, как Джим закрывает дверь. — Только представь Джона, пришедшего к родственникам.

— Знаешь, как говорят: ты можешь выбирать друзей, но родню не выбирают. Танбаллы, когда ты узнаешь их получше, покажутся тебе не такими уж и плохими.

— Бедный Джон! Представляю, что он почувствует, когда увидит свою мачеху. Из сказанного им прошлым вечером я поняла, что большая часть разговоров с отцом состояла из доказательств того, что он и есть тот давно потерянный сын, — продолжила Милли.

— Это логично, — ответил Джим. — Не волнуйся, Милли, рано или поздно все уладится. — Неожиданно он воодушевился: — Только подумай! Скоро, если моя книга принесет обещанные деньги, я смогу вернуть Джону долг за пластическую операцию. Десять тысяч долларов! Есть еще и стотысячный кредит на образование…

— Прекрати, Джим! — резко оборвала его Милли, она выглядела сердитой. — Мы теперь среди преподавателей Чабба, ты станешь знаменитым, и наш доход позволит выплатить все долги.

— Если только Тинкерман не запретит издание «Бога спирали». О, Милли, какой же длинный и тяжелый путь мы прошли! Не думаю, что вынесу еще одно разочарование. — Джим снял блокиратор с педали газа своего старенького «Шевроле». — В машине тепло и удобно. Садись.

…Давина и Макс Танбалл жили в большом белом доме на Хамптон — стрит, недалеко от трассы 133 и не более чем в полумиле от той воображаемой границы, после которой Долину населяют менее полезные обществу личности. На самом деле на этой длинной, просторной и мало застроенной улице располагалось три дома Танбаллов, но Давина с Максом жили на холме в наиболее внушительном и, безусловно, в самом дорогом. Дом на другом конце тоже говорил о немалом богатстве, но чья резиденция является здесь главенствующей, не вызывало никаких сомнений.

Когда Милли и Джим прибыли, то обнаружили, что они последние. Ужасно! Неужели им понадобилось так много времени, чтобы втиснуть Джима в смокинг? Какой бред! Этот вечерний дресскод!

Милли не первый раз видела Давину, но эта женщина по — прежнему вызывала у нее тревогу и неприязнь. До настоящего времени Милли занималась совершенно неженскими исследованиями и проводила время с ровесниками — мужчинами — так сложилось довольно рано благодаря ее отношениям с Джимом. Поэтому Давины этого мира были для нее даже страннее, чем Давина сама по себе: они болтали о вещах, о которых Милли не имела ни малейшего представления, да и не жаждала иметь.

Джон Холл так трогательно им обрадовался, что это окупило все их усилия; несмотря на ценность Джима для Макса, они, скорее всего, отклонили бы приглашение, если бы Джон не умолял их приехать прошлым вечером. Бедный парень был в ужасе — но это характерно для Джона, прежде такого одинокого, застенчивого и неуверенного в себе, пока он не подружился с Хантерами в Калифорнии.

Конечно же, Давина не могла оставить их в покое. Подобное нисколько не удивило Милли, знавшую о репутации мачехи: увидеть привлекательного мужчину, наброситься на него, а потом, когда он станет излишне пылким или прилипчивым, с визгом бежать к мужу за помощью. Привлекательная внешность Джона делала его неизбежной мишенью Давины. Ее жуткая служанка Уда явно пришла к такому же выводу и пичкала беднягу мартини, которое пить он явно не хотел. «Какая у нее здесь роль?» — думала Милли, следя за прислугой.

Это было ее единственным развлечением, особенно учитывая преимущественно мужское окружение. При обычных обстоятельствах Милли просто приняла бы участие в беседе мужчин. Но в присутствии Давины такое не пройдет! Как и в присутствии беременной миссис Маркофф, третьей женщины в компании, которая, судя по лицу, явно восхищалась Давиной.

Милли припомнила все, что она узнала о мачехе от Джима — ее единственного источника информации об этой семье, отвечавшей за издание его книги, так как непосредственно печатью изданий Чабба занималась «Типография Танбаллов», а оформлением — «Имаджинекс дизайн». О господи, пусть «Бог спирали» воплотит в жизнь все связанные с ним надежды!

Эмигрантка из Югославии двадцати шести лет, прожившая в Америке лет десять — первое, что вспомнила Милли. Давине посчастливилось приглянуться большому модельному агентству, и она стала топ — моделью, особенно известной рекламными роликами в пенной ванне, и ей хорошо за это платили. Однако ее сердце все еще пребывало в стадии визуального проектирования, как и будущее. Руководство издательства Чабба утверждало, что те лучшие, кто владеет искусством создания книг, чрезвычайно привлекательны для большинства. Так как основными заказчиками рекламной продукции Давины являлись профессиональные издательства, а Макс был единственным издателем прессы Чабба, она соблаговолила обратить внимание на него.

Милли не думала, что милейший старина, Дон Картер, который был руководителем Джима в процессе написания и редактуры книги, имел достаточно смелости, чтобы воспрепятствовать вхождению Давины в этот особенный мир небольшого академического издательства. А дальше понеслось.

Ей действительно только двадцать шесть? Нет, решила Милли, ей наверняка уже стукнуло тридцать. Высокая, худая, как щепка, но изящная. Ей повезло — Милли критически осмотрела Давину, — что у нее узкое телосложение; будь у нее широкий таз, и между худенькими, как руки, ногами образовалась бы огромная щель. Неплохая грудь второго размера, тонкая талия, что соответствует телосложению, и длинный торс, в противовес коротким ногам. Одевается она очень хорошо, а ее темно — коричневые волосы достаточно густые, чтобы, следуя моде, оставлять их свободно ниспадающими на спину. Прекрасная белая кожа без изъянов, тщательно выщипанные выгнутые брови, длинные ресницы и поразительно живые голубые глаза. И все же, продолжала размышлять Милли, губы слишком большие, а нос, хоть и прямой, слишком широкий. Очерченные скулы спасают ситуацию, вкупе с этими невероятными глазами. Милли посетило озарение: Давина выглядит, как выглядела бы горгона Медуза, пока боги не лишили ее красоты!

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация