– Как пожелаешь, кудряшка.
Мечислав отвесил мне грациозный поклон и скрылся за дверью. Даниэль встал из кресла и потянул меня за собой.
– Юля, нам надо поговорить.
– Отлично. Моя комната тебя устроит?
– Более чем.
По лестнице мы поднимались молча. В комнате Даниэль запер дверь, повернул в замке ключ и сердито уставился на меня. Я выдержала его взгляд, не моргнув и глазом.
– Юля, ты хоть понимаешь, что ты натворила?!
– Понимаю.
– Вряд ли. Если бы ты понимала, то никогда не согласилась бы на условия Мечислава. Женщины для него – игрушки. И ты будешь одной из них.
– У меня есть небольшое преимущество. Я буду не женщиной, а фамилиаром. И потом, он мне вовсе не до такой степени нравится, чтобы соглашаться на все остальные Печати.
– Он умеет заставить женщин исполнять свою волю. Ты и сама не заметишь, как это произошло.
– Да, но это наше личное дело. Мое и его. Разве нет?
У Даниэля стал такой вид, словно я его ногой пнула.
Как у бездомного щенка.
– Простите, госпожа. Я действительно лезу не в свое дело. Это ваше и его личное дело. Доброго дня.
Он вытащил из кармана ключ и повернулся к двери. И этого я вынести уже не смогла. Я бросилась ему на шею.
– Даниэль, прошу тебя, не уходи! Не надо!
Он не обернулся. Только спина напряглась.
– Даниэль, ты прекрасно знаешь, что он для меня ничего не значит! Мечислав хорош собой, умен, обаятелен, но это такие мелочи! Это всего лишь желание! Не любовь!
Даниэль коротко и зло рассмеялся. Словно хрупнуло под ногой стекло.
– Действительно – какие мелочи! Это же не любовь! Это так, погулять выйти!
– Прекрати! – сорвалась я. – Ты прекрасно понимаешь, что нас с ним ничего не объединяет, кроме желания! И это желание объединяет его и со всеми остальными женщинами мира, от десяти до семидесяти. Будь на моем месте моя бабушка, было бы то же. И ничего у меня с этим зеленоглазым клыкозавром не было, кроме Печати! И не будет! Секс – это далеко не все в моей жизни! Черт побери, мне с Мечиславом даже говорить не о чем! Он как секс-машина! Но для меня этого мало, всегда было мало! Должно быть и что-то в душе!
Серые глаза были тоскливы и печальны.
– Между вами есть Первая Печать.
– Но Второй не будет! Первая была необходима для того, чтобы пользоваться моей силой! А я не хочу проиграть Дюшке. Он убьет нас, а меня сделает вампиром!
– Тебя это так ужасает?
Я закрыла глаза, чтобы ничего не видеть, и выпалила:
– Меня ужасает вечная жизнь… без тебя.
Я произнесла это так, словно бросилась в ледяную воду. Даниэль осторожно высвободился из моих рук и взял мое лицо в ладони.
– Юля? Посмотри на меня.
Я послушно открыла глаза. Даниэль смотрел прямо на меня, и от его взгляда я едва не заплакала. Нежность, тепло, любовь – все было в этих прозрачно-серых глазах.
– Я тебя тоже люблю, Юля. Еще с того момента, как увидел в камере пыток. Ты была похожа на ангела. Мне сначала показалось, что я умер. А потом ты поделилась со мной кровью. И я почти всю ночь нес тебя на руках. Знаешь, даже если все будет плохо, это все равно останется одним из самых лучших воспоминаний в моей жизни.
– Правда?
– Правда. Ты ведь видела мои рисунки.
– И ответила – ДА.
– Да – что?
– Все. Что бы ты ни пожелал. Я тебя люблю, пусть даже это и не взаимно.
Даниэль наклонился, и его губы скользнули по моему лицу. Я открыла губы ему навстречу. Клыки царапнули меня, но я даже не обратила внимания на боль. Во рту появился привкус крови, но кого это волнует? Уж точно не меня! Для меня весь мир сосредоточился в Даниэле, его глазах, руках, губах…
Вампир внезапно отстранился от меня.
– Прости, пожалуйста. Я потерял голову.
Я смотрела на него с удивлением.
– Но мы сами этого хотели?
– Ты устала и не знаешь что говоришь.
Но я знала что говорю. И знала, чего хочу. Час – да мой! Я прижалась к вампиру всем телом и обняла его руками за шею. Запрокинула голову, чтобы глядеть ему прямо в глаза. Я не боялась ни гипноза, ни магии. Я доверяла Даниэлю больше, чем кому-либо.
– Я все понимаю. Даниэль, у нас остался один день. А что будет дальше? Минута? Вечность? Выиграет Мечислав или проиграет? Мы не можем быть уверены в завтрашней ночи. Давай возьмем все, что можем взять от этого дня?
– Юля… – начал было вампир, но я не дала ему времени на уговоры.
– Прошу тебя! Даже если Дюшка победит, а я не смогу умереть, я не хочу достаться ему… такой! Не хочу, чтобы он был у меня первым, кого я буду помнить! Хочу, чтобы это был ты!
– Можешь попросить кого-нибудь еще. Тебе окажут эту услугу.
Голос был холодным и жестким. Тепло куда-то улетучилось, и мне стало неприятно. Стало как-то неловко. Интонации Даниэля прошлись по моей коже словно наждачная бумага. Я разжала руки и оттолкнула вампира.
– Что ж! Отлично! Второй раз я предлагать себя не стану! Попрошу Снегирева!
– Юля!
– Что – Юля?! Убирайся! Я и сама знаю, что дура! – взорвалась я, переставая себя контролировать. – Кто бы мне раньше сказал, что не стоит любить вампира! Ой…
Я поняла, что проговорилась и зажала себе рот рукой. Но было поздно. Даниэль шагнул ко мне.
– Юля, ты любишь меня?
Я сверкнула на него глазами. Оправдываться было поздно. Лгать – бессмысленно. Все равно не получится.
– Люблю.
Серые глаза светились.
– Я тоже люблю тебя. Очень. И хочу любить тебя. Здесь и сейчас. Ты разрешишь?
Я улыбнулась ему.
– Конечно.
И стала расстегивать халат. Последняя пуговица выскользнула из петельки, фиолетовая ткань распахнулась – и я осталась стоять почти голая. Никогда не надевала под халаты нижнее белье.
Даниэль шагнул ко мне. Ближе. Еще ближе. Руки легли мне на плечи, уверенно сбрасывая халат на пол.
– Не бойся. Я не причиню тебе никакого вреда.
– Я знаю, – шепнула я. И первая потянулась к нему губами.
Поцелуй длился и длился. Даниэль подхватил меня на руки, отнес на кровать и лег рядом со мной. Ткань его рубашки царапала мне кожу, и я потянулась к пуговицам.
– Сними это!
Даниэль тихо рассмеялся. Мои руки скользнули под его рубашку – и смех оборвался. Я провела пальцами по широкой груди, покрытой легкими пушистыми волосками, и начала ласкать его соски.
