Море в утро штурма было спокойным, и бурунов было мало. Как раз перед самой высадкой самолеты с авианосцев нанесли удары по побережью, предваряя высадку десантных эшелонов. Затем в дело вступили подрывные команды боевых пловцов. К 7.15 15 сентября в район высадки прибыли танкодесантные суда LST. Несмотря на ответный ураганный огонь противника, который за этим последовал, и огневую завесу с того момента, когда десант перебрался через риф, первый эшелон плавающих машин LVT^^ достиг берега и осторожно преодолевал прибрежную заминированную полосу. За первым эшелоном с пятиминутными интервалами шли последующие эшелоны. Машины LVT^^ с их 75-мм гаубицами оказались гораздо более полезными, чем более старые LVT^)! с их 37-мм орудиями.
Японцы вырыли глубокий, почти непрерывный противотанковый ров на берегу, и всякое движение в глубь острова давалось с трудом до тех пор, пока не были найдены обходные пути. Тридцать средних танков в шесть колонн по пять в каждой высадились в четвертом эшелоне, каждый из которых вела своя десантно-гусеничная машина. Танкам приходилось двигаться медленно под сильным огнем из минометов и орудий. В семнадцать из них от одного до четырех раз попадали осколочно-фугасные снаряды, прежде чем они успели достичь берега, но впервые в высадке на Тихом океане наступающие войска действовали при поддержке настоящей бронетехники. Почти все танки добрались до берега, но в течение нескольких часов шесть из них были подбиты, а к концу второго дня осталось всего пять танков. Причиной части потерь был противотанковый ров.
План использования огнеметных машин полностью провалился. Одна такая машина с 1-й частью морской пехоты находилась под огнем на берегу в течение пяти часов, в ожидании остальных из штаба полка. Другой машине с 5-й частью морской пехоты было приказано держаться на расстоянии от берега, чтобы быть вне опасности. Одна из машин обслуживания была разбита и затонула через три часа после высадки десанта. Другая беспомощно стояла на месте. После высадки все три огнеметные машины оставались на месте до конца дня и никак не использовались на второй день. На третий день их полки морской пехоты определили для них боевые задачи, и было приказано доложить об этом на командные пункты – для получения указаний по каждой из задач.
Даже через два часа после первоначальной высадки обстановка на берегу была хаотичной. У LVT и танков возникли трудности с установлением радиосвязи с войсками, которые они должны были поддерживать. Одна из групп управления пяти LVT со специальной радио– и прочей связью была полностью выведена из строя.
Воздушный наблюдатель доложил, что одновременно горят тридцать восемь машин LVT, но некоторые из них были скорее грузовиками-амфибиями DUKW, а не LVT. Тридцать шесть LVT были потеряны, несмотря на то что удары пришлись по гораздо большему их числу, но оставшиеся все еще были боеспособны. DUKW, или грузовик-амфибия 6 х 6 (6 колес, и все ведущие), был впервые использован на Тихом океане и оказался ценным помощником. Из-за потерь в машинах LVT и DUKW два первых батальона переносных гаубиц не высадились на берег на боевые позиции до второй половины дня 15-го числа. Одна батарея 105-мм гаубиц была доставлена с помощью DUKW на центральную часть побережья, а еще один батальон был высажен на южном побережье.
После того как войска последовательными эшелонами высадились со своих LVT, некоторые из машин были использованы в качестве санитарных и машин снабжения. Остальные действовали в качестве разведывательных на рифах к северу и для выполнения задач поддержки наступления огнем.
Ближе к вечеру японцы предприняли три контратаки. Первой и самой мощной из них была атака танками и пехотой от южного склона горы Умурброгал в 16.50. Это была хорошо спланированная атака, которая шла через северную часть летного поля, но запоздала. Рота японской пехоты, хорошо рассредоточившись и используя любые, даже самые незначительные укрытия, пробивалась к берегу. Это была не просто атака напролом с криками «банзай» («ура»), а хорошо исполненная атака опытных солдат. Воздушный наблюдатель видел японские легкие танкетки, осуществлявшие прикрытие своей пехоты на грядах восточнее летного поля – своего рода предупреждение морских пехотинцев о серьезности намерений японцев. В качестве танков были использованы маленькие японские двухместные (трехместные. – Ред.) танкетки 2592 (японский легкий танк «Кай-сен-ша», вес 3,5 т, толщина брони 6 мм, вооружение – 2 пулемета 6,5 мм, скорость 40 км/ч). Они наступали на юго-запад сквозь ряды атакующей японской пехоты и сами везли на себе пехотинцев, прицепившихся по бокам. Но, проехав сквозь свою пехоту, водители, похоже, пришли в возбуждение и погнали на полной скорости. Два из девятнадцати легких японских танков провалились в болото, но остальные были встречены огнем по всей линии американской морской пехоты из трех средних танков (которые в это время выгружали боеприпасы для морпехов), а также ударами пикирующих бомбардировщиков морской авиации. Шесть японских танкеток, которые прорвались через боевые порядки морских пехотинцев, были до такой степени разбиты, что какое-то время было невозможно сказать, сколько танков там всего было.
В 17.30 последовала еще одна атака японской пехоты через летное поле на северной рулежной дорожке в сопровождении двух уцелевших ранее танков. Оба они были уничтожены. Еще до рассвета следующего дня была предпринята еще одна подобная атака в сопровождении двух танкеток с тем же результатом. Это положило конец танковым силам японцев на острове.
К ночи был занят береговой плацдарм около 2750 м по фронту и около 500 м в глубину, хотя одна рота морских пехотинцев оказалась в окружении на левом фланге, а 7-й части морской пехоты удалось соединиться с 5-й. Бои были ожесточенными при температуре, достигавшей 115 градусов по Фаренгейту (46 °C. – Ред.). Снабжение было затруднено, и питьевая вода была в дефиците, пока американцы не наткнулись на бьющие из-под земли родники.
Следующий день, 16 сентября, ознаменовался высадкой 2-го батальона 7-й части морской пехоты. К середине второй половины дня 7-я часть морской пехоты освободила весь юго-восточный берег. Примерно в это же время на центральном побережье были выгружены и установлены 155-мм гаубицы. Остров Нгармокед был захвачен 18 сентября.
На 1-ю часть морских пехотинцев, на левом фланге, пришелся самый сильный удар японцев от подножия горы Умурброгал. После шести дней боев полк был уже не в состоянии наступать, и два его батальона были заменены 7-й частью морской пехоты. 23 сентября высадился 321-й пехотный батальон армии США – чтобы сменить еще остававшийся на острове батальон 1-й части морской пехоты. Было решено двигаться на машинах на север для того, чтобы блокировать гору Умурброгал, захватить аэродром на острове Нгесебус и остановить высадку подкреплений японцев, прибывавших с островов к северу. До деревни Гарекоро в центре острова добрались к ночи 23-го. На следующий день северный край горы был заблокирован. 5-я часть морских пехотинцев прошла через позиции 321-го пехотного батальона и наступала на гору Амиенангал. 25-го оба подразделения двинулись в восточном направлении и заблокировали уже весь остров, перекрыв пути японским подкреплениям.
Гора Амиенангал была почти так же хорошо укреплена, как и Умурброгал, и получала поддержку огнем с острова Нгесебус, гарнизон которого насчитывал около тысячи японцев. Плавающие машины LVT(А)4 были задействованы с моря, чтобы вести огонь по входам в пещеры (как это уже делали орудия кораблей). В штурме Амиенангала (который через несколько дней увенчался успехом) во взаимодействии с артиллерией были использованы и огнеметы машин LVT. 28 сентября сразу же за последней бомбардировкой с воздуха 3-й батальон 5-й части морской пехоты высадился на острове Нгесебус и взял его, понеся очень незначительные потери. Шестнадцать средних танков должны были идти впереди десанта на LVT(А)4, а вслед за ними – LVT с ехавшими на них войсками в штурмующих эшелонах. Три из головных танков застряли в болоте, а остальные настолько отстали, что фактически только LVT вели пехоту на штурм.
