Кому общеевропейская бойня пошла на пользу, так это Соединенным Штатам и Японии, добившимся наконец официального статуса «великих держав».
А Европа раскололась на «победителей» и «побежденных». Последних заставили заплатить за все. Версальский мирный договор 1919 года был не актом установления мира, лучшего, нежели довоенный, а инструментом для наказания проигравших, в первую очередь Германии, запрограммировав все кризисы и конфликты последующего двадцатилетия. И не только потому, что был излишне суров, но и вследствие того, что он нарушал условия перемирия от 11 ноября.
5 октября 1918 года германское правительство обратилось к президенту США Томасу Вудро Вильсону с нотой, в которой принимало его «Четырнадцать пунктов» и просило о мирных переговорах. После оживленной переписки президент 5 ноября дал немцам окончательный ответ, в котором указывалось, что союзные правительства «заявляют о своем желании заключить мир с германским правительством на условиях, указанных в послании президента конгрессу от 8 января 1918 года («Четырнадцать пунктов»), и на принципах урегулирования, изложенных в его последующих посланиях».
Кстати, союзники прекрасно понимали, на чьи деньги делалась Октябрьская революция в России и на чьих штыках держалась Советская власть. Пункт шестой выдвигал требования освобождения немецкими войсками всей русской территории и такое урегулирование «русского вопроса», которое гарантирует России «самое полное и свободное содействие со стороны других наций в деле получения… возможности принять независимое решение относительно ее собственного политического развития и ее национальной политики и обеспечение ей радушного приема в сообществе свободных наций при том образе правления, который она сама для себя изберет». Здесь у Вильсона голова болела напрасно: большевики уже избрали для России образ правления, и меньше всего их интересовало мнение «сообщества свободных наций». Однако территориальных претензий к Германии, за исключением возвращения Франции Эльзаса и Лотарингии и уступок в пользу возрождаемой Польши, в «Четырнадцати пунктах» не было.
Таким образом, мирные условия должны были согласовываться с обращением американского президента, а предметом занятий мирной конференции являлось «обсуждение деталей их проведения в жизнь». Одним из условий перемирия было фактическое разоружение и капитуляция Германии. Но как только она это сделала и оказалась совершенно беспомощной, союзники ввели свои войска в Рейнскую зону и первым делом разорвали условия перемирия, отказавшись от данных обязательств.
Представители Германии даже не были допущены на Парижскую мирную конференцию (18.01.1919–21.01.1920). На всем ее протяжении союзники не прерывали блокады Германии, все их войска были наготове. Подписание мирного договора предполагалось проводить под дулом наведенного пистолета. Теперь условия мира были совершенно другие, из двадцати трех условий президента Вильсона только четыре были включены в договор. Франция, вынесшая на себе основную тяжесть этой войны, не смогла отказать себе в удовольствии сплясать на костях поверженного противника. Премьер-министра Жоржа Клемансо обуревала лишь одна идея: наказать Германию и навсегда превратить ее во второразрядную страну.
Условия договора состояли из трех блоков вопросов: экономического, территориального и военного. Первым делом Германию заставили принять на себя целиком вину за войну и на ее счет записали всю ее стоимость. Немыслимые выплаты по репарациям должны были окончательно подорвать и без того уже истощенные экономические ресурсы страны. Во-вторых, помимо колоний Германия должна была отдать и собственные территории, в том числе часть Пруссии. Эти земли достались частью победителям — Франции, Бельгии, а частью — вновь созданным на обломках европейских империй государственным образованиям: Польше, Чехословакии, Литве. Сотни тысяч немцев оказались вдруг неизвестно кем, и эти немцы вскоре с энтузиазмом будут приветствовать Гитлера.
Наиболее дальновидные западные политики предвидели гибельные последствия этих решений. Так, премьер-министр Великобритании Ллойд Джордж 25 марта 1919 года направил мирной конференции меморандум, озаглавленный «Некоторые соображения для сведения участников конференции перед тем, как будут выработаны окончательные условия». В документе говорилось:
«Вы можете лишить Германию ее колоний, превратить ее вооруженные силы в простую полицию, низвести ее военно-морской флот на уровень пятистепенной державы, однако, если в конце концов Германия почувствует, что с ней несправедливо обошлись при заключении мирного договора 1919 года, она найдет средства, чтобы добиться у своих победителей возмещения… Несправедливость и высокомерие, проявленные в час триумфа, никогда не будут забыты и прощены.
По этим соображениям я решительно выступаю против передачи большого количества немцев из Германии под власть других государств, и нужно воспрепятствовать этому, насколько это практически возможно. Я не могу не усмотреть причину будущей войны в том, что германский народ, который проявил себя как одна из самых энергичных и сильных наций мира, будет окружен рядом небольших государств. Народы многих из них никогда раньше не могли создать стабильных правительств для самих себя, а теперь в каждое из этих государств попадет масса немцев, требующих воссоединения со своей родиной. Предложение комиссии по польским Делам о передаче 2 100 000 немцев под власть народа иной религии, народа, который на протяжении всей своей истории не смог доказать, что он способен к стабильному самоуправлению, на мой взгляд, должно рано или поздно привести к новой войне на востоке Европы».
Предостережение не было услышано. Франция стремилась к расчленению Германии, создавая блок независимых католических государств от Австрии до Нижнего Рейна. Особенно болезненным был вопрос о Польском коридоре. Как писал в 1929 году М. Фоллик, «чтобы дать Польше морской порт, было совершено другое преступление против Германии: у нее отобрали Данциг… Но из всего наиболее немецкого в Германии Данциг является самым немецким… Рано или поздно Польский коридор стал бы причиной будущей войны. Если Польша не вернет коридор, она должна быть готова к самой гибельной войне с Германией, к анархии и, возможно, к возвращению в состояние рабства, из которого только недавно освободилась».
Еще через десять лет все предсказания сбудутся, но пока… пока в разгаре «пир победителей». Первым делом Германия возвращала Франции Эльзас и Лотарингию, Бельгии — округа Мальмеди и Эйпен. Часть Поморья и территории в Западной Пруссии передавались Польше, Данциг объявлялся «вольным городом», Мемель (Клайпеда) перешел в ведение победителей и в 1923 году был присоединен к Литве. Кроме того, в 1920 году к Дании отпала часть Шлезвига, а в 1921 году Польше досталась часть Верхней Силезии. Небольшой участок силезской территории нарезали и Чехословакии. Саар на пятнадцать лет отдавался под управление Лиги Наций, а его угольные шахты были переданы в собственность Франции. Германия лишалась всех своих колоний, которые позднее были поделены между Великобританией, Францией, Бельгией и Японией.
Конечно, сами составители договора сознавали его несправедливость и потому в блоке военных условий стремились навсегда искоренить немецкую военную мощь. Они уничтожили или конфисковали большую часть вооружения и средств для его создания, лишили Германию новых видов оружия, которые появились в годы войны: самолетов, танков, подводных лодок и отравляющих газов, а также сократили до максимума немецкие вооруженные силы. По договору 14 тысяч самолетов были переданы союзникам либо пошли на слом, производство или покупка военной авиатехники были запрещены. Военно-морской флот сократили до символической численности: 15 тысяч личного состава, 6 устаревших эскадренных броненосцев, 6 легких крейсеров и 24 миноносца. В дополнение к этому большинство кораблей торгового флота конфисковали в качестве платежей по репарациям. Ввоз в Германию оружия и другого военного имущества запрещался, большинство укреплений подлежало уничтожению.
