В одной этой, естественно, провалившейся атаке дивизия потеряла половину своих танков, часть из них завязла в илистой речке. Погибли командир 27-го танкового полка и три командира батальонов, в иных ротах осталось не более пяти боевых машин. Теперь и генералу Виноградову стала ясна бессмысленность происходящего, и он приказал нанести удар в другом направлении — на Сенно.
Проплутав по лесным чащобам почти двое суток, потеряв на марше еще часть машин (так, 27-й танковый полк, застряв в межозерном дефиле на рубеже Гнездиловичи — Липно, оставил здесь два KB и восемь БТ-7), дивизия Васильева утром 9 июля пробилась в район Сенно и отбросила за речку передовые части германской 17-й танковой дивизии. Однако к этому времени немцы уже ворвались в Витебск, 18-я танковая дивизия генерала Ф.Т Ремизова была разбита, а части Васильева оказались в полном одиночестве под угрозой окружения. В результате, не достигнув ни одной из поставленных целей и понеся большие потери, 14-я танковая дивизия, преследуемая танками и авиацией противника, вышла из лесов в районе Лиозно и заняла позиции на магистрали Витебск — Смоленск. Используя дорого приобретенный опыт, советские танкисты закопали свои машины в землю, организовав жесткую оборону. Это позволило им успешно отразить натиск 12-й танковой дивизии генерала Харпе. Особенно эффективным оказался огонь вкопанных в землю КВ-2. Их 152-мм снаряды делали огромные проломы во вражеских машинах. Но уже 11 июля дивизия Васильева была брошена в контрудар на Витебск.
Аналогично бестолково были организованы действия 5-го механизированного корпуса. 7 июля 17-я танковая дивизия под командованием фон Вебера, который сменил получившего ранение генерала Арнима, нанесла удар по левому флангу 5-го мехкорпуса. Во встречном бою она разбила 17-ю танковую дивизию полковника И.П. Корчагина. Немецкая дивизия двухбатальонного состава имела чуть больше 100 танков, однако ей удалось к 10 июля, после ожесточенных боев, окружить и разгромить (!) войска генерала Алексеенко. Остатки советского корпуса с небольшим количеством боевой техники отошли в район Орши, где получили рубеж обороны и приказ воевать «по-пехотному».
Маршал Еременко, описывая советский контрудар на Сенно — Лепель, был краток: «Вначале их действия развивались успешно… Противник выдвинул сюда 17-ю и 18-ю танковые дивизии (на самом деле 18-я дивизия генерала Неринга только что выбила части полковника Крейзера из Толочина). В течение двух дней наши корпуса отражали атаки этих соединений, чем задержали продвижение всей 3-й танковой группы противника к Днепру». Какая прелесть: два свеженьких, всем необходимым укомплектованных механизированных корпуса (5 дивизий) целых два дня стойко отражают атаки двух немецких дивизий (5 танковых батальонов). И вот советский военный историк делает авторитетное заключение: «Во встречных боях две танковые дивизии противника, понеся значительные потери, были скованы в ответственный период выхода к Днепру».
А 5-й и 7-й корпуса перестали существовать. «Неудачи русских танковых войск объясняются не плохим качеством материала или вооружения, а неспособностью командования и отсутствием опыта маневрирования… Командиры бригад — дивизий — корпусов не в состоянии решать оперативные задачи. В особой степени это касается взаимодействия различных видов вооруженных сил», — показал на допросе попавший в плен командир батареи 14-го гаубичного артполка 14-й танковой дивизии Яков Джугашвили.
Таким образом, контрнаступление полностью провалилось, обстановка для советских войск еще более ухудшилась. 9 июля 20-я танковая дивизия группы Гота ворвалась в Витебск. Гибель двух механизированных корпусов облегчила немцам в последующие дни прорыв обороны в районе Смоленска.
В период с 5 по 9 июля контрудары наносили и войска 21-й армии на бобруйском направлении во фланг 24-му моторизованному корпусу фон Гейера, но и они не достигли поставленных целей.
8 июля генерал-фельдмаршал Бок подвел итоги приграничных боев. В приказе по группе армий «Центр» он объявил своим войскам:
«Сражение в районе Белосток — Минск завершено. Войска группы армий сражались с четырьмя русскими армиями, в состав которых входило около 32 стрелковых, 8 танковых дивизий, 6 моторизованных бригад и 3 кавалерийские дивизии. Из них разгромлено: 22 стрелковые дивизии, 7 танковых дивизий, 6 моторизованных бригад, 3 кавалерийские дивизии.
Боевая мощь остальных соединений, которым удалось избежать окружения, также значительно ослаблена. Потери противника в живой силе очень велики. Подсчет пленных и трофеев к сегодняшнему дню выявил: 287 704 пленных, в том числе несколько командиров корпусов и дивизий, 2585 захваченных или уничтоженных танков, 1449 орудий, 246 самолетов, множество ручного оружия, боеприпасов, транспортных средств, склады продовольствия и горючего. Наши потери не выше, чем те, которые готовы понести мужественные войска.
Этим крупным успехом в битве с сильным, отчаянно сражающимся противником, мы обязаны вашей вере и вашему мужеству. Всем войскам и штабам, а также всем транспортным частям и рабочим формированиям группы, армий я выражаю признательность за неустанное выполнение своего долга и выдающиеся достижения».
По официальным данным Российского Генштаба, к 9 июля войска Западного фронта потеряли более 417 тысяч человек, в том числе 341 тысячу безвозвратно, 9427 орудий и минометов, 1777 боевых самолетов и 4799 танков.
В Москве тоже подвели итоги:
Постановление ГКО — 169 сс (№ 00381) от 16 июля 1941 года:
«Государственный Комитет Обороны устанавливает, что части Красной Армии в боях с германскими захватчиками в большинстве случаев высоко держат великое знамя Советской власти и ведут себя удовлетворительно, а иногда прямо геройски, отстаивая родную землю от фашистских грабителей. Однако наряду с этим Государственный Комитет Обороны должен признать, что отдельные командиры и рядовые бойцы проявляют неустойчивость, паникерство, позорную трусость, бросают оружие и, забывая свой долг перед Родиной, грубо нарушают присягу, превращаются в стадо баранов, в панике бегущих перед обнаглевшим противником. Воздавая честь и славу отважным бойцам и командирам, Государственный Комитет Обороны считает вместе с тем необходимым, чтобы были приняты строжайшие меры против трусов, паникеров, дезертиров.
Паникер, трус, дезертир хуже врага, ибо он не только подрывает наше дело, но и порочит честь Красной Армии. Поэтому расправа с паникерами, трусами и дезертирами и восстановление воинской дисциплины является нашим священным долгом, если мы хотим сохранить незапятнанным великое звание воина Красной Армии. Исходя из этого, Государственный Комитет Обороны, по представлению главнокомандующих и командующих фронтами и армиями, арестовал и предал суду военного трибунала за позорящую звание командира трусость, бездействие власти, отсутствие распорядительности, развал управления войсками, сдачу оружия противнику без боя и самовольное оставление боевых позиций:
1) бывшего командующего Западным фронтом генерала армии Павлова;
2) бывшего начальника штаба Западного фронта генерал-майора Климовских;
3) бывшего начальника связи Западного фронта генерал-майора Григорьева;
