Одними из первых вступили в бой войска 15-го механизированного корпуса под командованием генерал-майора И.И. Карпезо. В этом соединении имелось 749 танков, в том числе 60 KB и 71 Т-34. Командир корпуса решил выполнять боевую задачу силами 10-й (она имела 363 танка, в их числе 66 новейших, «остальной парк состоял из устаревших машин типа БТ-7 и Т-26») и 37-й танковых дивизий (в ней из новых танков всего 32 «тридцатьчетверки» и один «ворошилов» и еще 283 единицы «старья» с гусеницами и 45-мм «пукалками»). На подготовку к наступлению части имели мало времени, к утру 23 июня они находились в движении в указанные районы.
Тем временем 48-й моторизованный корпус группы Клейста силами 11-й танковой дивизии выдвигался в направлении на Радехов. Навстречу ему шла 10-я танковая дивизия генерал-майора С.Я. Огурцова.
37-я танковая полковника Ф.Г. Аникушкина и 212-я механизированная под командованием генерал-майора С.В. Баранова начали выдвижение позже и направлялись не в район Радехова, а на другие участки. Причем из-за отсутствия автотранспорта мотострелки следовали в пешем порядке. В целом корпус Карпезо действовал в полосе шириной 70 км.
Танковые бои в районе Радехов начались около 8 часов утра 23 июня и носили исключительно упорный и ожесточенный характер. Но от 10-й танковой дивизии в первой половине дня в бою участвовал лишь передовой отряд в составе 3-го батальона 20-го танкового полка и 2-го батальона 10-го мотострелкового полка. Этот отряд еще 22 июня получил задачу ликвидировать «парашютный десант» в районе Радехов. Отбросив противника, отряд к концу дня организовал оборону вокруг города, являвшегося важным узлом шоссейных дорог. Утром следующего дня советские танкисты были атакованы войсками 48-го мотокорпуса противника. Бой продолжался до середины дня. Русские повели его грамотно, укрыли свои танки за складками местности и с места расстреливали вражеские боевые машины. Только после того, как были израсходованы все боеприпасы, советские подразделения отошли в южном направлении. Немцы взяли Радехов. Передовой отряд 10-й танковой дивизии в этом бою подбил 20 немецких танков и уничтожил 16 противотанковых орудий, потеряв 6 «тридцатьчетверок» и 20 «бэтушек».
Однако довольно успешные действия отряда не были своевременно поддержаны главными силами. Ночью 23 июня южнее Радехова два батальона немецких T-III сильно потрепали на марше колонну дивизии Огурцова, подбив 46 танков БТ-7. Потеряв несколько своих машин, противник отступил. Но в результате основные силы 20-го танкового и 10-го мотострелкового полков подошли к Радехову лишь во второй половине дня и существенно изменить ход боя оказались не в состоянии. Советские танковые части не поддерживались дивизионной артиллерией и не прикрывались зенитными пушками, так как 10-й артполк и 10-й зенитный артиллерийский дивизион все еще находились в пути следования из лагерей, а в боекомплекте танков Т-34 не оказалось бронебойных снарядов (!).
Итог: в контрударе 23 июня приняли участие два полка 10-й танковой дивизии. И все. С севера в этот день не наблюдалось никакого шевеления.
Из-за отсутствия данных о противнике 37-я танковая дивизия получила задачу уничтожить вражеские танки в районе Адамы, где, как выяснилось, никаких танковых частей противника не оказалось. Вследствие этого дивизия не только напрасно потеряла шесть часов драгоценного времени, но и понесла на марше неоправданные потери. Однако, поди ж ты, отрапортовала о 100 уничтоженных танках противника!
19-й танковый полк 10-й дивизии, застряв в болоте в районе Соколувка, Конты, на указанный рубеж вообще не вышел и в атаке не участвовал. Затем полку сменили задачу. 25 июня он получил приказ следовать в район Броды, где якобы появились немецкие танки. Таким образом, корпус Карпезо наступал в северном направлении, а 19-й полк двигался на восток. Полк, между прочим, имел в своем составе до двухсот единиц бронетехники. В первом его батальоне 31 танк KB и 5 БТ-7, второй полностью укомплектован «тридцатьчетверками», третий — легкими машинами. Бывший командир тяжелого батальона генерал-лейтенант З.С. Слюсаренко вспоминал:
«Нам предстояло пройти около 60 километров. Средняя скорость KB 20–25 километров в час. Дорога песчаная, день жаркий… В таких условиях не реже чем через час работы двигателя необходимо промывать масляные фильтры…
Приказ, разумеется, мы выполнили, но какой ценой! Более половины машин застряли в пути из-за технических неисправностей. Высланная же мною вперед разведка вернулась с сообщением, что противника в Бродах и его окрестностях не обнаружено. Не успели мы, как говорится, дух перевести, получили новый приказ — немедленно вернуться обратно, в прежний район обороны, идти в авангарде нашего полка форсированным маршем. На подготовку отводилось три часа.
Что за черт! Я ведь еще не успел подтянуть сюда отставшие в пути машины! Однако приказ есть приказ. Но на рассвете 26 июня в пяти километрах от Топорува — команда: «Стоп!» Новый приказ: идти в авангарде полка в район Радзехува, так как там уже два дня ведут тяжелые бои с танковой группой Клейста 10-й механизированный и 20-й танковые полки нашей дивизии…
К моменту подхода 19-го танкового полка наши боевые товарищи успели нанести врагу чувствительный урон, но сами, ослабев, вынуждены были отойти. Таким образом, нашему полку пришлось одному атаковать фашистов. Первым в бой вступил мой батальон в составе восемнадцати KB: форсированные марши Топорув, Броды, Топорув, Радзехув временно вывели из строя остальные тринадцать машин».
Пока полки и дивизии корпуса Карпезо маневрировали на одном, в сущности, месте в поисках противника, 11-я танковая дивизия Крювеля обходным маневром 25 июня заняла Дубно. Вслед за ней в прорыв вошла 16-я танковая дивизия генерала Хубе, к исходу дня передовыми отрядами «доехавшая» до Кременца, и 16-я моторизованная.
26 июня генерал Карпезо атаковал противника юго-восточнее Радехова, как упоминалось выше, силами одного полка, на открытой местности; атаковал в лоб, прямо на противотанковые батареи немцев — успевших добротно окопаться пехотинцев 57-й и 75-й дивизий. В итоге полк продвинулся всего на два километра, задачу не выполнил и понес большие потери. Тяжелый батальон Слюсаренко вышел из своего первого боя только с двумя уцелевшими машинами. К вечеру в 10-й танковой дивизии генерала Огурцова осталось 39 танков. В этот же день разрывом авиабомбы был тяжело ранен командующий корпусом.
Бои в районе Радехова продолжались до 29 июня, когда все-таки собрались все силы 15-го мехкорпуса. Кроме того, к ним присоединилась 8-я танковая дивизия из корпуса генерала Власова. Правда, из 325 имевшихся в наличии танков к месту сражения явилось только 65 машин! Остальные пропали без вести.
Немецкое командование, ощутив угрозу удара в южный фланг подвижной группировки, решило перейти к обороне, используя выгодные условия местности — заболоченные поймы рек Западный Буг и Островка. Для удержания этого рубежа были выделены три пехотные и 9-я танковая дивизии, усиленные большим количеством противотанковой артиллерии.
Условия для танкового наступления были самые неподходящие. Тем не менее советские танкисты смело и безрезультатно атаковали противника, организовавшего сильную противотанковую оборону, атаковали фронтально, на очень тяжелой местности. В результате много боевых машин было потеряно при переправах через реки и болота. Но русские части упорно рвались вперед, стремясь разгромить вражеские войска, а их остатки отбросить в западном направлении. Однако вследствие неодновременного выхода войск 15-го мехкорпуса в район боевых действий удары наносились отдельными частями поочередно и желаемых результатов не давали. Корпусу Карпезо не удалось выполнить поставленную задачу.
