Кубанский плацдарм
В начале апреля 1943 года на всем советско-германском фронте от Баренцева до Азовского моря наступило беспрецедентное трехмесячное затишье. Лишь на Кубани пушки загромыхали с удвоенной силой. Это маршал Жуков «громил» 17-ю немецко-румынскую армию.
Еще в феврале Гитлер приказал Клейсту передать все, что возможно, группе армий «Юг». Тем самым фюрер положил под сукно иллюзорный план оперативного использования кубанского плацдарма. До середины марта морем и по воздуху с него вывезли более 100 тысяч солдат и 10 тысяч советских военнопленных. На Кубани осталось 10 пехотных, 2 кавалерийские и 9-я зенитная артиллерийская дивизии, имея задачей «сковывание большого количества русских войск, ограничение возможностей к активным действиям русского флота, облегчение обороны Крыма». ^
В составе Северо-Кавказского фронта тоже произошли некоторые изменения. 16 марта Ставка ликвидировала управление Черноморской группы, а генерала И.Е. Петрова утвердила первым заместителем командующего войсками и начальником штаба фронта. Управления 46-й и 47-й армий были выведены в резерв. Всего в войсках насчитывалось 330 тысяч человек, 1459 орудий и 3144 миномета. В 4-й и 5-й воздушных армиях и группе АДД имелось 510 самолетов, не считая авиации Черноморского флота.
Линия противостояния проходила по восточному берегу Новороссийской бухты, через станицы Неберджаевская, Крымская, Славянская, Петровская до Азовского моря восточнее устья Кубани.
4 апреля войска Северо-Кавказского фронта начали новое наступление с целью расчленить и уничтожить вражескую группировку, но у противника «оказалось, большое количество пулеметов», и атаки захлебнулись кровью. 14 апреля начали наступать снова, и через два дня прекратили с тем же результатом. 17 апреля 5-й армейский корпус генерала Ветцеля приступил к операции «Нептун» — попытался ликвидировать советский плацдарм на Малой земле и «выровнять линию фронта». Однако «фанатично сражающиеся русские солдаты и матросы» буквально вросли в землю, каждая позиция стоила немцам больших потерь и доставалась им только после гибели последнего защитника.
Между тем возвратившийся из Белгорода в Москву маршал Жуков, предполагая, что немецкое командование намерено активно использовать 17-ю армию в летней кампании, предложил, не откладывая в долгий ящик, поскорее ликвидировать таманский плацдарм. Да кто ж против? Войска Северо-Кавказского фронта только этим и занимались, но что-то не ладилось у генерала Масленникова, хоть и присылали ему на помощь видного члена ГКО Л.П. Берию.
На этот раз Сталин ответственным за «ликвидацию» назначил Жукова.
18 апреля в Краснодар прилетела весьма представительная группа товарищей в составе: заместитель Верховного Главнокомандующего маршал Г.К. Жуков, командующий ВВС маршал авиации А.А. Новиков, нарком ВМФ адмирал Н.Г. Кузнецов, заместитель начальника Оперативного управления Генштаба генерал С.М. Штеменко. Группа не просто «вмешивалась в действия комфронта» Масленникова, а натурально «подменила его». Вместе с представителями Ставки на Северо-Кавказский фронт прибыли «мощные резервы» — артиллерия РВГК, гвардейские минометы, эшелоны с горючим и боеприпасами. Вслед за маршалом Новиковым на аэродромах Кубани приземлились 300 самолетов из состава 3-го истребительного авиакорпуса генерала Е.Я. Савицкого, 2-го бомбардировочного генерала В.А. Ушакова, 2-го смешанного авиакорпуса генерала Е.Т. Еременко и 287-й истребительной авиадивизии полковника С.П. Данилова. Общая численность ВВС фронта достигла 900 самолетов, 800 из них составляла фронтовая авиация: 270 истребителей, 170 штурмовиков и прочее. Еще 200 машин были «на подлете». Чуть позже прибыла 62-я дальнебомбардировочная дивизия генерала Г.Н. Тупикова.
Ознакомившись с обстановкой, Жуков решил «искать решения задачи южнее Кубани» и велел устроить себе штаб в расположении 56-й армии генерала А.А. Гречко. Командующему фронтом Георгий Константинович «предложил» разместить свой КП неподалеку. Здесь же был развернут вспомогательный пункт управления ВВС фронта. Пока шла подготовка к операции, маршал Новиков организовал «авиационное наступление». С 19 по 23 апреля четыре воздушные армии, ВВС Черноморского флота и авиация дальнего действия наносили массированные удары по аэродромам Крыма и Таманского полуострова, по боевым порядкам вражеских дивизий в районе Новороссийска. По нашим данным, было уничтожено и повреждено до 250 самолетов противника. Генерал Ветцель, во избежание дальнейших потерь, вынужден был 21 апреля свернуть операцию «Нептун». Над Кубанью разгорелось грандиозное воздушное сражение, в котором обе стороны задействовали всю свободную авиацию. «Небо буквально кишело самолетами», — утверждает очевидец.
Согласно плану, разработанному лучшими оперативными умами Красной Армии, главный удар на Крымскую наносила 56-я армия (2-я гвардейская, 339, 61, 55, 383, 394, 353-я стрелковые, 83-я горнострелковая дивизии, 11-я дивизия НКВД, 7-я гвардейская и 76-я морская стрелковые бригады). Из средств усиления генералу А.А. Гречко передавались два гаубичных, три пушечных, два истребительно-противотанковых, четыре гвардейских минометных полка, три артполка ПВО, два зенитно-артиллерийских дивизиона, пять дивизионов гвардейских минометов, три танковых и один самоходно-артиллерийский полк, два отдельных танковых батальона. Перед войсками армии оборонялся 44-й армейский корпус, имевший в своем составе 97-ю и 101-ю немецкие егерские, 3-ю и 19-ю румынские пехотные дивизии. После овладения узлом сопротивления в Крымской предполагался прорыв на Верхне-Баканский и к исходу четвертого дня выход в тыл новороссийской группировке противника навстречу 18-й армии генерала Леселидзе.
На правом фланге фронта 9-я армия генерала Глаголева должна была форсировать Кубань и развивать успех вглубь Таманского полуострова. 37-й армии генерала Козлова предстояло наступать прямо на запад, на станицу Варениковскую. Остатки сильно потрепанной 58-й армии — в начале марта немцы окружили и практически полностью уничтожили в плавнях ее ударную группу из трех дивизий — отводились на оборону побережья Азовского моря.
29 апреля в 7 часов 40 минут началась артиллерийская подготовка: «100 минут вся артиллерия и авиация фронта долбила оборону противника». Долбила, да не выдолбила.
«383-я стрелковая дивизия с 257-м танковым полком наступала непосредственно на Крымскую, — вспоминает генерал К.И. Провалов — Почти сразу же стало ясно, что огневые средства противника полностью подавить не удалось. Укрытые в железобетонных сооружениях, они встретили нас сильным артиллерийским и минометным огнем… В ходе первой атаки мы потеряли 13 танков и в последующем были вынуждены вгрызаться в оборону противника одними стрелковыми подразделениями при поддержке авиацией и артиллерией. Бои эти отличались огромным упорством с обеих сторон, а значит, и необыкновенной ожесточенностью. Фашисты часто и мощно контратаковали… Потери были большими. Три батальона 694-го стрелкового полка, например, пришлось даже объединить в один — настолько полк обескровел. Точно такое же положение было и у наших соседей: справа — у 2-й гвардейской, слева — у 61-й стрелковых дивизий».
Кстати, генерал сам же и разъясняет причины неэффективной работы советской артиллерии: «До войны, будучи слушателем Военной академии имени М.В. Фрунзе, я потратил, как и все мои товарищи, немало сил и времени на то, чтобы получше изучить артиллерийское дело, по крайней мере — его тактико-боевую сторону. Особое удовлетворение мы испытывали оттого, что научились уверенно делать так называемые «погектарные» расчеты, то есть мы умели вычислить, сколько снарядов и какого калибра нужно положить на один гектар, чтобы на этой площади уничтожить всю живую силу противника. Или, скажем, частично уничтожить. Но в наступлении «погектарные» расчеты частенько оказывались просто несостоятельными. Боевая практика убедительно доказывала, что даже при полном расходе боеприпасов наша артиллерия, ведя огонь по площадям, не может подавить те огневые средства врага, которые находятся в мощных дерево-земляных и особенно железобетонных укрытиях…
