«Эта неудача объясняется прежде всего тем, что форсирование Вислы велось локально (а почему, собственно, одной дивизией, если в наличии имелось три армии?), для осуществления его в более широких масштабах тогда не было условий (каких?). В силу сложившейся обстановки оно было начато без глубокой и детальной разведки противника (опять же, почему?). Кроме того, крайне отрицательно на форсировании сказалось предательское поведение руководства варшавского восстания (а вот это — гнусность, совершенная коллективом авторов в угоду Кремлевскому Заказчику. Честный историк повторил бы вслед за Вилемом Пречаном: «…есть вещи, вокруг которых историк должен ходить на цыпочках, когда пишет о событиях, во время которых люди подвергали свою жизнь опасности и готовы были принести в жертву самое ценное вне зависимости от того, руководствовались ли они при этом чувством долга, человеческой ответственности, верности моральным принципам или просто протеста против несправедливости и бесчеловечности»), которое, преследуя свои корыстные цели, не организовало ни одного удара из города в сторону плацдармов (вот парадокс: 1-й Белорусский фронт полтора месяца ничем не мог помочь погибающим полякам в силу «усталости войск», а теперь выясняется, что это поляки не помогли Белорусскому фронту!)». Но главная загвоздка не в этом, а в том, что руководство АК «упорно занимало враждебную позицию в отношении польских демократических сил и Советского Союза» (История Второй мировой войны т.9, с.72).
Сталин и Берут — истинные защитники демократии!
2 октября Бур-Комаровский подписал акт о капитуляции, и бои в городе прекратились. В ходе варшавского восстания погибло 225 тысяч человек повстанцев и мирного населения. Оставшихся в живых немцы выселили из города, значительную часть бросили в концлагеря. Сама Варшава была почти полностью разрушена. Армия Крайова получила удар, от которого она уже не оправилась, что значительно облегчило Сталину работу по дальнейшей «демократизации» Польши. Надежды лондонского правительства развеялись как дым, Миколайчику советская сторона по всем вопросам предложила обращаться в Комитет национального освобождения.
В то время как помощь Варшаве оказывала одна 3-я пехотная дивизия, совсем рядом 14 стрелковых дивизий 47-й и 70-й армий день за днем упорно, кроваво и безуспешно атаковали модлинский плацдарм противника, который к тому же был им не нужен. Даже на видавшего виды Рокоссовского эта бойня произвела впечатление:
«Противник на всем фронте перешел к обороне (события происходят в конце октября). Зато нам не разрешал перейти к обороне на участке севернее Варшавы на модлинском направлении находившийся в это время у нас представитель Ставки ВГК маршал Жуков… Местность образовывала треугольник, расположенный в низине, наступать на который можно было только с широкой ее части, т. е. в лоб… С высоких берегов противник прекрасно просматривал все, что творилось на подступах к позициям, оборудованным его войсками. Самой сильной стороной его обороны было то, что все подступы простреливались перекрестным артиллерийским огнем с позиций, расположенных за реками Нарев и Висла, а кроме того, артиллерией, располагавшейся в крепости Модлин у слияния названных рек. Войска несли большие потери, расходовалось большое количество боеприпасов, а противника выбить из этого треугольника мы никак не могли. Мои неоднократные доклады Жукову о нецелесообразности этого наступления и доводы, что если противник уйдет из этого треугольника, то мы все равно занимать его не будем, так как он нас будет расстреливать своим огнем с весьма, выгодных позиций, не возымели действия. От него я получал один ответ, что он не может уехать в Москву с сознанием того, что противник удерживает плацдарм на берегах Вислы и Нарева. Для того чтобы решиться на прекращение этого бессмысленного наступления вопреки желанию представителя Ставки, я решил лично изучить непосредственно на местности обстановку… То, что мне пришлось видеть и испытать в ответ на наш огонь со стороны противника, забыть нельзя… Это был настоящий ураган, огонь вели орудия разных калибров, вплоть до тяжелых: крепостные, минометы обыкновенные и шестиствольные… Какая там атака!».
Рокоссовский пробыл «на местности» один день, а войска ходили по ней в бессмысленные атаки почти два месяца! Вот так, буквально до последней буквы и последнего солдата, товарищ Жуков исполнял приказы Верховного Главнокомандующего. Отсюда риторический вопрос: приказывал ли Сталин своему заместителю штурмовать Варшаву?
В октябре немцы контрударами, массированно применяя танки, стремились во что бы то ни стало ликвидировать плацдармы. Сталин приказал во что бы то ни стало их удержать. Удержали. Армия генерала Гусева продолжала устилать трупами модлинский треугольник. Бои здесь продолжались до 2 ноября.
Потери двух фронтов в сражении за наревский рубеж составили почти 160 000 человек убитыми и ранеными.
«В итоге пятого удара советские войска полностью освободили Белорусскую ССР, значительную часть Польши и большую часть Литовской ССР. Советские войска, продвинувшись на запад до 500–600 км, вышли на Вислу и Неман, подошли непосредственно к границам Германии. Разгром немецкой обороны в Белоруссии позволил организовать новые сокрушительные удары: 6-й сталинский удар на Западной Украине и 8-й сталинский удар в Прибалтике, заставляя врага метаться с одного участка фронта на другой и расходовать свои стратегические резервы по частям».
Эффективную поддержку сухопутным войскам при прорыве обороны, окружении и ликвидации крупных группировок немецких войск, форсировании рек и преследовании противника оказали ВВС, совершив свыше 153 тысяч боевых самолето-вылетов. Это позволило прочно удерживать господство в воздухе и сосредоточить основные силы воздушных армий на поддержке ударных группировок фронтов, дезорганизации планомерного отхода противника и уничтожении крупных группировок его войск. Быстрому продвижению наземных войск и освобождению Бобруйска и Пинска способствовали действия Днепровской военной флотилии.
Важное значение для обеспечения успешных боевых действий войск в ходе операции имело хорошо организованное взаимодействие фронтов, видов Вооруженных сил и родов войск. Советские войска наносили согласованные удары с целью одновременного прорыва вражеской обороны на широком фронте, окружали крупные группировки противника и преследовали его отходящие части на большую глубину. В операции в большом масштабе осуществлялось взаимодействие Советской Армии с партизанами.
Советские войска показали высокое искусство стремительного фронтального и параллельного преследования отходящего противника, которое велось высокими темпами и на большую глубину. Командование фронтов и армий широко использовало подвижные соединения и части для выхода на тылы отходившего противника, что лишало вражеское командование возможности заблаговременно занимать оборону на заранее подготовленных рубежах.
Тактика советских войск отличалась широким использованием передовых батальонов, высокой боевой выучкой и хорошо организованным взаимодействием всех родов войск, умелыми действиями их при штурме городов, форсировании водных преград, преодолении лесисто-болотистой местности.
