Однако снова не пошло. Никакая выучка в мире не поможет с точностью пройти две отмеренные мили одну за другой в противоположном направлении.
Первый раунд прошел нормально, как и прежде. И был прослежен гидрофонами. Два других «заезда» не сумели проконтролировать. Огни заметили только после прохождения финиша, когда лодка стала замедляться. И гидрофоны не смогли как следует уловить шум винтов.
Надо было знать Закса, чтобы представить его реакцию. На флоте знали, что, если что идет не по нему, он ведет себя так, как поступает разгневанный отец с непослушным сыном.
Но Хеллер не сдался штормам. Он спокойно дождался, пока ветер не потеряет свою силу, а потом сделал новое предложение:
— Так не пойдет, господин капитан 1-го ранга. Чтобы все сделать как следует, надо немножко денег. И мы должны найти их. Надо положить питающиеся с берега кабели перпендикулярно мерной миле, сделать виток или кольцо вокруг боевой рубки и установить на лодке приборы.
— Вот это наконец-то дело! — воскликнул Закс.
Он скоро нашел и деньги, и кабелеукладчик.
Заключительный результат третьей и последней гонки показал, что «U-792» покрыла дистанцию в одну милю со скоростью 25 узлов, что было с точностью зарегистрировано техническими средствами, и теперь сомнений не оставалось. Загадкой оставалось лишь то, почему гидрофоны не зафиксировали никаких шумов.
В то время думали, что виной этому какая-то мертвая зона. Тогда еще представления не имели, в чем причина этого явления.
Глава 26
МРАЧНАЯ ПЕРСПЕКТИВА
Оперативная сводка. 1943 год
Наконец-то мы начали принимать эти смертельные сантиметровые волны радиолокационных станций противника. Летом появился индикатор длины волн — «Ванце», затем пришел менее габаритный и более совершенный детектор «Боркум». Именно благодаря ему прервалась череда поистине катастрофических потерь этой весны. В августе потери составили высокую цифру — 25 лодок. В сентябре же, когда пошла в дело торпеда «Zaunkönig», наши потери составили только 10 лодок. В октябре они снова резко подскочили — до 26. В ноябре число потерь составило 19, а в декабре лишь 8. Последняя низкая цифра объяснялась отчасти тем, что большинство действующих лодок были отозваны на базы, чтобы на них поставили шнорхели и команды научились пользоваться ими.
Специальные коммюнике — победные реляции — продолжали звучать в ушах немецкого народа. Последнее было опубликовано в марте. В этом месяце лодки потопили 108 судов общим водоизмещением 700 000 тонн. После этого о «серых волках» больше не заикались. В сентябре с введением торпеды «Zaunkönig» успехов чуть прибавилось. В октябре цифра снова резко упала — до 13 судов и 97 000 тонн, в ноябре цифры упали еще ниже. В декабре — снова 13 судов водоизмещением 87 000 тонн, причем основная масса была потоплена в Южной Атлантике и Индийском океане, где действовала группировка «Муссон». В декабре был к тому же потерян линкор «Шарнхорст». Он не был, как другие крупные корабли, выведен из числа действующих, потому что Дёниц понял свою ошибку и убедился, что нельзя обойтись без крупных боевых кораблей.
Общее число потерь подводных лодок в 1943 году составило 237. Это количество еще могло возмещаться новым строительством. Но «европейский оплот» шатался. На востоке накатывался мощный русский каток с его людской и материальной мощью и медленно оттеснял германские армии назад. В Тихом океане японцы получали удар за ударом. Португалия предоставила Соединенным Штатам базы на Азорских островах. Италии не стало. После поражения в Северной Африке германским подводным лодкам в Средиземном море стало совсем туго. Одной из лодок, потерянных там, была лодка «U-593» под командованием капитана 2-го ранга Кельбинга. Кельбинг потерял лодку в своем пятнадцатом походе, и этот факт британское радио подало как доказательство того, что даже лучшие и опытнейшие командиры становятся жертвами новых, усовершенствованных и количественно возросших средств противолодочной обороны, применяемых союзниками. Комментатор подчеркнул, что за все пятнадцать выходов Кельбинг не имел оснований быть недовольным действиями кого-либо из своей команды…
* * *
10 декабря подводная лодка «U-593» вышла из Тулона на свое пятнадцатое боевое задание. 11 декабря Кельбинг был у берегов Африки. Перед первыми лучами 12 декабря «U-593» погрузилась, чтобы не подвергаться неприятным неожиданностям. В гидрофоны услышали шум винтов эсминца. Кельбинг подвсплыл на перископную глубину и в полутьме увидел расплывчатый силуэт. Это, как позже выяснилось, был британский «Тайндейл». Кельбинг решил применить «Zaunkönig» и, несмотря на беглые расчеты, выстрелил. После этого «U-593» сразу взяла курс в открытое море. Послышались отдаленные взрывы глубинных бомб. Следующий быстрый взгляд в перископ обнаружил лишь безоблачное средиземноморское небо. Стояло безветрие, море было гладким, как бильярдный стол. Так что перископ оставлял длинный и широкий след, который не мог не заметить ни один самолет.
Кельбинг знал, что, потопив эсминец, навлечет на себя все силы противолодочной обороны союзников, включая самолеты. Более того, при полной луне, сияющей с чистого неба, он вряд ли мог рассчитывать на то, что за ночь оторвется от преследователей.
У него в распоряжении было 36 часов, ибо на столько хватало у него запасов кислорода.
Примерно в полдень подошел еще один эсминец. Он занял такую позицию, что Кельбинг не мог бы промахнуться. «Холком» был поражен по центру, разломился и затонул.
«Пока все хорошо, — подумал командир. — Теперь бы выбраться из этого ведьминого котла».
Ему не надо было объяснять ситуацию команде. Они так долго находились в Средиземном море, что понимали, как мало у них шансов выбраться отсюда.
Часто меняя курс, «U-593» пыталась стряхнуть с себя преследователей.
— Мы можем сделать, — сказал Кельбинг, — только одно: как только упадет темнота и гидрофоны покажут, что у нас есть хороший шанс, мы всплывем и попытаемся оторваться от них на максимальном ходу.
После полуночи показалось, что такой благоприятный шанс представился. «U-593» всплыла, и Кельбинг поспешил на мостик. Тут его ждал небольшой шок: луна висела над головой, и было светло, как днем. Вызвали наверх артиллерийские расчеты, механик быстро вывел дизели на полную мощность. Вокруг никого не было. Им, похоже, сопутствовала удача.
Но буквально через несколько минут один из впередсмотрящих доложил о приближении «Веллингтона». Самолет приближался с правого борта и шел прямо на лодку. По навигационным огням Кельбинг понял, что тот не один. Но, судя по его движениям, лодку он не заметил.
— Вот проклятие! — ругался Кельбинг. — Мы подали себя прямо на серебряном подносе.
Он понимал, что даже срочное погружение не сильно поможет делу. Дистанция до «Веллингтона» составляла 500 метров, когда с лодки открыли огонь. Трассирующая очередь из 20-миллиметрового пулемета разорвала ночное небо и протянулась к бомбардировщику. Летчик пошел вверх и круто отвернул, подставив таким образом брюхо самолета германским стрелкам. Видны были вспышки при попадании пуль.
