Нужно сказать, что доктору очень не хотелось расставаться с этим артефактом. Он приобрел его случайно, на развале возле мясного рынка Смитфилд. Там обычно торговали разной экзотической всячиной, чаще всего ворованной. Правда, ценные вещи продавались тоже, но только из-под полы. Наверное, Джон Ди чем-то вызвал доверие у разбитного малого, пытавшегося всучить прохожим рванье непотребного вида. Парень схватил мага за рукав и с таинственным видом поинтересовался, не хочет ли господин потратить малую толику денег на действительно стоящую вещь.
Увидев чашу, Джон Ди даже не стал торговаться, хотя торговец, вопреки своим утверждениям, запросил за нее весьма приличную сумму. Маг сразу понял, какая ценность попала к нему в руки. Мало того, он был уверен: вещь не краденая, а, скорее всего, попавшая в руки торговца от грабителей древних могил. Так что претензий к человеку, приобретшему старинный артефакт, не должно быть никаких.
Первый же магический опыт показал, что в чаше заключена страшная сила. Джон Ди едва концы не отдал, когда, войдя в транс, попытался мысленно подключиться к ее энергетическому полю. Его спас Уилли, прибежавший на крик господина. Доктор, обхватив чашу руками, бился в конвульсиях, и весьма сообразительный мальчик недолго думая выбил артефакт из рук учителя подвернувшейся в суматохе палкой. С той поры владелец лишь поглядывал на чашу, как кот на колбасу, и сокрушенно вздыхал. Его так и подмывало повторить эксперимент, но чей-то властный голос изнутри говорил: «Нельзя! В ней — твоя погибель».
Так что этот подарок хозяину леса был для Джона Ди своего рода избавлением от навязчивой идеи, а значит, и от смертельной опасности.
Увидев чашу, друид вмиг растерял невозмутимость и спокойствие. Он схватил ее дрожащими от волнения руками и, даже не успев рассмотреть, как следует, воскликнул:
— О, всемогущий Донн, я не верю своим глазам! Ведь это чаша Дридваса!
Чаша Дридваса! Доктор был поражен не меньше, чем старый жрец. Дридвас был одним из самых знаменитых Посвященных. Он мог повелевать стихиями — вызывать землетрясения, прекращать сильные ливни, разгонять тучи или, наоборот, собирать их, чтобы вызвать живительный дождь. По древним преданиям, Дридвас не умер, и боги забрали его к себе живым.
— Дороже этого дара я не могу представить, — между тем продолжал взволнованный друид. — Знаю: у тебя ко мне какая-то просьба. Говори. Все, что в моих силах, сделаю.
— Мне нужен драгоценный камень для подвески, — не стал тянуть маг. — Не простой камень, а приносящий удачу.
— Зачем он придворному астрологу королевы? — удивился Дрэу. — Ты и так обласкан судьбой. Тебе покровительствует сама богиня мудрости Керридуэн. Она даже присутствовала при твоем рождении. Тебя ждут великие свершения без всяких талисманов.
— Это не мне. Меня попросили… я не смог отказать.
— Понятно… — Друид уныло скривился. — Надеюсь, будущий обладатель подвески — человек достойный?
— Не знаю, — честно признался Джон Ди. — Мы не знакомы. Мало того, мне известно лишь имя — Френсис. За него хлопотал его родственник.
— Даже так… — Дрэу ненадолго задумался. — Ладно, слово не воробей… Я обещал и постараюсь выполнить твою просьбу. У тебя есть хоть что-то от ходатая, какая-нибудь вещь?
— Зачем?
— Нужно узнать, что скажут боги, — сурово ответил друид. — Если они будут против, талисман не получит настоящей силы.
Астролог пошарил в кошельке и достал оттуда золотой соверен, полученный от Джона Хокинса.
— Монета подойдет?
— Вполне.
Дрэу положил монету на стол, взял в руки жезл и прикоснулся им к соверену. На какое-то время в хижине воцарилась мертвая тишина. Жрец закрыл глаза и превратился в неподвижное изваяние. Маг с интересом наблюдал за процессом гадания. Он знал о нем, но никогда прежде не сталкивался с подобным методом общения с потусторонним миром. Наконец старец открыл глаза и каким-то деревянным голосом произнес вердикт:
Бушующее море.
Изобильная твердь.
Принесет он многим горе.
Принесет он многим смерть.
На последнем слове он вздрогнул, и взгляд его стал осмысленным.
— На этом золоте кровь, — произнес жрец с отвращением. — Много крови.
— Я знаю, — спокойно ответил маг. — Но это кровь врагов Британии.
— Тот, кому предназначена подвеска, также прольет много крови во славу Британии, — сказал друид. — Но не той страны, которую знали наши деды, а другой, погрязшей во всех мыслимых и немыслимых пороках. Однако ты имеешь на сей счет иное мнение, поэтому продолжать разговор на эту тему бессмысленно. Знай лишь одно: если чаша с грехами Британии на весах Ллеу
[12]
опустится вниз, то Немайн запряжет свою черную колесницу, и тогда живые позавидуют мертвым.
С этими словами Дрэу пошел в угол хижины, где стоял таз и кувшин с водой, и тщательно вымыл руки, словно только что прикоснулся к чему-то очень грязному. Возвратившись к столу, друид одним глотком допил свой эль и обратился к Джону Ди:
— Ты получишь камень. Боги не сказали ни «да» ни «нет». Они были безразличны. Значит, выбор за мной. И я его уже сделал. Чаша Дридваса перевесила все мои возражения и сомнения. То, что она вернулась в Священную Рощу, не случайность. Так было предопределено.
Он перевел рассеянный взгляд на мальчика, забившегося в угол, как мышонок в подполе, изо всех сил стараясь не шуметь и не двигаться, чтобы о нем забыли. Обычно смелый и независимый, Уилли едва не обмочился от страха, когда увидел глаза друида, засверкавшие на какое-то мгновение, словно два изумруда в солнечных лучах.
— Нужно принести очистительную жертву, — отвернувшись от Уилли, произнес жрец, снял со стены бронзовый ритуальный нож с серебряной рукоятью и взял в руки деревянную чащу с резным орнаментом, изображавшим листья дуба и желуди.
При этих словах мальчик тихо охнул и беззвучно заплакал. Он обладал живым воображением и мгновенно представил себя на жертвенном камне, тем более, что друид, как ему почудилось, посмотрел чересчур злобно. Дрэу опять взглянул на Уилли, снисходительно улыбнулся и молвил, обращаясь к магу:
— Мальчик должен остаться в хижине. А ты будешь мне помогать.
Джон Ди хотел было воспротивиться, но вовремя вспомнил, что его занятия магией тоже не очень-то в ладах с церковными уложениями и христианской верой. Он поднялся и молча последовал за жрецом в загон для коз. Старец поймал белого козленка, и вскоре обряд начался.
Маг не очень прислушивался к бормотанию друида, который перерезал козленку горло, сцедил кровь в чашу, а затем вылил в огонь, разожженный на жертвенном камне. Его сильно смущала древняя церемония. Дрэу по-прежнему был в белом облачении, лишь водрузил на голову венок из дубовых листьев. По окончании церемонии жрец быстро освежевал козленка, насадил на вертел, и вскоре аппетитные запахи печеного мяса наполнили хижину. Уилли уже успокоился и глотал голодные слюнки, наблюдая за приготовлением обеда.
