У патруля окно открыто, музыка слышна и болтовня — тоже радио слушают. Его все слушают, это вроде как кусочек нормальной жизни, эдакий якорь.
Очередь сдвинулась раз, второй, мужик в замасленном ватнике начал заливать бак под пробку. Когда он принимал от меня деньги, зазвонил чарофон.
— Добрый день, это Линев, — послышался знакомый голос. — Есть минутка?
— Для вас — всегда, — ответил я, пытаясь придать голосу максимальную искренность.
— Нам бы не по телефону лучше. Можете к нам заехать?
— Вообще я поесть планировал, я даже не завтракал сегодня толком. И к вам — это куда?
— Вот с нами и поедите, — объявил он. — Мы с доставкой из «Гостевой избы» возьмем. За наш счет.
Я забрал через окно сдачу, махнул рукой заправщику, прощаясь, проехал вперед, чтобы освободить место у колонки.
— И куда к вам ехать?
— Красный, сорок два, но заезд с Кривой. Там зеленые ворота, это угол между Красным и общежитиями Патруля.
— М-да? — Я чуть удивился. — Мне минут пять надо, я рядом совсем.
Ну, если накормят, то поговорим.
Разворачиваться не стал. Проехал дальше по Терешковой, у Гимназии ушел направо и перед Центральным отделом Дружины выехал обратно на Кривую. Ну да, та самая промзона, которую я только что проехал. Похожа со стороны на что-то вроде ведомственных гаражей или подобное. К моему удивлению, ворота перед «Чероки» открылись сразу, а дальше боец в камуфляже, вооруженный моим же дробовиком, проверил у меня документы.
— Вон там, у забора паркуйтесь, и прямо в ту дверь, — показал он рукой.
Точно, у бетонного забора с колючкой поверху стояли два черных «Патриота» с мигалками и белая новенькая «Нива». Чуть дальше, у дальней стены, я увидел «Соболь» без всяких опознавательных знаков и серую «буханку». То есть тут все не просто так… Кстати, а я понятия не имею, где вообще контрразведка базируется. Но точно не в Центральном отделе. Хоть и рядом, получается.
Одноэтажное кирпичное здание с двускатной крышей явно когда-то было складом, но потом его перестроили под нечто вроде офиса. За ним, еще заезжая, я разглядел два таких же. Дверь была открыта, но на нее направлены две камеры, а на потолке и стенах я увидел целый набор проводов и амулетов — точно защита, и покруче, чем в банке.
Встретил меня в коридоре рослый седой мужик с совсем неседыми усами, пожал руку, потом сказал:
— Пошли.
Идти за ним пришлось метров пять, наверное, после чего он пропустил меня в скромно обставленный кабинет с Т-образным обшарпанным столом и большими картами Форта и области на стене. Илья сидел в стареньком вращающемся кресле на месте главного, Кузьминок, который тоже оказался здесь, перекладывал листы бумаги в папке, сидя за совещательным столом.
— Мы уже обед заказали, сейчас привезут, — оповестил Линев, едва я вошел. — Садитесь.
Одет он был как обычно, в водолазку под твидовый пиджак, а вот Кузьминок, к моему удивлению, был сегодня в форме — свитере защитного цвета с нашивкой со званием на рукаве и таких же брюках. Никогда раньше его в этом наряде не видел.
— Николай, — Линев подался вперед и оперся локтями на стол, — что на этот раз с Хмелевым произошло?
— Попытка похищения, — включил я дурака, пытаясь просто выиграть время и дать Линеву сказать больше. — Прикинулись грузчиками, вошли в бар, попытались вырубить амулетом-парализатором. Но у Хмелева оказался защитный амулет, который сработал. Дальше началась бестолковая драка, но Хмелеву в руку, к счастью, попал хлебный нож. А второй нападавший убежал.
— Почему убежал, как думаете?
— Ну, потому что выбор был — или убивать Хмелева, или бежать. Вырубить уже не получалось, тот схватился за оружие, а убивать нельзя, нужно именно похитить. Пришлось бежать.
— И наткнулись на вас, так?
— Да, немного повезло, мы совсем рядом были. Задержанный у вас?
— Уже арестованный, — поправил Кузьминок. — Есть постановление.
— Ну и славно, — кивнул я и все же уточнил: — Так у вас?
— У нас. В соседнем корпусе, — Линев показал пальцем за окно. — Но я бы хотел ваше мнение сперва услышать: кто это был?
Ну да, примерно этого я и ожидал. Из арестанта они уже наверняка все вытрясли. Пытки тут не нужны, достаточно ненавязчивой помощи гимназистов. Если мне сейчас совсем в непонятку уходить — испорчу отношения. Выставлю себя дураком, а с дураками дел стараются не иметь. Сказать правду… тут ведь как: скажешь «А» — надо будет говорить и «Б». А «Б» у нас известно какое — калька с карты.
Хмель точно с ума сойдет, если узнает, что я все Линеву сдал. А если не сдам, то Хмель долго не проживет, однозначно. Потому что на него задача поставлена, это же понятно кто, они даже в Лудине не постеснялись тогда человека задержать. Это не Тема Жилин, это хуже. Может, и не хуже, но эффективней — однозначно. Да и не только Хмель на счету, его просто сочли более уязвимым, цепочка все же через Милу, а Мила жила со мной. Так что и за мной придут.
— Городские это.
Линев с Кузьминком быстро обменялись взглядами.
— И что городским может быть нужно от владельца бара?
— Они думают, что у нас есть один документ, который их очень интересует.
— А он есть?
— Нет. — Я покачал головой. — Но мы знаем, где он может быть. Должен быть, если точней.
— Что за документ? — спросил уже Кузьминок.
— Ну как сказать… — Я усмехнулся. — Это не секретные сведения о магической защите Форта. Этот документ имеет скорей коммерческое значение. С помощью него мы были намерены сильно поправить свое благосостояние.
— А Городу он тогда зачем? — явно удивился Линев.
Вот теперь надо что-то конкретное говорить. Но только так, чтобы нас не залошили по полной, за «спасибо» и крепкое рукопожатие. Родина не забудет, понятное дело, но не забывать — процесс бесплатный.
— Я не уверен до конца, — заговорил я медленно, — но думаю, что эту бумагу можно использовать как карту тех мест, где следует искать полезные ископаемые. Может, даже в больших количествах.
— Панфилов составлял карту?
— Даже это знаете? — Я чуть польстил в постановке вопроса, это иногда полезно.
— Кое-какая информация уже ходит, — явно подбирая слова, ответил Кузьминок. — Сначала прошла информация из Лудина про вашу «спецоперацию», потом еще и это всплыло. Панфилова убили трое. Анатолий Перелазов, бывший дружинник, уволен за торговлю наркотиками. Доказать не смогли, но уволили. Житель Китайского квартала Лин, кличка Трепанг, кличка местная, понятно, не китайская. Был здесь кем-то вроде бойца триады, под зачистки не попал, на глаза потом тоже не попадался. Вел секцию по ушу недолго.
— А третий?
