— Будешь что-нибудь брать?
— Буду, — подтвердил Ермолов и принялся расстегивать форменный полушубок. — Что-нибудь темное, крепкое и нажористое. Чтобы до лета дотянуть. Есть такое?
— Есть.
— На пробу нальешь?
— Проходи в дегустационную, — указал я на заднюю дверь, а сам завернул в холодную комнату и взял одну из бутылок имперского портера, как и заказывал Ермолов, темного, крепкого и нажористого.
Когда спустился в подвал, начальник погранслужбы уже скинул полушубок на свободный стул и уселся за стол.
Я перелил пиво в кружку и выставил перед ним.
— Сам не будешь, что ли? — удивился Александр.
— Нет, — вздохнул я, усаживаясь напротив. — Ты за пивом приехал или поговорить?
Ермолов сделал глоток, одобрительно кивнул и поставил кружку перед собой.
— Отлично, только самую малость холоднее, чем следовало, — сказал он, пропустив мой вопрос мимо ушей.
— Пусть постоит.
— Пусть, — откинулся на спинку стула Александр и скрестил на груди руки. Форму за последние годы он несколько подрастерял и заметно оброс жирком, но за счет немалого роста и крупной кости толстым не казался. Просто был большим.
— Так о чем ты поговорить хотел?
— А я хотел?
— Ну, можем помолчать. Подождать, пока портер согреется.
Ермолов вздохнул и сдался.
— Так понял, ты с Гельманом скорешился? — многозначительно произнес он, выкладывая перед собой пластиковую коробочку с двумя огоньками. Мигал зеленый.
— Трудно было не заметить машину «Форт-Логистика» перед входом, да? — хмыкнул я, опознав универсальный детектор подслушивающих устройств.
— А у меня как раз к Гельману дело есть.
— Зачем передаточное звено понадобилось? Не твоего заместителя начальником Патруля назначили разве?
Александр кивнул.
— Вот об этом я и хотел с ним поговорить.
— Хочешь поговорить с ним, а пришел ко мне.
Ермолов отпил пива и вздохнул.
— Наш разговор с Гельманом запишут со стопроцентной гарантией. А если организовывать встречу по всем правилам, сразу возникнет вопрос — против кого мы собрались дружить.
— И против кого?
Начальник погранслужбы развел руками.
— Я просто хочу наладить с ним контакт. — Он отвлекся отпить пива и добавил: — И не хочу, чтобы об этом стало известно.
— И оно мне надо в эти интриги влезать?
— Ты уже влез, — заявил Александр и припомнил мои же слова: — Трудно не заметить машину «Форт-Логистика» перед входом, ведь так?
— Я не вникаю в его дела. Он не лезет в мои.
— Да ладно! — махнул рукой Ермолов. — Заливай больше! Можно подумать, вчера к тебе вломились, чтобы бочонок пива уволочь!
— Почему нет?
— По кочану! — огрызнулся Александр. — Слава, в Форте непонятная движуха началась, без друзей теперь никак. Помяни мое слово, выживут лишь наиболее организованные… сообщества. И тебя уже записали в одно из них.
— Ну зашибись! Без меня меня женили.
— А надо было думать, с кем общие дела заводишь.
Я обреченно вздохнул.
— Давай ближе к делу, — попросил, не желая тратить время попусту. Ермолов — он упорный. Пока своего не добьется, не отвяжется.
— А все уже сказано, — развел руками начальник погранслужбы. — Гельман сам все понимать должен. Пусть подумает и через тебя ответит.
— Просто чтобы не возникло недопонимания, — поморщился я, — что вообще происходит?
— Сказал же — движуха.
— Это не ответ. Зачем тебе Гельман, если его начальник с тобой вась-вась?
— Нас нагрели, — вдруг заявил Ермолов и несколькими длинными глотками осушил бокал. — Развели как детей.
— Это как?
— Тополева поставили рулить Патрулем с условием, что он не лезет в политику. Зоны ответственности у нас пересекаются, могли неплохо скооперироваться, вот я и согласовал его перевод. А в итоге Стас только бумажки подписывает. Глобальные вопросы решает Лихачев, серые схемы курирует Гельман. Остается воровать, но за такое и вздернуть могут.
— Ты ничего не потерял.
— Да ну? За это назначение мне навязали двух новых замов, к которым спиной повернуться страшно, знаешь ли, не то что в отпуск уйти. А передел наследства Жилина?! — Ермолов поднялся на ноги и раздраженно прошелся по подвалу. — Перегон машин из Северореченска должен был погранслужбе отойти, а нам фигу к носу подвели. И не дернешься!
— И раз Гельман сумел выгрызть свой кусок…
— Этот кусок у Гельмана из горла выдерут, помяни мое слово. Ему сейчас друзья не меньше моего нужны. Особенно если он хочет без проблем пограничный досмотр проходить…
— Против кого дружить предлагаешь?
— А он знает, — не стал вдаваться в конкретику Александр и взял полушубок. — Так что с пивом?
— Пошли.
Мы поднялись в бар, и я передал Ермолову картонную коробку с полными бутылками.
— Поговорю с ним, — пообещал, убирая деньги в кассу. — Но не раньше понедельника.
— Поговори, — кивнул Александр, взял коробку и отправился на выход.
Я вышел на улицу следом и поежился от неприятного холодка, но возвращаться в бар не стал и даже спустился с крыльца. Начальник погранслужбы убрал коробку на заднее сиденье «Хантера» и повернулся ко мне.
— Ты чего, Хмель?
— Услуга за услугу, — прямо заявил я в ответ. — Поручи своим пропустить на Северореченск «буханку» без опознавательных знаков. Хмелев Вячеслав Владимирович за рулем будет.
— Контрабанду повезешь?
— Ничего не повезу, вообще не поеду. Пусть они отметят пересечение границы завтра часов в пять вечера, хорошо?
— То есть ты куда-то втихаря свинтить хочешь?
— Да, залягу на дно до понедельника. Выручишь?
— Не вопрос.
Мы попрощались, я вернулся в бар и дернул мывшего бокалы Грачева.
— Вань, бросай все, скатайся на Торговый Пятак и арендуй на неделю гараж. Только надежный какой-нибудь, не развалюху.
— Это по нашим делам или как?
— Нет, «буханку» там брошу, чтобы не отследили. На всякий случай.
— Хорошо, но только весь вечер проезжу.
— Не проблема. Возьми деньги из кассы, на обратном пути гимназисток захвати.
Грачев вытер руки полотенцем и ушел одеваться, а я остался за стойкой гадать, не перегнул ли палку со всеми этими предосторожностями. Решил, что не перегнул. Перехватить машину за городскими стенами не так уж и сложно, если дело в карте — горожане могут рискнуть. Опять же при таком прикрытии никто даже не подумает искать меня в Лудине, что тоже немаловажно.
