Восьмого сентября Гитлер после долгих и мучительных раздумий о событиях в Италии полетел в штаб Манштейна на юге России, чтобы обсудить критическое положение на Восточном фронте. К этому времени Красная Армия прорвала немецкую оборону на стыке между Группой армий «Центр» Клюге и Группой армий «Юг» Манштейна. По возвращении в Wolfsschanze фюрера ожидали известия о капитуляции Италии и начале высадки Пятой армии США под командованием генерала Марка Кларка на побережье Италии у города Салерно, в пятидесяти километрах к юго-востоку от Неаполя. Легко представить, что испытал фюрер, узнав о «предательстве» Бадольо, хотя нельзя сказать, что эта новость стала для него полной неожиданностью. На следующий день он созвал Геббельса и других нацистских лидеров на совещание. «Фюрер полон решимости начать в Италии все с чистого листа», – записал Геббельс в своем дневнике.
Операция «Аксис» («Ось»), ранее носившая кодовое наименование «Аларих», разворачивалась жестко и стремительно. Фельдмаршалу Кессельрингу было приказано взять Рим. Немецкие парашютисты вступили в город, когда его жители еще праздновали свержение диктатора, которое, как они думали, означало для них конец войны. Королю и маршалу Бадольо удалось в последний момент спастись бегством, но шестнадцать немецких дивизий быстро разоружили итальянские войска, убивая всех, кто оказывал сопротивление. 650 тыс. итальянских военнослужащих стали военнопленными, позднее большинство оказалось в концлагерях. Вскоре Гиммлер отдал приказ оберштурмфюреру СС Герберту Капплеру, возглавившему полицию безопасности в Риме, согнать в гетто все 8 тыс. евреев, проживавших в городе.
Параллельно с оккупацией Рима немцы отправили войска в район залива Салерно, чтобы не дать союзникам осуществить высадку в этой части побережья Тирренского моря. Командование только что созданной немецкой Десятой армией принял генерал Генрих фон Фитингоф. Он немедленно приказал 16-й танковой дивизии, преемнице уничтоженного под Сталинградом соединения, занять позиции на холмах, окружающих залив. К вечеру 8 сентября, когда на кораблях вторжения только закончили праздновать капитуляцию Италии, германские войска уже были в полной боевой готовности, ожидая ночной встречи с десантом союзников.
Союзные войска были захвачены врасплох решительным сопротивлением противника. Утром, когда минные тральщики расчистили проход, корабли смогли подойти ближе, и с их борта можно было разглядеть скопления немецких танков и усеявшие берег артиллерийские батареи. Злой рок преследовал союзников на протяжении всей Салернской операции. Свою лепту в непродуманное руководство операцией внес командующий американским VI корпусом генерал-майор Эрнст Даули, который только через три дня под давлением Кларка укрепил свой левый фланг силами англичан. За это время немцы значительно усилили свои позиции, подтянув на салернский фронт сначала танковую дивизию Hermann Goering, а за ней – 15-ю и 29-ю моторизованные дивизии.
Английские и американские войска оказались в западне на табачных плантациях, в яблоневых и персиковых садах, а также среди дюн, где не было других укрытий, кроме кустов и морской травы. Их передвижения отлично просматривались занявшими высоты немецкими артиллеристами, и каждый сантиметр площади простреливался, что затрудняло эвакуацию раненых в дневное время, поэтому санитарам приходилось полагаться на обеззараживающее действие сульфамидов и свое умение делать перевязки на поле боя.
На крайнем левом участке высадки успеха удалось добиться только рейнджерам подполковника Уильяма Дарби, быстро продвинувшимся вглубь материка и захватившим ключевые позиции на перевале Кьюнци. Эта извилистая горная дорога вела в Неаполь через гористое подножие полуострова Сорренто. Со своих позиций американцы могли координировать огонь орудий главного калибра союзного флота в заливе. Эти орудия, ведя огонь на предельной дистанции, нанесли серьезный урон немецким автоколоннам с боеприпасами и подкреплениями, двигавшимся по прибрежной дороге из Неаполя.
Утром 13 сентября Кларк, хорошо понимая, что его силы вторжения не смогут самостоятельно выбраться из западни, приказал Даули направить 36-ю пехотную дивизию Национальной гвардии Техаса на штурм расположенной на вершине холма деревни. Немцы ответили яростным огнем, и техасцы понесли серьезные потери. Но худшее было еще впереди. Полагая, что два корпуса союзников намерены отступить и возвратиться на свои корабли, генерал фон Фитингоф приказал танковым частям и самоходкам начать наступление из Эболи прямо на юг. Завязавшееся сражение оказалось настолько ожесточенным, а угроза прорыва немецких войск настолько реальной, что Кларк стал подумывать об отводе своих сил, а Фитингоф считал себя без пяти минут победителем.
В это время передовые части Восьмой армии все еще находились на расстоянии сотни километров к юго-востоку, и темпы их продвижения в северном направлении не ускорились. Отступающие немцы планомерно взрывали мосты, что задерживало наступление союзных войск. Адмирал Хьюитт, командовавший операцией в Салерно, не хотел даже слышать о возможном возвращении войск на корабли. Утром 14 сентября он связался с находившимся на Мальте адмиралом Каннингемом, который немедленно отрядил к берегам Салерно линкоры Королевских ВМС Warspite и Valiant, которые должны были поддержать союзные войска огнем своих орудий. Одновременно Каннингем направил в Триполи на полной скорости три крейсера за подкреплением. Но еще до их прибытия положение в районе Салерно несколько стабилизировалось. Союзные войска перешли к стойкой обороне, и выведенные на прямую наводку 105-мм орудия в конце концов позволили остановить наступление немецких танков. Кроме того, по настоятельной просьбе Кларка, на плацдарм высадился полк 82-й воздушно-десантной дивизии.
Утром 15 сентября на борту эсминца в Салерно прибыл генерал Александер. Проявив полное единодушие с адмиралом Хьюиттом, он прекратил все разговоры об эвакуации. Вскоре плацдарм у Салерно был захвачен, благодаря слаженным совместным действиям бомбардировщиков и корабельной артиллерии союзников. Корабли ВМС США и Англии нанесли сокрушительный удар по немецким танкам и артиллерии. К сожалению, не обошлось без тяжелых потерь от огня по своим: во время ночного налета люфтваффе огнем шестидюймовых орудий с борта линкора Warspite по летящему на малой высоте немецкому самолету был поражен английский эсминец Petard.
Бомбардировщики генерал-майора Джеймса Дулитла стерли с лица земли город Баттипалья, находившийся непосредственно за немецкой линией обороны. Генерал Спаатс в ответ радировал: «Недоработка вышла, Джимми! Ты оставил целыми одну яблоню и один хлев». Именно здесь происходило рождение новой бомбардировочной доктрины, которую американцы назвали «повалить город на тротуары», т. е. превратить населенный пункт в руины, завалив ими все проходы и проезды с тем, чтобы помешать подвозу противником подкреплений и продовольствия. В июне следующего года эта тактика широко использовалась на нормандском театре военных действий.
К этому времени немецкая разведка выяснила место заключения Муссолини. Вначале его содержали на острове Понца, потом – на Маддалене, а затем маршал Бадольо распорядился тайно перевезти его на горнолыжный курорт Гран-Сассо в Апеннинах, к северу от Рима. Гитлер, возмущенный тем, как унизили его союзника, распорядился вызволить дуче. 12 сентября гауптштурмфюрер Отто Скорцени с эсэсовским отрядом спецназа на восьми планерах приземлился на горе вблизи места, где содержали Муссолини. Карабинеры, охранявшие дуче, не оказали никакого сопротивления. Обнимая Скорцени, Муссолини повторял, что был уверен: Адольф Гитлер не оставит друга в беде. Самолетом дуче доставили в Wolfsschanze. Адъютант Гитлера от люфтваффе писал, что Муссолини производил впечатление «сломленного судьбой человека». Однако немцы планировали использовать его в качестве номинального главы так называемой Итальянской Социальной Республики, которая должна была поддерживать легенду о сохранении «Оси» и тем оправдывать оккупацию Италии немецкими войсками.
