Глава 9
Последствия
Июнь 1940–февраль 1941 гг.
Падение Франции летом 1940 г. привело ко многим прямым и косвенным последствиям во всем мире. Сталин был глубоко озабочен сложившейся ситуацией, так как его надежды на то, что мощь гитлеровской Германии сильно ослабеет в результате изнурительной войны против Англии и Франции, совершенно не оправдались. Наоборот, Германия теперь значительно усилилась, учитывая тот факт, что большая часть вооружений и автотранспорта французской армии попали в руки вермахта абсолютно целыми и исправными.
На Востоке падение Франции означало серьезный двойной удар для Чан Кайши и китайских националистов. После потери Нанкина они переместили свою промышленную базу в юго-западные провинции Юньнань и Гуанси, вблизи границы с Французским Индокитаем. Считалось, что там безопаснее всего, и к тому же имеется связь с внешним миром. Однако вишистский режим маршала Петена в июле уступил требованиям Японии и согласился на размещение японского военного контингента в Ханое. Так были перерезаны линии снабжения сил националистов через Индокитай.
Наступление японской Одиннадцатой армии в долине реки Янцзы летом 1940 г. рассекло китайскую армию пополам и привело к огромным потерям в живой силе. Сильным ударом для националистов стало падение крупного речного порта Ичжан 12 июня 1940 г. Оно привело также к полной изоляции их столицы Чунцина и позволило корабельной авиации японцев начать постоянные бомбардировки города. В это время года над рекой почти не было туманов, видимость была отличной, чем не преминули воспользоваться японские летчики. Они бомбили не только города и деревни, расположенные вдоль реки, но и плывшие вверх по реке через великие пороги Янцзы пароходы и баржи с ранеными и беженцами.
Агнес Смедли расспрашивала о сложившемся положении одного врача Красного Креста. Тот ответил, что на Центральном фронте из 150 госпиталей осталось только пять. «А как же раненые?» – спросила Смедли. «Доктор промолчал, но я уже догадалась, каким будет ответ на этот вопрос». Смерть была повсюду. «Каждый день, – писала она, – мы видели вздувшиеся трупы людей, медленно плывущие вниз по реке. Иногда они ударялись о борт баржи, и матросы отталкивали их длинными палками».
Когда Смедли добралась до Чунцина, расположенного на высоких скалах в месте слияния рек Янцзы и Цзялин, ей пришлось вздрагивать от частых взрывов. Но это были не разрывы японских авиабомб, это китайские саперы взрывами пробивали туннели в скалах, чтобы оборудовать в них бомбоубежища. Она заметила, что за время ее отсутствия очень многое в городе изменилось и к лучшему, и к худшему. Провинциальная столица, в которой раньше проживало всего 200 тыс. человек, разрослась почти до миллиона жителей. Весьма радовал бурный рост промышленных кооперативов, но крайне правые, чье влияние в Гоминьдане постоянно усиливалось, видели в кооперативах скрытую опору коммунистов. Значительные изменения к лучшему произошли в военно-медицинской службе. В находившихся под контролем националистов районах открывались бесплатные клиники, однако боссы Гоминьдана опять же стремились взять здравоохранение под свой контроль, преимущественно ради собственного обогащения.
Наиболее зловещим из всего происходящего был резкий взлет к вершинам власти начальника службы безопасности генерала Тай Ли, который, предположительно, имел под своим началом 300 тыс. человек – как носивших форму, так и переодетых в штатское. Власть его была так велика, что, по слухам, он давал указания даже самому генералиссимусу Чан Кайши. Генерал Тай Ли подавлял не только любое проявление инакомыслия, но и всякую свободу слова. Китайская интеллигенция спасалась бегством в Гонконг. В таких условиях были запрещены даже самые безобидные с политической точки зрения организации – например, Ассоциация молодых христианских женщин (YWCA).
Находившиеся в Чунцине иностранцы, по словам Смедли, смотрели на китайскую армию с презрением. «Китай, – говорили они, – не в состоянии вести войну; генералы погрязли в коррупции; солдаты – безграмотные кули, а то и просто дети; народ совершенно невежествен; системы медицинской помощи просто не существует». Некоторые из этих обвинений были справедливыми, некоторые несправедливыми, но почти все они были основаны на нежелании признать, что Китай нес на себе чудовищную тяжесть ведения такой изнурительной войны. И европейцы, и американцы абсолютно не понимали, что поставлено на карту, и почти не помогали Китаю. Существенную помощь стране оказывали только китайцы, проживающие за границей. Китайцы из Малайи, с Явы, из США и многих других стран мира присылали большое количество медикаментов для страны. Размеры их пожертвований были огромны. В 1941 г. японские оккупанты заставят их заплатить высокую цену за эту помощь своим собратьям.
Чан Кайши продолжал свои бессмысленные мирные переговоры с японцами в надежде оказать давление на Сталина и заставить его возобновить военную помощь на прежнем уровне. Но в июле 1940 г. смена правительства в Токио привела к тому, что новым военным министром стал генерал Хидеки Тодзио. Он тут же прекратил ведение этих переговоров и решил лишить китайцев всех возможных источников получения материальной помощи извне. Он старался укрепить отношения с Советским Союзом, а также перерезать все существовавшие на тот момент пути поступления помощи. Военное руководство в Токио стало поглядывать на юг, в сторону Тихого океана, и на юго-запад – в сторону британских, французских и голландских владений по берегам Южно-Китайского моря. Их захват должен был обеспечить Японию рисом и лишить националистический Китай всех поставок извне, но больше всего Япония хотела овладеть нефтяными промыслами Голландской Ост-Индии. Любой возможный компромисс с Соединенными Штатами, который бы включал в себя уход из Китая, казался режиму в Токио просто немыслимым, после того как в ходе «китайского инцидента» погибло 62 тыс. японских солдат.
Во второй половине 1940 г. Коммунистическая партия Китая, получив инструкции из Москвы, перешла в наступление на севере страны силами почти в 400 тыс. бойцов. Оно вошло в историю под названием «Битва ста полков». Целью наступления было сорвать переговоры между Чан Кайши и японцами – они не знали, что переговоры уже прекращены, да и вообще никогда не велись всерьез. Коммунисты сумели потеснить японские войска во многих местах, перерезали железную дорогу Пекин–Ханькоу, разрушили много угольных шахт и даже совершили несколько рейдов в Маньчжурию. В результате такой масштабной военной операции китайские коммунисты потеряли 22 тыс. бойцов, что стало для них тяжелой утратой.
В Европе Гитлер демонстрировал поразительную лояльность по отношению к Муссолини, часто к большому огорчению своих генералов. Но дуче, в прошлом наставник фюрера, лез из кожи вон, чтобы не выглядеть его подчиненным. Фашистский лидер Италии хотел вести свою собственную «параллельную войну», отдельно от нацистской Германии. Муссолини не предупредил Гитлера о своих планах захвата Албании в апреле 1939 г. Он просто притворился, что сделал это за компанию с гитлеровским захватом Чехословакии, состоявшимся в марте. Нацистское руководство Германии также неохотно делилось своими секретами с итальянцами, однако всего через месяц после оккупации Албании подписало с итальянцами «Стальной пакт».
