– Предельно понятно. Ты положи, пожалуйста, её на мой письменный стол. Вот ключи от квартиры, отдыхай, жди нас. Я постараюсь разрешить эту проблему и быстро вернуться. Всё будет хорошо.
Я поднялась на нужный этаж. Сердце словно сковало предчувствие чего-то страшного. Войдя в пустую квартиру, зажгла свет и обошла все комнаты. Тихо, чисто, одиноко. Вдруг зазвонил телефон, я кинулась к нему в надежде, что это Лёля.
– Алё! – я услышала тихий встревоженный голос мамы, – это ты, Никочка? Почему не звонишь? Мы с папой не в себе?
– Мамочка, мы только вошли, – ответила я растерянно, – только разделись, всё хорошо. Долетела, доехала, завтра с утра по делам. Я буду звонить. Не переживайте.
– А как Лёлечка? Я вчера ей звонила, что-то её голос мне не понравился.
– У неё мигрень, она в ванной. Ничего, не переживай мамуль, спокойной ночи.
Я старалась говорить бодрым голосом, боясь раскрыть настоящее положение дел. Успокоив маму, я прошла в кухню и заварила себе кофе.
Пролетело ещё часа три. Ожидание становилось невыносимым. Закутавшись в Лёлькин любимый мохеровый плед, я ходила как заводная из комнаты в комнату. Подождав ещё час, решила позвонить домой Глебу. К телефону никто не подходил. Спит, или дежурит? Скорее всего, он у меня. Знает, что я ему котлет наделала впрок! Пока они не закончатся, будет у меня жить. Обжора!
Я набрала свой домашний номер телефона, и только минут через пять услышала сонный голос Глеба:
– Алё!
– Ты у меня?
– Ника, это ты? Ещё позже не могла обо мне вспомнить?
– А самому позвонить? Как?
– А чего звонить? Думаю, чего я буду мешать вам? Не хотел отрывать тебя от общения с сестрой. Ладно, не сердись! Поздно приехал, думал, вы уже спите. Как долетела?
– Глеб, Лёля пропала!
Расплакавшись, я рассказала всё то, что узнала от Анатолия. Глеб долго молчал. Потом, отошёл от аппарата взять сигарету. Закурив, задумчиво проговорил:
– Сходи, посмотри, его вещи на месте?
– Чьи вещи? – удивилась я?
– Не мои же!
– Ты думаешь, и его похитили? – жар опять накрыл меня волной, я сбросила плед на пол и побежала в кабинет Анатолия. В шкафу лежали и висели вещи Анатолия. Я посмотрела внимательно на письменный стол, как всегда на нём был порядок. Открыла внутренние ящики – в них тоже лежали какие-то бумаги.
– Глеб всё как всегда. Все вещи сложены стопочками и аккуратно лежат на своих местах.
– Откуда ты знаешь как всегда? Ты что его вещи и раньше проверяла?
– Ты чего? Думай, что говоришь! – возмутилась я.
– Да я, в отличие от тебя думаю. Не верю я вашему Анатолию. Что-то всё это не чисто. Не верю я, что он поехал за Лёлей с неполной суммой выкупа. Эти люди по таким правилам не играют. От них даже если все деньги привезут, не факт, что живым уйдёшь, – задумчиво рассуждал Глеб.
– Ты в своём уме? Ты соображаешь что говоришь? – вспылила я.
– А ты немедленно возвращайся домой! Слышишь? Тебе нельзя оставаться в этой квартире! Вдруг и, правда, их похитили. Вдруг эти бандиты действительно существуют, и рассчитывали заполучить большую сумму. Неизвестно, что будет дальше. Если, правда – это люди группировки, то могут вернуться в любую минуту! Ника – это не шутки! Если это бандиты, они разбираться не будут кто ты и что ты! А то, что Анатолий барыга – это факт. Но не факт, что взяв деньги у тебя, он их отдал им. А если считать, что их обоих похитили, то так могли сделать только настоящие беспредельщики!
– Не кричи. Ты думаешь, о чём говоришь? Как я могу вернуться?
– Слушай, а где Наташа?
– Наташа уже давно живёт с мамой Алика. С первой свекровью Лёли. Не думаю, чтобы бандиты знали о существовании Лёлиной дочери.
– Ты меньше думай, делай, как я тебе говорю. Можешь прямо сейчас поехать к ним? А завтра, чтобы была в Ростове! Поняла?!
– Нет, я не поеду никуда, мне страшно выйти на улицу, ночь. Всё завтра. Всё Глеб, у меня голова гудит, давай до завтра.
Я не знала что делать, что предпринять. Пойти и сообщить в милицию? Глеб прав, скажут – уехали муж с женой, в конце концов, убежали в Украину, а мне не захотели докладывать. Трое суток не прошло, люди взрослые, должны денег. Конечно, разбираться им не досуг. Против Прохора ничего нет, да и в милиции у них, наверняка есть свои люди, раз даже судьи под их дудочку поют и пляшут.
– Всё! Всё завтра, – я открыла Лёлькин бар, где у неё всегда стоит «Otard».
– Лёлечка, объявись, сделай так, чтобы эта странная история закончилась, – приговаривала я, кутаясь в тёплый пушистый плед.
Меня не отпускал озноб. Неизвестность всегда пугает. Но когда в неизвестность уходит родной и близкий тебе человек, это очень страшно. Я сделала пару глотков коньяка, думая согреться и успокоиться. Но выпитый коньяк никакого действия не произвёл.
– Как так случилось, что наша Лёлька попала в эту беспредельную «карусель»? – думала я, лежа на диване. Что произошло?
Действительно, что произошло? Вариант первый. Поверим в то, что рассказал Анатолий. Тогда он должен был вернуться с Лёлей. Да нет, если они посчитали суму маленькой – будут держать обоих и требовать большего. Требовать у кого? По идее, Глеб прав, они должны искать меня. А чего меня искать? Анатолий должен сказать, где я.
Второй вариант. Лёлька скрылась вместе со своим любимым переждать ситуацию. Тогда, она бы не рисковала мной. И я, передав деньги, тут же улетела бы обратно.
Третий и самый достоверный – Анатолий предал её! Оставил в заложниках у бандитов, а сам, прихватив деньги, скрылся.
Может и правда, её похитили? Ерунда какая-то. Зачем похищать, если знают, что денег за выкуп нет. А если деньги отдали, зачем им свидетели? Глеб, скорее всего, прав. Они беспредельщики. Одна пуля и все дела! Пуля? От страшного предположения меня затрясло. Господи, их могли похитить, завезти в лес и убить. Лесов вокруг Москвы, не счесть. И не найдёт никто. А сейчас могут приехать и за мной.
Я так и не уснула, ёжась от озноба и боясь встать и включить свет. Чуть посветлело за окном, когда раздался телефонный звонок. От неожиданности, меня затрясло. Звонила мама. Правильно говорят, материнское сердце не обманешь.
– У вас всё хорошо? – первым делом спросила меня она.
– Не совсем. Но всё обошлось, не переживай.
– Что! Что случилось? Где Лёля? – тихо спросила она, словно что-то почувствовав.
– Она… мамочка, не переживай, она…её вчера увезла скорая в больницу, – сорвалось у меня с языка.
– Как? Почему? Я чувствовала, я так и знала, – запричитала бедная мама, – мне, наверное, надо приехать? Что с ней?
– Гипертонический криз, – сказала я, первое, что пришло в голову, – мама, что ты выдумываешь! Куда и зачем ты приедешь, чтобы самой свалиться? Я здесь, для чего?
