Куртка моя спереди была перемазана слюной и кровью соперников. Я упал на колени в снег – чтобы как-то облегчить нагрузку на занывшую спину. Руки налились свинцом, пот заливал глаза. Фокс между тем с грозного рыка перешел на визг, что не добавляло картине оптимизма. Попробовал уговорить Грина – он каждый раз реагировал на мои слова энергичным повиливанием хвостика, что, однако, не мешало ему поджевывать сошедшего с ума оппонента. У меня перед глазами начали всплывать финальные аккорды сцены битвы Белого Клыка с бульдогом из одноименной повести Джека Лондона. И тут мне внезапно вспомнилось, что от удушения бульдогом Белый Клык был спасен весьма простым способом! Бульдогу, как помнит каждый, кто читал это гениальное по своей энергетике произведение, разжали челюсти револьвером.
– Нет, это не годится, – подумал я. – А вот палка бы пригодилась.
На наше счастье, какое-то время назад у нас появился заинтересованный зритель – проходивший мимо работяга, по виду из сотрудников коммунальных служб, типичный такой для советского времени повелитель «ключа на 12», кранов, пакли и резиновых прокладок. От него приятно попахивало недорогим портвейном. «Хлеб» он уже получил, сейчас ему бесплатно давали зрелище.
– Мужик, будь другом, дай какую-нибудь палку.
– Сейчас, – живо откликнулся мужик и протянул мне невесть откуда появившийся в его руках отрезок водопроводной трубы. Он был воодушевлен, ему, очевидно, хотелось поучаствовать в процессе.
– Засунь его себе в…. – у меня окончательно сдали нервы. – Деревяшку какую-нибудь дай, будь человеком.
– Не вопрос, – деловито ответил мужик, куда-то резво сбегал и принес мне палку.
К счастью, диаметр палки был, как говориться, в самый раз… И я сделал то, что, по идее, надо было сделать с самого начала. В общем, я еще раз перехватил Грина левой рукой за ошейник, а правой аккуратно поглубже засунул ему палку в щель между челюстями, слегка надавил на язык, и, о чудо, Грин выплюнул противника!
Джентльмен наконец вышел из ментальной комы и, подхватив тихо скулящего фокса на руки, спросил:
– А мне теперь что делать?
– Бегите к ветеринару, немедленно! – выдохнул я и, прицепив Грина на поводок, побежал домой. Как выяснилось, 15 минут растянулись на 40 с лишком. Но этого никто, похоже, не заметил. Ждать меня никто не собирался, веселье было в разгаре. Грин, на котором не было практически ни царапинки, после того как я обтер его морду, шею и плечи мокрым полотенцем, а затем и раствором хозяйственного мыла – лучшим средством дезинфекции при собачьих драках, шумно попив воды из-под крана в ванной, нырнул под стол, в ожидании случайного падения чего-нибудь съестного. Я, схватив кусок марли, дрожавшими от усталости руками замыл перемазанную куртку и решительно сел за стол – снимать стресс… Что стало с «сумасшедшим» нарушителем собачьего этикета, я не знаю, надеюсь, фокс отделался парой швов (зубы у Грина были мелковаты для причинения совсем уж страшных повреждений), джентльмена того мне в арбатских дворах и закоулках больше встречать не доводилось, но, думаю, свою собаку он с поводка больше не спускал…
Видимо, это карма, но похожая ситуация почти в мельчайших деталях повторилась со мной годы спустя.
…Как-то раз теплой летней ночью, часов в 12, уложив детей, решили мы с моей женой Леной прогуляться с нашим Герой, американским стаффордширом по паспорту, по тихим и темным московским дворикам. Гуляем, разговариваем о чем-то своем, никого, как говорится, не трогаем. В одном из двориков нам навстречу выдвинулась парочка молодых людей с крупной немецкой овчаркой на поводке. Это был «немец» нормального телосложения, с более или менее нормальными, в отличие от современных нам его выставочных собратьев, конечностями, но, как показали дальнейшие события, со скверным характером.
Между тем молодые люди, пошушукавшись, спустили кобеля с поводка – мы даже и предупредить их не успели, что делать этого не стоит.
Наш Гера был большим специалистом по выяснению собачьих отношений и в случае агрессии спуску никому не давал. И хотя он был весьма приличных, для своей породы, размеров, весил килограммов тридцать пять, был серо-тигрового окраса, что делало его практически незаметным в сумерках. Во всяком случае, в визуальном восприятии, особенно ночью, в неясном свете фонарей, окрас сильно уменьшал его в размерах.
Как я сейчас понимаю, молодые люди были искателями приключений, развлекающимися тем, что подтравливали свою собаку на других, особенно тогда, когда были уверены в безнаказанности. К сожалению, таких и сейчас немало… Они развлекаются, а страдают их собаки… Ребята, видимо, не разглядели, на какую собаку они натравили своего пса. Между тем овчарка с ходу набросилась на Геру. Она не мешкала, зато чуть опоздала с решением моя жена. Она попыталась поводком оттянуть Геру в сторону от неминуемого столкновения, что сковало его движение и позволило овчарке первой схватить его сверху за шею.
– Теперь разбирайся с ними сам! – свой гнев супруга неожиданно переадресовала мне, и с этими словами одним движением отцепила Герин поводок от ошейника. Действие в этой ситуации более чем разумное – почему мы должны давать чужой собаке возможность калечить нашего пса? Освободившись от хозяйских пут, Гера, которого сверху за загривок держал овчар, немного «раскачав» соперника рывками, схватил противника снизу за шею, подвернулся под него и, сделав резкое круговое движение, совершил некое подобие броска через плечо, после чего овчарка оказалась под ним. Молодые люди, которые до этого момента, посмеиваясь, обсуждали ситуацию, с изменившимися лицами побежали к нам.
– Что же теперь делать? – испуганно спросила девушка.
– А что вы собирались делать пять минут назад? – спросил я. – Мы так можем и подождать.
– Ой, простите нас, – запричитала девушка.
– Ну, давайте разнимать. – Мне было искренне жалко овчара, ставшего жертвой амбиций молодых идиотов-хозяев. – Это хоть умеете? – спросил я.
– Умею, – сказал молодой человек и зашел в тыл своей, прижатой Герой к асфальту собаке
– Ну, на «раз-два-три» – взяли! – и мы синхронно взялись за собак.
Поскольку овчар был вроде бы надежно зафиксирован своим хозяином, я одной рукой зажал заднюю часть корпуса Геры у себя под мышкой, а другой рукой перехватил его за ошейник и скомандовал: «Дай!»
Гера стал потихоньку ослаблять захват, но тут подловатый юноша приотпустил свою собаку. Почувствовав некоторую свободу и поддержку хозяина, овчар немедленно попытался взять реванш и прихватил Геру за щеку – аккурат возле моей руки. Геру это страшно возмутило, он резко крутнул всем телом и перехватил «немца» поплотнее. Овчар слегка взвыл и отпустил Геру.
– Эй, возьми себя в руки! Держи собаку! – опять крикнул я молодому человеку.
– Случайно вышло, – соврал тот, – держу, держу я.
– Ну, лучше держи, давай, – сказал я и повторил процедуру. – Гера, дай.
Гера потихоньку ослабил захват, и тут повторилась та же история – молодец приотпустил овчара, овчар перехватил Геру в миллиметре от моей руки. Я ослабил давление на Геру, Гера опять резко болтанул телом, перехватил овчара… и прекратил реагировать на мои команды. То есть он вилял мне хвостом, косил глазом, но не отпускал, всем видом говоря: «Нет у меня к тебе больше доверия, папа».
