– У вас великолепные источники, Владыка… Чуть больше
информации не помешало бы… клинч-коммандору Шегалу.
– Достаточно. Лишняя ложка сливок испортит кофе, Император.
– Вы неподражаемы, Владыка. Кроме планов Кертиса у Церкви
нет никаких проблем? Финансирование, пропаганда?
– Истина выше денег.
– Только когда опирается на них.
– Мы будем признательны Императору за помощь… если в ней
возникнет потребность.
Несколько минут они пили кофе молча.
– Я хотел бы знать ваше мирское имя, Владыка, – сказал Грей.
– К сожалению, я забыл его. Благодарю вас за кофе. Надеюсь,
что Император посетит храм Единой Воли.
Грей поколебался.
– Возможно.
– Я угощу вас прекрасным чаем. Чайная церемония
действительно уходит корнями в далекое прошлое.
– Прошлое давно минуло, и никто не знает, каким оно было.
– Прошлое стало настоящим, Император. Достаточно оглянуться
вокруг, чтобы увидеть его.
Патриарх поднялся.
– Я навещу Храм… после Преклонения Ниц и возвращения Шегала,
– сказал Грей. – Империя ценит Церковь Единой Воли… ее заботу о единстве
человечества.
Темная фигура склонила голову в поклоне.
5
– Почему я должна верить, тебе, Дач? – голос Каховски был
едва слышен. Она и сама почти исчезла в своем огромном кресле, перед
нетронутыми тарелками – лишь бокал вина опустел. – Ты мог соврать…
– Зачем?
– Не знаю. Ты убийца, Кей. Твоя психика живет по своим
законам…
– Вы тоже убийца, Ванда. Вы были Немезидой Империи. Ни
крейсера и истребители решили Смутную Войну – нет. Беспощадность, жестокость,
неотвратимость мести – вот что сломало чужих. Никто не умел ненавидеть так, как
мы.
– Кончилось время ненависти…
– Оно длится с сотворения мира! Вы сами сделали себя
символом человеческой ярости. Вы знали на что идете – на кровавые сны, которые
не кончатся никогда, на жизнь вне закона… Вы хотите повторения Смутной Войны?
– Дач, я не верю твоему рассказу!
– А я верю, – тихо сказала Рашель. Она сидела рядом с
Каховски – тоненькая, напряженная, не отводящая от Кея глаз.
Ванда отмахнулась:
– Дач, ты предлагаешь мне участие в заговоре против
Императора! Мне, полковнику СИБ!
– Вы служили не Грею, и не Империи. Вы служили человеческой
расе – как умели, и как считали нужным. Потому и должны меня понять… я такой же
урод.
– Да?
– Я тот лейтенант с Хаарана, который был «Корью».
Каховски замолчала, хватая ртом воздух.
– Вы можете проверить это. Алкарисы узнали… значит информация
где-то существует. Вы можете убедиться, что Томми – клон Кертиса. Это
подтверждает мои слова.
– Или то, что Ван Кертис хочет чужими руками расчистить
трон!
– Запросите информацию о Граале. О Злой Земле. Слетайте
туда, в конце-концов!
Сейчас Кей почти ненавидел эту старую женщину – перед
которой преклонялся. Она не хотела поверить… не хотела вернуться в свои сны.
– Рашель, открой окно… – тихо попросила Ванда. Девушка
беззвучно встала из-за стола.
– Поверьте мне, полковник… – прошептал Кей. – Пожалуйста.
– Томми… – старуха медленно повернула голову. – Мне нужен
будет соскоб твоей слизистой… пункция из мышцы… пара капель крови…
Она заколебалась, но закончила:
– Семенная жидкость. Извини, мальчик. Я знаю методы
фальсификации генотипа, и не хочу рисковать.
Юноша едва заметно покраснел. Но голос его казался ровным:
– Я понимаю, госпожа Каховски.
– Генный код Ван Кертиса должен быть в военных архивах… не
проблема… – сама себе пробормотала старуха. – Ладно… Кей, ты вел запись беседы
с алкарисом?
– Конечно.
– Мне нужен оригинал.
– Я вел запись на диск и на оптокристалл. Вы их получите.
– Умный… Кей, твои записи прокрутят очень хорошие
специалисты. Очень. Любая подделка будет раскрыта. Если хочешь, можешь уйти
прямо сейчас.
– Я не лгал.
Дождь стучал за открытым окном – монотонный, затихающий.
Рашель осталась стоять, не подходя к столу: молчаливая, словно бы
повзрослевшая.
– Девочка, мне и впрямь интересно твое мнение… – хрипло
произнесла Ванда.
– Кей не врет.
– Конечно… Рашель, тебе не стоит больше здесь появляться.
Чтобы мы не решили. Понимаешь?
Секунду Каховски ждала ответа, потом резко спросила у Кея:
– Что она делает?
– Улыбается, – отводя глаза ответил Дач.
– Дряная девчонка… Какой черт тебя дернул прийти сегодня?
– Я почувствовала, наверное, – серьезно ответила Рашель. – Я
с утра что-то чувствовала. Кей, вы меня проводите домой? Это недалеко.
– Давай уж на «ты», партнер, – Дач встал. – Позволите,
полковник?
– Идите… – тихо сказала старуха. – Дьявол… опять все
сначала… снова кровь, кровь…
Она смотрела им вслед, и веки ее бессильно дрожали.
6
– Возьмете зонтик? – спросила Рашель.
– Я люблю дождь.
Отражающее поле сияло над головой девушки как смутный,
прорезающийся нимб. В вечерней полутьме его свет казался таинственным и
манящим. Кей взял Рашель за руку, почувствовав, как вздрогнули пальцы.
Несколько минут они шли молча. Раскисшая земля хлюпала под ногами.
– Кей, а вы… ты не врал Генриетте?
– Ванде. Ее зовут Ванда Каховски… «Ванда-кровь». Не врал.
– А почему она сменила имя?
– Поройся в архивах, поймешь. Она, наверное, много про меня
рассказывала?
– Ну… кое-что…
Рашель подскользнулась, Кей легко поддержал ее.
– Понятно. И про категорию «С», тоже?
– За пять минут до вашего прихода.
Дач засмеялся:
– И впрямь буду долго жить.
– Ну… мы часто про вас говорим…
