– Побудь с Томми, Андрей. У меня очень серьезный разговор.
Кей не мог понять, куда ведет его Лика. На военном корабле
они вышли бы к главной боевой установке, но здесь-то плазменные торпеды были
наверняка сняты. По полутемным коридорам – по времени корабля, очевидно, была
ночь, они прошли к лифтовому стволу. Сейкер пропустила Кея вперед, вошла в
крошечную кабинку, скомандовала: «вверх».
– Есть в кого пострелять? – спросил Кей.
– Есть на что посмотреть, – Лика дождалась, пока лифт
остановится, кивнула: – Выходи.
Они вышли в звезды.
Тьма, ослепительные кружева созвездий, медленно вращающиеся
вокруг. Бледные вихри туманностей. Краешек планеты, обрезанный линией пола. Они
оказались в маленьком куполе, установленном на месте торпедных турелей.
– Впечатляет, – признал Кей. – Прекрасный экран.
– Это стекло, Дач. Прикрытое полем, но все же обычное
стекло. Из эсминца сделали прогулочную яхту.
– Хороший кораблик.
– Хотел бы такой?
– Да.
Лика засмеялась:
– Не надейся…
Она сделала несколько шагов, присела прямо на пол. Кей
устроился рядом. Мерцающее платье Сейкер казалось здесь вполне уместным – еще
одна туманность в фейерверке космоса.
– Посмотри на звезды, Кей…
Он послушно поднял голову. Тьма. Искры. Колдовской свет.
– Ты узнаешь что-нибудь?
– Да. Сол, Эндория… кажется – Раан…
– Дальше.
– Магеллановы облака. Краб…
– Кей, миллионы лет полета на лучших кораблях. В любую
сторону. Миллиарды миров, миллиарды рас. Ты все еще веришь?
– Да.
– Все это создано – и даже не Богом. Человеком. Ты веришь?
– Да.
– Почему?
– Потому, – Кей сглотнул, – что этот мир наш. Он такой, как
хочется нам. Он жесток в той же мере, как мы. Он добр не больше, чем мы.
– Я верю тебе, Дач.
Он повернулся к Лике.
– Дач, никогда и нигде ни один теолог не мог ответить на
главный вопрос… почему Бог жесток. Если Вселенная создана сверхсилой, по
определению доброй и созидательной… то почему в ней столько зла. То, что ты
рассказал, отвечает на вопрос.
– Бог не жесток, Бог пассивен.
– Да. Усталый Бог, и человек из другого мира, мечтавший о
такой Вселенной. Не спрашивай меня, кто он. Я не могу ответить. Он может быть
мирным терранским обывателем… а мог уже умереть.
Дач покачал головой.
– Нет, Лика. Я не верю. Он жив.
– Тебе нужен враг.
– Да! Мне нужен тот, кто в ответе за все.
– Мы не знаем, каков был его мир, Кей. По сравнению с ним
наша Вселенная может казаться раем. И мы, пройдя Линией Грез, еще на шаг
приблизимся к совершенству.
– Ты веришь в это, Лика? Ты правишь дном… дном нашего мира.
Наркотики, проституция, заказные убийства, шпионаж и шантаж. Ты считаешь людей
способными мечтать о благодати?
– Нет… они не верят в совершенство.
– Ты отпустишь меня, – не вопросительно, а утверждающе
сказал Кей. – Но дай мне совет. Помоги.
– Грааль, Кей.
– Зачем?
– Томми – твой ключ к Богу. Вы сможете пройти путем Кертиса.
Сверхсила не бывает избирательно щедрой… это не кредитная карточка.
– Ты думаешь, каждый следующий пророк отменяет волю
предыдущего?
– Нет. Но сверхсила способна найти компромис. Это последний
шанс. Прекрати свою охоту за Греем – вряд ли его смерть изменит планы Кертиса.
Не вздумай искать того, кто создал наш мир – это безнадежно. Стань силой сам.
Стань третьей силой.
– Если я вернусь, я расскажу тебе о Боге, – сказал Кей.
– Не стоит. Ты расскажешь лишь о себе. Мы не способны
охватить пониманием сверхсилу. Каждый увидит лишь часть – свою часть. Кертис
смог разглядеть машину, металл и пластик, закованный в железо горизонт. Он не
понял, что увидел только себя.
– Если так… – Кей попытался усмехнуться, – если так, то мне
будет нелегко.
– Тебе будет страшно, Дач.
7
Личный врач Императора, Александр Зимин, устало покачал
головой:
– Я все-таки настаиваю, мой Император. Вы подверглись практически
полному циклу психоломки. Последствия неизбежны.
– Я прекрасно себя чувствую, – Грей казался добродушным
настолько, насколько это вообще было возможно. – Алекс, ценю твою заботу… но у
мерзавцев был неверный план.
– Император, вы помните свое выступление в театре?
Грей поморщился.
– По крайней мере частично их план сработал. Не стоит
рисковать.
– Алекс, насколько я помню, вы специалист в области
вирусологии? – тон Императора изменился.
– Да.
– Давайте оставим вам заботу о телесном здоровье,
профилактику рака… а психику мою пусть оценивают психологи, – Грей поднялся с
кушетки, потянулся за халатом. – Прервать Преклонение Ниц – немыслимо.
– Ваши психологи – трусливые подхалимы, – ровным голосом
сказал Зимин. – Они предпочтут не замечать мелких нарушений… пока не станет
слишком поздно. Необходимо комплексное обследование, отдых…
Грей задумчиво посмотрел на врача.
– Вы уже пятьдесят лет возглавляете мою медицинскую группу,
Алекс. Прекрасно возглавляете.
Зимин коротко кивнул.
– Ваша мысль об отдыхе интересна. Я думаю, что полгода на
лучшем курорте Империи не повредят… вам, доктор.
Врач молча смотрел на Императора.
– Я – владыка Империи, Алекс, – беспечно сказал Грей. – Но в
первую очередь – владыка самого себя.
– Чего-то подобного я и боялся, – сказал Зимин. Потер
подбородок. – По крайней мере, не забывайте об ежедневном контроле, мой
Император.
– Благодарю, Алекс, – Грей добродушно похлопал врача по
плечу. – Через полгода ты признаешь свою неправоту. А сейчас отдыхай. Я
распоряжусь об организации твоего отдыха.
Зимин молча сложил свой медицинский сканер. Посмотрел на
Грея – с легкой печалью.
– Прощайте, Император.
– До свидания, Алекс. И… оставь этот тон. Я не намерен
отказываться от твоих услуг… но вначале – отдохни.
