Ему дали напиться – равнодушно и вежливо. Он больше не был
убийцей и террористом, ставшим вне закона. Просто ценный пленник, которого надо
сохранить живым до суда.
Потом усиленный конвой – шестеро в тяжелой броне, отвели их
в тюремный блок эсминца. Здесь было две маленькие камеры, но их поместили в
одну. Скорее всего, чтобы дать возможность разговаривать – искушение было
слишком велико, чтобы пленные обращали внимание на детекторы. Даже самый
бессодержательный обмен репликами многое скажет психологам.
Томми пока держался прекрасно. Кей не слишком полагался на
его выдержку – так же как и на свою, впрочем. Первая же инъекция психотропных
препаратов сломит все его сопротивление. Томми, наверняка, сохранил артуровский
иммунитет к химикатам, но ему не выдержать пыток.
Самым обидным Кею казалось то, что в правду, которую им
придется сказать, никто не поверит. Их будут пытать вновь и вновь, добиваясь
истины – которой не существует. Возможно их рассказ так и останется в глазах
следователей легендой – которой упрямо придерживаются террористы.
– Я займу нижнюю койку, – сказал Кей. – Ты не против?
– Пожалуйста.
Они переглянулись. Все бесполезно. И спокойный тон не обманет
анализаторы эмоций.
Первый же допрос сломает обоих.
– Хороший корабль, – продолжил Кей. – Я вот думаю, что на
таком можно было добраться до цели за сутки. Разгонная скорость великовата,
зато двигатели…
– А мне больше нравился твой катер. Помнишь?
Дач кивнул.
– Все останется как прежде, – Томми присел на койку. –
Ничего не вышло из наших планов.
Кей был благодарен ему за это короткое слово – «наших».
– Не думаю. Кертис вот-вот объявит о своих планах – если уже
не объявил. Все станет еще хуже.
– Нам-то какая разница теперь?
– Никакой, – Дач сел рядом с Томми. Прозрачная стена их
камеры, выходящая в каюту где скучал конвой, не располагала к открытости. Но он
все же обнял Томми за плечи. – Ты очень заинтересовал врачей, не находишь?
Юноша пожал плечами.
– Я вот думаю, как они вычислили наш маршрут, – продолжил
Кей. – Проследить путь «Кузнечика» – невозможно.
– А если им сказали, где мы будем заправляться?
Кей покачал головой.
– Мне кажется более правдоподобным другой вариант. Я лишь не
пойму, плох он или хорош.
Дверь в каюту охраны открылась. Вошел мужчина в незнакомой
форме и человек, знакомый Кею по старым портретам.
– А вот и прославленный адмирал Лемак, – без удивления
заметил Кей. – Сейчас начнется.
Но адмирал даже не посмотрел в их сторону. Коротко сказал
что-то конвойным, и те вышли вместе с ним.
– Все страньше и страньше, – не отрывая взгляда от
оставшегося произнес Кей. – Тебе не знаком такой мундир?
Человек в форме командора и странными значками в петлицах –
перекрещенные мечи на фоне щита, остановился у прозрачной стены. Посмотрел на
Дача, кивнул, и коснулся сенсорной панели. Стена разошлась.
– Вячеслав Шегал, спецгруппа Императора «Щит», – сказал Кей.
– Давно не виделись.
Стена сомкнулась за спиной Шегала.
2
– Позволите гостю сесть? – спросил Шегал.
– Наш дом – твой дом, – любезно ответил Кей.
Вячеслав откинул пружинящее сиденье у стены. С любопытством
посмотрел на Артура. Угадать его мысли было нетрудно.
– Нет, это не он, – сказал Кей.
Шегал кивнул.
– Я чуть-чуть опоздал к самому интересному. Но рад, что
успел к первой беседе.
– Ничего интересного не было. У нас оказались разные весовые
категории с Лемаком.
– Ну и хорошо. Если бы вас подстрелили, это крайне
расстроило бы Императора.
– Вечная жизнь Императору. Как его здоровье?
– Хуже, чем раньше. Я согласен с твоим мнением, что Грей –
свинья у вершин власти. Но человек стоящий у вершин обречен быть свиньей. А
Грей, по крайней мере, признает это право лишь за собой. Все остальные, кто
переступает рамки, караются безжалостно.
Кей удивленно смотрел на Шегала.
– Я приказал отключить все детекторы в камере.
– Не верю.
– У меня есть на это и полномочия, и желание. Я хочу
поговорить с тобой о «Линии Грез».
– Кертис уже начал рекламную компанию?
– Да. Но дело не в этом. Откуда ты узнал о вариаторе
реальностей?
– От Кертиса-младшего.
– Откуда узнал он?
– От Бога.
Шегал поморщился.
– Ты уверен в своих словах?
– Да, – Кей задумчиво смотрел на Вячеслава. – Ты многое
знаешь. Ты даже не удивлен.
– Тут нечему удивляться. Рано или поздно какая-то из рас
должна была столкнуться с силой, породившей мир. Я лишь удивлен активности этой
силы. По мнению теологов она обязана быть пассивной, наблюдающей.
– Все дело в самом человеке. Кертис технократ и трус. Все
его помыслы были о власти – которую он понимал как всесильную технологию, и о
безопасности – которая равносильна бессмертию. Он даже помыслить не мог о
пси-возможностях… или о том, что в мире наступит всеобщая благодать.
– Это не помогло бы ему. Наша реальность уже неизменна. Лишь
в новой Вселенной Кертис может стать демиургом. Я поражен тем, что изменения
все-таки вошли в наш мир.
– Он попросил отсрочки. Он ее получил. Поскольку бессмертие
для Кертиса – лишь порождение машин, ему дали аТан… который пригоден для всех.
Для перехода в иной мир он получил «Линию Грез».
– Нет правил, которые нельзя обойти… – Шегал потер виски, не
отрывая от Кея внимательного взгляда. – Мне понятно, что ты пытался совершить.
Зря. Человек не в силах победить Бога.
– Нет правил, которые… – Кей не стал заканчивать фразу.
– Мне очень жаль тебя, – Шегал казался вполне искренним. –
Ты помог мне на Лайоне.
– Случайно. Я не знал, кто ты. Можно задать вопрос?
– Говори.
– Сколько тебе лет?
– Много.
– Тогда еще один вопрос. Почему ты мечтал об этом?
Шегал смотрел ему прямо в глаза.
– Я не думаю, что наш мир настолько плох.
