– Как исчез? – тихо спросила Рашель. Она так и не слезла с
кровати при появлении следователя, продолжала сидеть, обхватив руками коленки.
– Если бы я знал это, – с легкой иронией сказал следователь,
то не возился бы с бывшими преступниками, а возглавлял СИБ.
Рашель подняла голову.
– Что за пункт в завещании?
Следователь развернул бледно-сиреневый бланк.
– Пункт четыре… так… «Я, Опекун Таури, согласно законам ряда
планет, ссылаться на которые не считаю нужным, снимаю все обвинения, как
личные, так и общественные, с заговорщиков, покушавшихся на мою особу. С этого
часа они восстанавливаются во всех правах и свободах, данным им как гражданам
Империи.»
Помолчав, следователь добавил:
– Подписи свидетелей и императора общие у всего документа.
Поэтому я их не зачитал.
– А кто стал Императором?
– Пока не объявлено. Был большой переполох наверху, –
следователь вдруг утратил официальность, мгновенно превращаясь из инструмента в
человека. – Пытались признать завещание незаконным, написанным в помрачении
рассудка, но, кажется, не смогли. Очень влиятельных свидетелей выбрал Грей.
Последний пункт огласят, когда найдут и доставят на Терру преемника Императора.
– Понятно. Значит, я свободна? – спросила Рашель.
– Да, конечно. Это воля Императора… пусть даже я ничего не
понимаю. Можешь идти домой, девочка.
– Не думаю, что у меня сейчас есть дом, – серьезно ответила
Рашель.
Следователь кивнул. Поколебавшись, предложил:
– Может быть вывести вас через служебный вход? Там тоже
дежурят журналисты, но все-таки…
– Спасибо. А вы можете проводить меня в больницу, к сестре?
– Но… я боюсь, что она уже знает, кто был виновен в
произошедшем.
Рашель пожала плечами.
– Тем более. Вы помните, нас в детстве учили просить
прощения?
– Нас еще учили не предавать друзей, родных и Империю.
– А если одно из предательств было неизбежным?
– Всегда есть компромисс, девочка.
Рашешь встала. Подошла к нему, совсем близко. Приблизила
губы и прошептала в самое ухо:
– Нет. Не всегда. И тогда надо выбирать тех, кто сможет
простить.
Тамура уже успел пожалеть о своем поступке. Перейти с работы
в налаженном отделе аТан-систем в Линию Грез – какая глупость! Конечно, он
выиграл в окладе, да и перспективы казались великолепными. Но ему хватило
первой недели, чтобы понять – на этот раз Старик ошибся.
Линия Грез, путь к божественной сути, могущество, которое
стоило гроши, не находила сбыта. Ти-ви не уставало крутить рекламу, газеты и
журналы пестрели заголовками типа «Почему я ухожу…», но бум первых дней не
повторялся. Установки обслуживали не больше десятка клиентов в сутки. И каких!
Нервные прыщавые юнцы, чьи деньги пахли грабежом, а глаза – страхом; истеричные
женщины, говорящие о том, как будут страдать мужья, не ценившие их при жизни;
тихие, аккуратные мужчины средних лет, от чьего взгляда Тамуре становилось не
по себе.
Первый сегодняшний клиент (первый – а ведь время близилось к
полудню!) по крайней мере не казался ненормальным. Пожилой, обрюзгший, в
строгом костюме и уродливых роговых очках, скрывающих глаза. Мелкий клерк, так
и не накопивший на аТан, или ученый, разуверившийся в признании своих талантов
– Единой Воле известно…
– Я ведь могу обменять оплаченный аТан на Линию Грез? –
поинтересовался он.
Тамура кивнул. Это правило было введено Кертисом два дня
назад. Особого энтузиазма оно не вызвало.
– Хорошо… – сам себе сказал старик. – Понимаете, у меня нет
денег. Никогда не было в них необходимости.
Тамура усердно закивал. Его работа требовала умения
выслушивать.
– Боялся, что такая мелочь станет проблемой, – продолжал
старик. – Сейчас, я постараюсь припомнить номер…
– Не волнуйтесь, – вежливо улыбаясь Тамура достал сканер,
провел им над головой старика. Растерянно уставился на цифры.
Восемьдесят девять.
Старик был из первой сотни пользователей «аТана».
Тамура ввел номер в компьютерный терминал – высветилась
зеленая строчка. аТан действовал.
– Минутку, – отчаянно вспоминая, где лежит запасной сканер,
произнес Тамура. Номер нейронной сети был не просто древним, он был еще и
чем-то знаком.
– Да, вспомнил! Восемьдесят девять! – с гордостью сообщил
мужчина. Тамура, поколебавшись, отложил прибор. В конце-концов, это не его
дело.
– Вы знакомы с действием Линии Грез? – он протянул старику
лист «вступления в контракт». Тот, не глядя, поставил роспись.
– Запомните, Линия Грез – односторонний процесс, и
возвращение в наш мир будет невозможно.
– Я понимаю. Дорога в один конец, любые мечты…
Тамура почувствовал какое-то легкое смущение. Ему захотелось
побыстрее закончить с этим делом и посплетничать с ребятами о клиенте времен
Смутной Войны, решившимся пройти через Линию Грез. Даже после пары кружек пива
ему не поверят… но вот он, несброшенный номер на сканере, и бланки контракта на
столе.
– Подписывайте, – он протянул старику ручку.
Ему опять показалось, что клиент не читает документов. Лишь
когда тот вернулся на пару листов назад, чтобы сравнить какой-то запутанный
параграф с правилом, на которое тот ссылался, Тамуро понял, что старик просто
привык работать с огромным количеством документов.
Чиновник из планетарной администрации?
Тамура твердо решил убедить ребят из центральных архивов
нарушить пару законов и узнать имя и профессию клиента.
– Все. Меня устраивают ваши условия, – старик швырнул
документы через стол. Тамура не стал делать замечаний – в конце-концов человек
уходил навсегда.
– Постарайтесь как можно ярче представить идеальный мир. Он
ждет вас, – сказал Тамура, активируя центральный компьютер. Где-то за стеной
его кабинета оживали системы, которые по всем человеческим законам не могли
работать.
– Разве это поможет? – с легкой иронией поинтересовался
старик. – Согласно восьмому пункту вступления в контракт, Линия Грез реагирует
на глубинные, подлинные мечты.
Тамура пожал плечами.
– Ну… принято так говорить. Мы еще не успели обрасти
традициями.
– Понимаю, – старик поднялся. Легко – он все же был в
хорошей форме. – Ну, счастливо оставаться.
