Но Ванга утверждала, что именно в Рупите ей лучше всего видится будущее, здесь ей легче делать предсказания. И именно здесь она проводила в последнее время прием, в специально построенном для этого домике.
Сама Ванга восклицала, что эту церковь она видит начиная с 1941 года. Не станем спорить с этим утверждением, потому что ни доказать, ни опровергнуть его не сможем. Разве что вспомним, что в 1941 году, когда Ванга занялась предсказаниями, она этим ремеслом элементарно зарабатывала себе и своим меньшим сестрам на хлеб.
Охотно верю в то, что Ванга сама нарисовала церковь, ну, пусть и не нарисовала, а описала архитектору, внешний вид, внутреннее убранство. Рассказала подробно, какой она хотела бы видеть свою церковь. Это я говорю потому, что строение архитектурно выпадает из любого канонического храмостроительства.
Какими бы ни были разными по своей архитектуре церкви и костелы, все равно есть у них некие главные элементы, которые возведены в правила. Например, в своем основании церковь должна напоминать крест. Иметь нечетное количество куполов. Один купол – обязательно главный. Церковь, как и костел, в обязательном порядке имеет колокольню, чаще она даже выше главного купола, может стоять отдельно, либо вместе со зданием церкви. В любом случае, будь то церковь или костел, пусть это стиль барокко, классицизм, готика или модерн, – вы всегда, стоя перед храмом, поймете, что это церковь или костел. И даже не видя крестов.
Очень бы хотелось показать вам картинку того здания, которое построила Ванга и назвала церковью святой Петки. В принципе, вы найдете без труда ее изображение в Интернете.
Но попробуем описать.
Центральный вход вызывает мысли о… крематории. Да, это так, не удивляйтесь.
Представьте себе стену, огромную, очень толстую, – это фасад храма, передняя стена. В этой стене сделана огромная ниша – от самого низа и до верха – в форме непонятного цветка с пятью круглыми лепестками, центр которого находится на земле.
Цифра пять – это не христианская цифра. Она – оккультная. Шесть – это да, она имеет отношение к христианству. Шестиконечный православный крест. Даже звезда Давида, древнейший символ – шесть углов. Шесть – количество лучей снежинок, уникальнейшее природное явление, не имеющее пока научного точного объяснения. Шесть – это дважды по три, это удвоенная святая Троица.
Но пять – это количество лучей у красной звезды, это колдовская пентаграмма.
Эта ниша на переднем фасаде огромна, массивна, она словно заглатывает всякого входящего. В самом низу ниши – входная дверь.
Я говорил о крематории… Это впечатление не просто усиливается, а логически завершается той огромной фреской, которая выполнена в нише.
Художник наверняка хотел показать какой-то библейский сюжет. Но что там нарисовано? Какие-то изможденные, анорексичные фигуры, полуголые. Это больше напоминает полуразложившиеся трупы, там много синих и красных линий… Что делает эта группа людей – непонятно. Один лежит то ли на столе, то ли на смертном одре. Над ним кто-то склонился… Святая, если усмотреть в линиях над ее головой нимб? В правой части этой фрески вдруг угадывается знакомый образ – это сама Ванга. Она сидит за столом с простертой рукой, у ног ее склонились какие-то два полутрупа…
Фреска огромна, до высшей ее точки около шести метров. Фигуры существ на фресках больше человеческого роста. От картины веет смрадом трупного разложения, холодом раскрытых могил.
Внутреннее убранство храма всегда подчинялось одному принципу: человек должен осознать величие и славу Бога, ощутить умиротворение и радость, почувствовать восхищение. Центральной частью храма для прихожанина были Золотые или Царские ворота – своеобразная стенка, отделяющая основную часть храма от главной святыни – алтаря и жертвенника, куда простому смертному входить было нельзя.
Стена Царских ворот – это множество икон самых главных святых, евангелистов, Христа и Божьей Матери. Это изысканная резьба с позолотой, это искусный труд мастеров…
То, что встречает человека в церкви Ванги, вызывает шок, еще больший, чем при входе. На том, что должно быть царскими вратами, – шесть икон. Но эти рисунки иконами называть нельзя. Все же существует канонические правила изображения святых. От них никогда и никто не отступает.
Мы видим на этих «иконах» все те же маски полутрупов, та же анорексичность, те же элементы разложения. Мертвенная бледность, синюшный холод… Чтобы отнести эти изображения к святым иконам, нужно, уверен, иметь очень богатую фантазию, оптимально – наполненную шизофреническим бредом.
Но и это еще не все. Если удастся заглянуть за эти царские ворота, глазам откроется нечто уж вообще непонятное.
Вместо алтаря и жертвенника мы видим некое подобие трона.
Да, так и есть – это царское место (такое существует в церквях). Но есть один нюанс… Прямо над спинкой огромного деревянного трона висит картина, выполненная все в том же «трупном» стиле. На картине изображена Ванга – она делает рукой какой-то жест, то ли крестит, то ли, простите, пытается сложить фигу.
Портрет Ванги над царским троном. Портрет Ванги на фреске на входе.
Так что за церковь строила Ванга?
Еще один элемент, который бросается в глаза, который вовсе здесь не случаен, который символ и центр – это большой современный металлический сейф рядом с деревянным троном. Вот такой «жертвенник».
Ванга сказала, что строит церковь во славу великой болгарской святой Параскевы-Петки.
Но в церкви только одна икона, на которой – лик Петки.
Это особенная икона. В отличие от всего нарисованного в мертвенном стиле на этом изображении мы видим живую женщину, рисунок которой выполнен в фотографическом стиле. Даже очень живую. Даже более, чем живую, – она чувственна, откровенна сексуальна, в ее глазах горит огонек страсти. Эта женщина не может быть святой, излечивающей больных. На этом рисунке – образ плотской страсти и плотского греха.
Кто же здесь, в этой церкви святой? Что это за церковь?
Пора обратиться к первоисточнику – к самой Ванге. Может, что-то сумеем прояснить.
Церковь строилась долго, Ванга в пору ее открытия уже была той фигурой, за которой записывали каждое слово.
И вот что записали:
«Эту Церковь я вижу с 1941 года, с 6 апреля, и по сию пору. И говорю себе: вот моя дочка, вот мой сынок, моя слава, это – все для меня… Я ли – церковь, или же церковь – это Ванга, или я – Ванга-церковь, в любом случае храм выигрывает».
Нужны ли нам еще какие-либо объяснения, толкования? В этих словах вся Ванга, ее истинная жажда: славы и власти. Она настолько уверовала в собственную значимость для людей, что считала себя уже центром новой религии.
Вы знаете эту фразу: нет пророка в своем отечестве. Суть ее проста – человека, живущего среди людей, эти люди знают гораздо лучше, чем те, кто живет далеко. Они видят истинную значимость «пророка», они видят очень многое из того, что бывает скрыто от глаз иных посетителей. Когда Ванга начала строить свою церковь, вдруг оказалось, что все население Петрича буквально бойкотировало это строительство. Ванга была в гневе – никто из местных жителей не дал и пяти левов, хотя попытки собрать деньги предпринимались неоднократно, был установлен ящик для пожертвований. Более того, свое истинное отношение к своей «ясновидящей» жители Болгарии показали в день, когда было намечено освящение церкви.
