– Да. Жаль только, что некому оценить мои старания.
– Как же, а я?
– Тебя никогда нет дома… Только я приготовлю что-нибудь, ты сразу куда-то уходишь, а возвращаешься, как будто специально, когда ничего еще не готово.
Безупречностью своей логики тетушка могла сразить кого угодно.
– Но ведь когда-нибудь он приготовится, твой неподражаемый кекс? Ведь не вечно же стоять ему в духовке.
– Да… собственно… еще минут пятнадцать – и можно заливать соус. Как раз хватит времени, чтобы ты поела чего-нибудь существенного. Сладким можно испортить желудок.
В роли «существенного» на этот раз выступил суп с фрикадельками и картофельное пюре.
Когда дошла очередь до ароматного кекса, я была уже сыта, но не удержалась, съела два довольно внушительных куска.
– Тетушка, ты настоящий пищевой диверсант. Ну вот как я теперь смогу работать? Я со стула встать не могу…
– На сегодня твоя работа закончена, – безапелляционно отчеканила тетя. – Можешь сидеть на стуле хоть до утра.
– Закончена… это… это она с виду только закончена… внешне. А в действительности…
– Женя, не говори ерунды. Закончена, значит, закончена. В кои-то веки смогла нормально поужинать.
– А как же незримый бой?
– Какой еще незримый бой? Одни глупости на уме. Вот если бы у тебя был муж…
– Тетя, не начинай. Ты ведь знаешь, что это бесполезно.
– Вот в том-то и дело. Сейчас совсем не слушают старших. А вот раньше…
– Пойду какую-нибудь комедию посмотрю. Говорят, это хорошо для пищеварения.
Отделавшись таким ловким способом от очередной нотации тети Милы, я ушла к себе в комнату и поставила диск с «Бриллиантовой рукой». Фильм я давно уже выучила наизусть, до последнего эпизода, ценность его была в том, что, не сосредотачиваясь на происходящем на экране, я могла сосредоточиться на занимавших меня в тот или иной момент мыслях и спокойно подумать.
Слова про незримый бой, к которым тетушка отнеслась с таким пренебрежением, вовсе не были глупостью, а отражали весьма глубокую мысль, засевшую у меня в голове. Таинственный «художник», по-видимому, решил объявить нам партизанскую войну, поэтому и я, со своей стороны, решила использовать такую же тактику.
Представить дело так, чтобы он все принял за чистую монету, не догадавшись, что все обстоятельства специально созданы, закинуть цепкий и не видный невооруженным глазом крючок, и спокойно поджидать в сторонке, пока клюнет рыбка – вот план, который я задумала осуществить.
Пролистав список контактов, я отыскала телефон Леры, своей школьной подруги, с которой мы виделись не часто, но, всегда понимая друг друга с полуслова, не теряли какой-то внутренней, я бы даже сказала, душевной связи.
– Лерчик, привет! Как поживаешь?
– О, Женька! Рада слышать. Что новенького?..
Поболтав некоторое время о разных пустяках, выяснив, какие у кого произошли изменения за истекший период, я приступила к обсуждению вопросов, ради которых, собственно, и сделала этот звонок.
– Послушай, Лера… помнишь ты говорила, что у твоего отца где-то в промзоне есть то ли склады, то ли гаражи…
– Помещение. Это помещение промышленного характера, но его можно использовать и под склады, и под гаражи. А что?
– А вы его, случайно, продать не хотите?
– Хочешь приобрести?
– Нет… я не в этом смысле…
Мой план заключался в том, чтобы организовать для Марины очередную сделку, выставив и в качестве продавцов, и в качестве покупателей кого-то из своих знакомых, и Лера с ее «помещением промышленного характера», расположенным у черта на куличках, как нельзя более подходила для осуществления такого плана. Про новую сделку таинственный «Роман», несомненно, узнает, так же как узнал про все предыдущие, и наверняка попытается либо, как обычно, сорвать ее, либо, воспользовавшись удаленностью объекта продажи, организовать очередное покушение.
Но в этом случае, в отличие от других подобных, я выступала во всеоружии. Он наверняка снова сочинит какую-нибудь историю и рассказывать ее будет либо продавцу, либо покупателю, а те и те – мои люди. Если же отважится на покушение, то, досконально изучив заранее место, я вообще смогу поймать его с поличным, и тогда ему уж точно не отвертеться.
Разобравшись что к чему и оценив мою дальновидную стратегию, Лера посмеялась и сказала, что план ей нравится.
– Тогда порекомендуй кого-нибудь в покупатели. Надежных товарищей. Не захочешь же ты продавать свою недвижимость абы кому, – говорила я подруге.
– Ну да, ну да, – медленно, как бы в раздумье, отвечала Лера. – Да вот Аркаша… чем не покупатель?
– Что еще за Аркаша? – подозрительно спросила я.
– А это… да, ты не знаешь. Есть на работе у меня приятельница… Катя… мы с ней… нормально общаемся. Ну вот, а Аркадий – ее муж. Аркадий Геннадьевич, очень солидный мужчина и продвинутый бизнесмен. Твой «невидимый враг» даже может справки о нем навести – там все комар носа не подточит.
– То есть, если бы этот Аркадий и впрямь захотел приобрести ваш склад, возможности у него имеются?
– Его возможностей на десять таких складов хватит.
– Ладно. Мне подходит. А сам-то он согласится?
– Ну… поговорю. Он парень вменяемый, думаю, оценит… план твой…
На следующее утро, просидев дома до десяти часов и только после этого набрав номер Марины, я услышала в трубке стон умирающего лебедя.
– О-о-ох… Же-е-еня… я умираю.
– Головка болит?
– Болит – это не то слово. Она сейчас просто разорвется на куски.
– Ничего-ничего. Встанешь, расходишься, текущими делами займешься… потихоньку все и пройдет.
– Какие дела… Я глаз толком открыть не могу. Больно…
– Ничего, пройдет. Когда за тобой заехать?
– О-о-ох… Часов в двенадцать, не раньше.
Позвонив Лере и предупредив, что раньше часа дня игру начинать не следует, я решила, чтобы не терять даром драгоценного времени, узнать у Вени, что в высоких сферах говорят о нашем недавнем террористическом акте.
– Добрый день, Вениамин Петрович. Как поживаете?
– Да мы-то ничего, а вот у вас там просто военные действия какие-то.
– Ну, не то чтобы… но, как видишь, Марина беспокоилась не напрасно.
– Да кто бы сомневался. Я даже догадываюсь, кому она должна быть благодарна, что все ограничилось только выбитыми стеклами…
– Правильно догадываешься. Заодно подскажи, правильны ли и мои догадки. Устройство – радиоуправляемая бомба?
– Ну уж, прямо… бомба. Помесь старого утюга с новым игрушечным самолетиком. Самоделка. Даже не интересно.
