– Вы не беспокойтесь, я в порядке, кхе-кхе. В крайнем случае выпью что-то. Чемезов, в самом деле, дай мне виски, что ли?
– Виски тебе? На твою терапию никаких виски не напасешься, – ухмыльнулся Чемезов, но достал из маленького отделения-бара в кухонном гарнитуре бутылку, наполовину уже опустошенную. Налил понемногу в три граненых стакана, один протянул Ирине. Она покачала головой. Еще чего не хватало.
– Воля ваша, – пожал плечами Иван и вылил ее порцию Сереже.
– Я бы, конечно, предпочел виски со льдом, но, я так понимаю, это будет не совсем уместно в моем состоянии?
– Да пейте вы что и как хотите, – Ирина покачала головой и пошла обратно в ванну.
– Так ты пишешь ее портрет? – спросил Сережа, провожая Ирину задумчивым взглядом. – Интересная мадам. Откуда взял?
– На улице подобрал.
– Умеешь ты правильно выбирать, кого подбирать. Ноги красивые.
– Офонарел ты, что ль? При чем тут ее ноги? – взбрыкнул Иван.
– Ладно-ладно, не буду задевать твоих нежных чувств.
– Никаких чувств, только работа, – фыркнул Ваня.
– Ты дурак, что ли? Хотя о чем я, это ж Чемезов, он же Иван-дурак по определению. Ну, тогда можно посмотреть хоть? – пожал плечами Сережа. Он на своем веку видал женщин и покрасивее. Хотя…
– Идем, покажу наброски. Пока что это все, я только начал. Но она… есть у нее что-то такое, ну, не знаю. Увидишь. Такие контрасты.
Они с Сережей перешли из кухни в уже темную мастерскую. Иван достал из верхнего ящика стола пачку карандашных набросков, и Сережа принялся перебирать их с сосредоточенностью профессионала.
– Да, пожалуй, понимаю, – пробормотал Сережа. – Контрасты. Скажи-ка мне, друг, она замужем?
– Что? – скривился Иван.
– Ты ж не глухой, да?
– Нет! – рявкнул Ваня. – Не замужем она… наверное.
– Наверное? Спросить что, постеснялся? Кольцо-то есть? Чего краснеешь? Значит, нет кольца. А фамилия какая у нее? Фейсбук у нее есть?
По мужественному (в основном за счет небритости) чемезовскому лицу пробежала тень сомнения. Сережа с изумлением узнал, что ни фамилии, ни имени, ни сколько-нибудь достоверной биографии своей как бы Ирины Ванька Чемезов не знает.
– Ну дела. Как же ты ее в дом пустил? Или очаровался? Не рассказывай мне тогда, что у тебя самого с нею ничего не намечается.
– Ничего у меня с ней не намечается. Мне этих проблем задарма не надо, – поморщился Иван.
– Ну, тогда я могу чувствовать себя свободно? – Тут он снова закашлялся как сумасшедший.
– Вылечись сначала, – пробормотал Чемезов, сам не понимая, отчего ему так не хочется, чтобы Сережа начал ухлестывать за девушкой в терракотовом. Ведь в самом деле, ему-то что? С другой стороны, Сергей ее наверняка расстроит и оскорбит. Это естественный ход вещей, как смена дня и ночи, как солнце и луна. Этого не изменить. А раз так, Ирина хлопнет дверью и уйдет. Может даже, прямо сейчас. А он хочет ее рисовать.
– Может, она меня и полечит? – похабно усмехнулся Сережа, но снова закашлялся. А потом уже совсем другим тоном принялся обсуждать детали предстоящей выставки в ЦДХ и то, как и когда они вывезут картины, включая «Завалинку», уже проданную, и что там с остальными обещанными к выставке работами.
Когда Ирина, уже переодевшаяся в свое терракотовое платье, вернулась к ним в зал, Иван и Сергей уже совершенно погрузились в свои записи, фотографии для каталогов, описания работ и прочие необходимые, но такие утомительные вещи. Чемезов всегда сам делал фотографии для каталогов, потому что все остальные, по его мнению, могли только баб на пляжах на телефоны щелкать. И ни ляда не разбирались в цветопередаче.
Сережа никогда в это не лез. Чемезов продавался просто отлично, так что связью этой Сережа дорожил. Мог бы даже легко оценить, в каких суммах он ею дорожил.
– Ирина, ну, наконец-то! А я-то испугался, что вы нас совсем покинули! – галантно ввернул Сережа, протягивая Ире тонкую ухоженную руку с хорошим маникюром. В другой руке он держал бокал с «лекарством». Иван поморщился, но затем с удовольствием отметил, как отшатнулась от Сережи Ира.
– Господи, ты уже набрался, что ли? – фыркнул Чемезов.
– Ничего подобного. И не слушайте его, Ирина! Он вечно принижает меня перед девушками. Я почти не пью, курю мало, добр и люблю кошек.
– Тебя принизишь, – фыркнул Иван.
– А вот это удар ниже пояса. Мой рост – это мое скрытое достоинство. Да-да, Чемезов, и не спорь. Знаете, Ирина, высокие мужчины всегда смотрят на мир как на поляну для пикника. А вот когда мужчине приходится доказывать всему миру, на что он способен, только тогда рождаются Наполеоны. Так что скажете, Ирина? Не хотите сходить с Наполеоном в ресторан?
Ирина несколько секунд изучала смазливое лицо галериста, а затем покачала головой.
– Наполеон, как известно, очень плохо кончил. И потом, меня совсем не интересуют романы. Можете не расстреливать весь запас своего обаяния, оставьте его для более подходящих мишеней.
– Уверен, вы говорите это просто потому, что совсем меня не знаете. – И Сережа улыбнулся одной из своих «убийственных» улыбок. – Стоит вам узнать меня получше..
– Не стоит. Оставим место загадкам.
– Вас я обязательно разгадаю, – пообещал мужчина.
– Не думаю, что это стоит того, – пожала плечами Ирина. – Будете разочарованы.
– Не могу разочароваться, я очарован. Вам не уйти от меня, Ирина, – произнес Сережа, испепеляя девушку настойчивым, полным грязных намеков взглядом. Ирина прикусила губу и сощурилась.
– Сережа, оставь в покое мою Иру! – вмешался Чемезов.
– Твою? Ого! Ну нет, я еще поборюсь! – И Сергей шутливо скрестил с Иваном невидимые шпаги. Ирина шумно выдохнула, но ничего не сказала.
– Даже если вы, Сергей, – последний мужчина на земле, – вдруг отчеканила Ира, – и я уверена, что вы полны неземных достоинств, мне это не интересно. Будет лучше для нас всех, если вы это просто поймете.
– Вот так-то, – рассмеялся Иван Чемезов, глядя на то, как сексуальная улыбочка сползает с Сережиного лица. Иван ничего не мог с собой поделать. То, что Ирина отбрила этого щеголя, отчего-то ужасно его порадовало. Как говорится, настроение резко улучшилось.
– Я не хочу вам мешать, – пробормотала Ира и в нерешительности посмотрела на Ивана. – Можно вас на секундочку?
Белый от злости Сережа остался один с раскрытым ртом, а Чемезов только кивнул Ире.
– Конечно. – Он пошел за ней в коридор. – Что-то не так? Вы простите Сережу, он такой бывает придурок.
– Я должна уехать, – оборвала его Ира.
– Уехать? – Иван уставился на нее в непонимании.
– Я и так проторчала тут у вас весь день.
