– Пустышка? – оглядевшись и не услышав ожидаемого доклада предположил группник.
– Ты, как всегда, прав, – съязвил Фёдор. – Было бы по-другому, мы бы уже пылили в обратную сторону, а не ждали, когда вы раскачаетесь.
– Тоже верно. – Виталий поправил висевший на бедре «стечкин». – Что дальше?
– Сейчас решим, – пообещал Ефимов и повернулся к застывшим в ожидании бойцам. – Вы двое, – указал он на Ларина и Короленко, – остаётесь на КПП, остальные в палатку. Лишний раз по территории не бродить. Примем решение – доведём.
– Сколько у нас времени? – Дикуль небрежным движением переложил пулемёт с одной руки на другую.
– Минимум полчаса, но, возможно, до ночи. Говорю же – потом «довернём». Ступайте.
– Пошли. – Агушев первым зашагал в указанном направлении. Группник смахнул выступивший на лице пот.
– Сергей Михалыч, дальше-то что? – спросил он.
– Сам не знаю, надо бы хоть карту хорошенько рассмотреть. Если верить одному покойнику, то они перебрались в Н-ск.
– А если не верить?
– Тогда я не знаю, где искать.
– Значит, Н-ск?
– Без выбора.
– Уточнить больше не у кого? – Масляков не спрашивал – констатировал.
– Есть, но он скорее проблема, чем язык.
– Почему?
– Гриценко помнишь?
– Кого?
– Полковника Гриценко.
– Это тот, который…
– Он самый.
– Чёрт! – выругался Масляков, затем с надеждой посмотрел на Ефимова. – Так, может, он нам и поможет?
– Нет. Сказал, что будет молчать. И я верю, что его не разговоришь. К тому же Степанчук вряд ли соврал.
Они не спеша двигались к жилым помещениям.
– Так что будем делать? До Н-ска минимум два дня ходу. А мы уже засветились на этом «объекте». Будь он неладен!
– Засветились – это точно. Не сегодня завтра сюда заявятся.
– Так как поступим-то? – Масляков начал терять терпение.
– Вариантов два, точнее, три. Первый – бросаем всё к хренам собачьим и возвращаемся. Объект по указанным координатам мы обнаружили, захватили. То, что всё оказалось лажа, – не наша вина.
– Не прокатит, – покачал головой Виталий. – Задача у нас четкая, к тому же мы теперь знаем, куда направляться.
– Значит, вариантов всего два. Первый – сейчас же садимся на броню и стартуем в сторону объекта. Если повезёт, к ночи будем близ города. Не доезжая пару километров, бросаем БТР и пытаемся проникнуть на объект. Плюсы – скорость доставки. Минусы – если здесь кто появится, они будут знать, что искать – а именно пропавший БТР. К тому же по дороге не поедешь, значит, окольными путями, а это и следы, и дополнительное время.
– Согласен.
– Второй вариант – выдвигаемся отсюда пешим порядком.
– Михалыч, ты совсем?! Если кто-то обнаружит трупы, они устроят погоню.
– Правильно. Поэтому предлагаю разделиться. Точнее, посадить одну тройку или даже двоих человек на БТР и отправить к линии фронта. Пусть считают, что мы решили вернуться.
– А если их перехватят?
– Даже если их перехватят, то противник с большой долей вероятности посчитает, что основная часть группы спешилась где-то поблизости и пошла к линии соприкосновения своим ходом. Будут искать нас там. Главное, чтобы этого не произошло слишком рано. Тем более что те, кто поведёт броню, и в самом деле, отъехав отсюда на достаточное расстояние, бросят БТР и пойдут пешком.
– А если их захватят в плен?
– Надеюсь, что этого не случится, – с нажимом произнёс Ефимов. – Но если это, не дай бог, произойдёт, они должны будут сказать, что группа только пару километров назад спешилась, разделилась на двойки и пошла к фронту.
– Хорошо. Уболтал. – Масляков задумчиво почесал переносицу. – А как поступить с полковником? С собой такую обузу не потащишь. Отправить с бронёй?
– Не мели чепухи, ты сам знаешь, этого делать нельзя. – Ефимов почувствовал комок в горле. – Тут без выбора.
– Но он же в тот раз нас предупредил! – вырвалось у Маслякова.
– Предупредил. – Старший прапорщик не стал отрицать очевидного. – И я даже скажу тебе больше: он вообще скорее всего нормальный мужик. Но его нельзя взять с собой. Он не пойдёт, придется тащить, а это потеря мобильности. Оставить здесь нельзя. Про броню я уже говорил. Как ни крути – везде тупик.
– Стенка, – ляпнул Масляков.
– Что, чёрный юмор прорезался? – Ефимов зло посмотрел в сторону собственного командира. – Готов пустить в него пулю?
От такого неожиданного вопроса Масляков вздрогнул.
– Почему я? – В голосе звучало отчаяние.
– Потому, что ты командир. Тут либо ты, либо я. Бойцов заставлять не хочу.
– Сергей Михайлович, я вот так не смогу! – попробовал отвертеться группник.
– Сможешь, куда ты на хрен денешься! – бросил Ефимов, но тут же смилостивился: – Ладно, разберёмся. Ступай, перекуси пока. Всё равно раньше чем через час не тронемся.
– Да не хочу я! – попробовал отказаться группник, но Ефимов был непреклонен:
– Иди, иди, ешь! Ещё неизвестно, когда в следующий раз… – Он не договорил, Виталий, согласившись с его доводом, зашагал к одной из палаток. Сергей смотрел ему вслед, и на его скулах играли надувшиеся от напряжения желваки. Судьбу полковника он мысленно уже решил.
Следовало убираться отсюда как можно быстрее, но Ефимов решил дать личному составу хотя бы полтора часа на отдых, кроме того, ему требовалось переговорить с полковником. Сергей не оставлял надежды склонить того на свою сторону.
Когда старший прапорщик вошёл в помещение, которое служило полковнику камерой, тот по-прежнему сидел на стуле.
– Почему вы уехали из Крыма? – Ефимов задал вопрос, который давно вертелся у него на языке.
– Почему? Да потому, что у вас во власти одни жидомасоны, – зло огрызнулся полковник. – Дня после референдума не прошло, к нам сразу поналетели жидовские эмиссары. Всё наше скупать начали.
– Ваше – это в смысле в Крыму?
– Конечно, наше, – вскинулся полковник, – а чьё же ещё?!
– В смысле – народное?
– И я об этом же. А ваши жиды…
– А у вас в Украинском правительстве их меньше? – с ехидцей в голосе спросил Ефимов.
– Меньше не меньше, – Гриценко поморщился, – но у нас есть идея! Врать не стану: я западенцев на дух не переношу, Бандеру считаю сволочью, но у них имеется идея, национальная идея!
– И ради этой идеи нужно убить всех русских?
– Не в русских дело. Нам надо победить. А когда победим – армия пойдёт на Киев и выжжет всю мерзоту.
