«А второй вариант?» – спросил Сандер.
«Второй вариант более гуманный, но потребует больше времени и, я бы сказал, творческих усилий. Надо попытаться полностью дискредитировать Путина в глазах русских. И тут нам очень пригодятся результаты ваших расследований».
«Дискредитировать Путина пытались все лидеры российской оппозиции. Русский интернет заполнен компроматом на него. Я это все просматривал. В нашей стране этого было бы достаточно, чтобы утопить любого политика в дерьме. Но в России на это никто не обращает внимания».
«На этот раз мы свой компромат отдадим не оппозиции, а тем самым национал-патриотам, которые стоят за Путина горой. Пусть они узнают, с кем имел дело их кумир. На днях мы получили предложение от наших украинских друзей. Они нашли в Одессе человека из окружения бывшего президента Украины Кучмы. Он предлагает нам документы, подтверждающие, что Путин не просто состоял в штате немецкой фирмы SPAAG, через которую обделывал свои делишки, но и регулярно получал от нее крупные денежные вознаграждения. Вплоть до того момента, как он стал президентом. Вы занимались этим делом в Лихтенштейне вместе с Майером и хорошо знакомы со всеми деталями. Свидетель просит за эти бумаги миллион долларов. Сумма немаленькая. Поэтому надо с ним встретиться и проверить, не фальшивка ли это. Скорее всего, речь пойдет о том самом единственном комплекте документов SPAAG, которые русские не успели выкупить, и он оказался в распоряжении украинской разведки. В свое время Кучма пытался шантажировать Путина этими документами, чтобы получить скидку на газ. Не знаю, о них ли идет речь или об их копии, но Кучма скидку тогда получил. Надо все посмотреть на месте. Вы летите через Киев. У нас прекрасные отношения с новым послом США в Украине Джеффри Пайетом, он всегда нам помогает. Его сотрудник вас встретит и вместе с вами полетит в Одессу и окажет вам всяческую помощь. У него будут все нужные контакты, чтобы выйти на нашего разоблачителя. В Киеве и Одессе, да и по всей Украине сейчас неспокойно. Так что будьте предельно осторожны. На всякий случай я договорился с поляками – у них есть консульство в Одессе – чтобы они обеспечили вам безопасность в случае передачи денег этому типу. Он принесет эти документы в консульство. Все адреса и справки уже в памяти вашего компьютера. Как всегда».
«Когда вылетать?» – спросил Сандер.
«Желательно завтра. И долго там не задерживайтесь».
В киевском аэропорту Борисполь Сандера встретил сотрудник резидентуры БВД в американском посольстве Билл Роббинс. Он сообщил ему, что его рейс в Одессу намечен через час – просто надо перейти из терминала “F” в терминал “В”. Они успели выпить пива и съесть по гамбургеру и обменяться новостями. «На обратном пути, – сказал Роббинс, – вы должны посмотреть Майдан. Это нечто. Своего рода хэппенинг на тему “Хотим демократии и в Европу”. Каждый день что-то новенькое и новые актеры. Правда, время от времени там стреляют. Но сейчас больше в воздух». В Одессу они прибыли уже ночью. Польский консул прислал за ними машину, которая и доставила их за какие-то двадцать минут к «Апарт отелю» на знаменитой Дерибасовской, где им уже были заказаны номера и ужин.
По пути они видели в скверах и парках Одессы костры, у которых грелись люди. «Это всегда так в Одессе?», – спросил Сандер у шофера. «Нет, – ответил он. – Только когда хохлы делают очередную революцию. Тут всякой твари по паре – и бандеровцы, и коммунисты, и просто любители побузить. По ночам собираются у таких костров и обсуждают, что на следующий день делать, где митинговать, где стекла бить, где что. Да и к тому же завтра футбол – фанаты понаехали»…
«Свидетелем обвинения», как назвал его про себя Сандер человека Кучмы, оказался седой человек лет шестидесяти с заметной военной выправкой и двумя золотыми зубами, представившийся Мыколой Сидоровичем Навайло. Сандер и Робинс встретились с ним утром 2 мая в своем отеле.
Навайло принес с собой пленку с записью разговоров начальника Службы безопасности Украины Деркача и тогдашнего президента Леонида Кучмы с ее распечаткой («Шоб паны ни мучылись») на русском языке и в переводе на английский.
Первая запись. 2 июня 2000 года.
Деркач: Вот они, документы. Вот здесь и Вова Путин.
Кучма: Это про Путина?
Деркач: Да. Я «вытянул» у немцев последний экземпляр этого секретного документа. Потому что все остальные скупила по всей Европе русская разведка. Вот эти все документы. Остались только у нас. Так?
Кучма: Угу.
Деркач: Ну а у себя будем хранить. Они тут где-то хотят все закрыть.
4 июня 2000 года была сделана следующая запись:
Кучма: Это действительно ценные материалы или нет?
Деркач: По этому…
Кучма: По Путину.
Деркач: Да. Там имеется очень много ценного. Это действительно фирма, которая…
Кучма: Нет, ты мне скажи: это Путину передать или сказать ему, что у нас есть материалы?
Деркач: Он все равно поймет, откуда мы взяли эти материалы.
Кучма: Я скажу, что у Службы безопасности нашей есть интересные материалы. Я не буду ему даже передавать.
Деркач: И сказать, что мы выбрали из Германии все, что было. Больше ни у кого нет. Да?
Кучма: Конечно…
Деркач: Только у нас один комплект остался. Эта спецслужба в Германии дорого бы за него дала. А он очень заинтересован.
Кучма: А может, я скажу, что у нас есть документы, подлинные факты в Германии. Я вдаваться не буду.
Деркач: Ага.
Кучма: Скажу: «Дайте поручение своим, пускай с нашей службой свяжутся». А когда они с тобой свяжутся, скажешь: «Я президенту отдал, б. дь. Забрать у него никак не могу».
Деркач: Хорошо.
Кучма: Поиграть надо тоже.
«А теперь, господа, вот этот комплект, – сказал Навайло. – Здесь банковские переводы, расписка Путина за деньги, полученные от SPAAG. И главное – стенограмма переговоров в записи немецкой разведки БНД господина Риттера с наркобароном Очао о покупке недвижимости в Санкт-Петербурге с помощью Комитета внешних связей, который возглавлял господин Путин.
Если хотите все это получить, с вас всего один миллион долларов. Желательно сразу и наличными».
Сандер слишком хорошо знал немецкий язык, чтобы не заметить на бланке БНД с расшифровкой переговоров с Очао отсутствия в «собачке» бланка первой буквы «с» в слове Bundesnachrichtendienst. И, если даже запись разговора Кучмы и Деркача была идентичной (на памяти Сандера ее уже воспроизводили в печати
[96]
), то все остальные документы из «комплекта БНД» могли быть фальшивкой.
«Я полагаю, у вас есть копии», – сказал Сандер.
«Конечно», – ответил Навайло.
