Гейб так и стоял на пороге.
– Одной безумной стервы недостаточно, чтобы подкосить такого человека, – произнес он. – Так ведь, Губернатор?
– Ладно, хватит этой чепухи, – отмахнулся Филип. – Не нужно подхалимства. Ладно? Все так, как есть. Я поправлюсь.
– Отрадно слышать, – ответила Лилли – на этот раз искренне.
Губернатор выразительно посмотрел на нее.
– Слышал о тебе много хорошего. Говорят, ты целую неделю меня прикрывала.
– Каждый внес свою лепту, – пожала плечами Лилли. – Друг без друга мы бы не справились.
Вдруг из соседней комнаты до Лилли донесся странный приглушенный звук – шуршание, шипение воздуха, бряцанье цепочки. Она не поняла, что это, но тут же решила выбросить все из головы.
– Да ты сама скромность, – улыбнулся Губернатор. – Видишь, Гейб? Об этом я и говорю. Здесь, черт возьми, нужно говорить мягко, но держать в руках большую дубинку. Мне бы еще дюжину таких, как ты, Лилли.
Лилли опустила взгляд на руки.
– Должна признать, этот город многое для меня значит, – она посмотрела на Губернатора. – Я хочу, чтобы он выстоял, чтобы у нас все получилось.
– И я тоже, Лилли.
Губернатор с трудом поднялся с дивана. Гейб дернулся, чтобы помочь ему, но Филип лишь махнул рукой. Шумно дыша, он медленно подошел к заколоченному окну – без костылей – и выглянул наружу через узкие щели между досками.
– И я тоже, – снова пробормотал он, задумчиво смотря в темноту.
Лилли наблюдала за ним. Выражение его лица слегка изменилось в серебристом свете далекого прожектора, луч которого скользнул в комнату. Единственный уцелевший глаз Губернатора сверкнул, брови сурово опустились, взгляд вспыхнул яростью.
– У нас проблемы, – негромко произнес он. – Если мы хотим сохранить этот город, нам нужен… Как это называется? Упреждающий удар.
– Упреждающий удар? – переспросила Лилли, изучая Губернатора. Он напоминал запертого в клетку израненного питбуля: обрубок руки безвольно торчал в сторону, но все тело было напряжено, как растянутая пружина. Лилли хотела отвести глаза, но пропитанные «Бетадином» повязки и жуткие шрамы словно взывали к ней. Губернатор был живым подтверждением грозившей им опасности. Сам собой напрашивался вопрос – кто может так истерзать столь несокрушимого человека? Протяжно вздохнув, Лилли сказала:
– Что бы вы ни задумали, я с вами. Никто здесь не хочет жить в страхе. Что бы вам ни понадобилось… Я готова на все.
Губернатор повернулся и посмотрел на нее из-под крепления глазной повязки. У него на лице промелькнула симпатия.
– Ты должна кое-что знать, – он взглянул на Гейба, а затем снова на Лилли. – Я позволил этим гадам сбежать.
Сердце Лилли забилось немного чаще.
– То есть?
– Я отправил с ними Мартинеса. Он должен был стать шпионом, разузнать все об их позиции – найти эту чертову тюрьму, в которой они прячутся, – и доложить мне.
Лилли кивнула, обдумывая информацию. В голове тотчас замелькали тревожные мысли.
– Я понимаю, – наконец ответила она.
Губернатор посмотрел на нее.
– Он уже должен был вернуться, – произнес он.
– Да… Разумный план.
– А ты прирожденный лидер, подруга. Выйди на разведку – команду себе выбери сама – и выясни, какого дьявола там произошло. Посмотри, что можно сделать. Справишься?
Лилли кивнула, но про себя тихонько подумала, стоит ли женщине в ее положении вступать в такие… схватки с судьбой. «Схватки» – ключевое слово. Готова ли она пойти на все жертвы, которых требует от нее статус будущей матери? Готова ли она бродить по этому чумному миру с круглым, как барабан, животом? В данный момент она была на раннем переходном этапе – внешних признаков еще не было, физических ограничений она почти не чувствовала, а будущие сложности представляла себе слабо, – но что будет, когда она начнет двигаться медленнее? Она знала, что на ранних стадиях беременности физическая активность и регулярные упражнения совершенно безопасны – и даже рекомендованы, – но как насчет опасной миссии на пересеченной местности в этом жутком мире? Обдумав все это за краткую секунду, она наконец посмотрела на Губернатора и сказала:
– Я справлюсь. Выдвинемся на рассвете.
– Хорошо.
– Но у меня есть один вопрос.
Губернатор пронзил ее взглядом.
– Что на этот раз?
Лилли прикусила губу, подбирая слова. Нельзя просто так зайти в клетку к раненому зверю и не опасаться последствий, но выбора у нее не было.
– Люди уже на стенку лезут, не зная, где вы и как себя чувствуете. – Она посмотрела на Губернатора. – Покажите им, что вы в порядке.
Он тяжело вздохнул.
– Скоро я так и сделаю, подруга. Не переживай насчет этого, – на мгновение в комнате воцарилась тишина. – Что-нибудь еще?
Лилли пожала плечами. Больше сказать было нечего.
Вместе с Гейбом она вышла из квартиры, оставив Губернатора наедине с нескончаемыми приглушенными звуками из соседней комнаты.
Остаток ночи Лилли собирала команду и готовилась к разведывательной миссии. Остин отчаянно протестовал и пытался запретить ей самой отправляться на вылазку, но она была непреклонна. Работа заряжала ее энергией: нужно было обезопасить город, обрубить на корню любую угрозу. Теперь она сражалась за двоих – и даже за троих, если считать и Остина. Но главное – она не хотела, чтобы кто-то догадался о ее положении. Она не хотела давать ни малейшего повода считать, что она работает не в полную силу. Это был ее маленький секрет. Ее тело. Ее жизнь. Жизнь ее будущего ребенка.
Поэтому она готовилась к миссии, не оставляя без внимания ни одну деталь. Она подумала взять с собой Боба, но отбросила эту мысль, ведь его навыки нужны были в городе гораздо сильнее, чем на этой вылазке, к тому же он мог стать обузой для группы. Кроме того, она решила оставить Брюса в городе в распоряжении Губернатора. С собой она взяла Гейба, Гаса и Остина – не только из-за их физической силы, но и из-за того, что каждый из мужчин был знаком с методами Мартинеса и его манерой поведения. Ушибы Гейба, полученные в стычке с Мартинесом под гоночным треком, еще болели, но Гейб был прагматиком: теперь он знал, что все это входило в план и что Мартинес нужен им как никогда. Они должны были найти этих людей и вмешаться, пока не случилось что-нибудь ужасное. К тому же Гейб был обязан Лилли Коул жизнью.
Последним завербованным Лилли человеком стал Дэвид Штерн – его она выбрала за цепкий ум и хладнокровие, чтобы он помог ей со стратегией. Лилли была в этом не слишком хороша. Выслеживание беглецов на сотнях квадратных миль кишащих ходячими земель не входило в сферу ее компетенции, хотя она и горела желанием сделать все необходимое. Впрочем, кроме Лилли, только Гейб и Остин знали об истинной сути миссии Мартинеса. Гас и Дэвид все еще считали Мартинеса предателем и полагали, что вылазка организована исключительно с целью поимки беглецов.
