— Эй! — Она опустила глаза. — Извините меня за то, что срывала на вас плохое настроение. Я лучше пойду, пока окончательно все не испортила.
— Рей, тебе не надо уходить, — сказала Алексия.
— Да, — кивнула Келли, — оставайся.
Рейвен покачала головой и взяла свою сумку.
— Мне нужно немного побыть одной, понимаете?
Келли поднялась и обняла ее.
— Если мы тебе понадобимся, позвони, ладно?
— Позвоню. Спасибо.
Глава двадцать первая
Правило 21: Находясь в обществе своего бывшего, ты всегда должна выглядеть превосходно.
В следующие выходные Келли позвонил Моррис из приюта для животных и попросил прийти на час раньше. Она согласилась, но этот сдвиг на час полностью выбивал ее из графика.
— Где моя паршивая одежда? — крикнула она, стоя у подножия лестницы в подвале.
— Я думал, у тебя вся одежда паршивая. — На верхней площадке появился Тод.
— Ха-ха, — пробормотала она, роясь в трех корзинах с чистым бельем. У мамы белье всегда было перестирано и разложено по местам. Но на этой неделе она помогала кому-то из друзей собирать детский душ, и поэтому не успела закончить со стиркой. У Келли до начала смены оставалось всего полчаса. Этого маловато, чтобы выстирать и высушить вещи. Паршивыми она называла их только потому, что надевала исключительно на работу в приюте. Это была пара джинсов и футболка — старые, но вполне модные.
— Что ты делаешь? — спросила Моника, спускаясь к ней по лестнице. Она все еще была в пижаме с надписью «Шалопай». Ее соломенно-светлые волосы были заплетены во французскую косичку.
— Ищу свою одежду.
Моника подошла к корзине с грязным бельем.
— Вот эту? — спросила она, вытащив джинсы в собачьей шерсти.
— Да. — Келли огорченно плюхнулась на пол. Она ведь уже заглядывала в ту корзину. Как же она их проглядела? Моника поднесла ей джинсы. — Спасибо. — Келли расправила их. Светлая собачья и черная кошачья шерсть, грязные отпечатки собачьих лап, на коленке какое-то пятно — скорее всего, собачий корм — засохло и стало твердым, как камень. Какая бы грязная работа ни ждала в приюте, эти джинсы надевать было нельзя.
Келли бегом поднялась наверх, в свою комнату и стала рыться в нижнем ящике шкафа. Там нашлись только старые дырявые шорты. Тогда Келли заглянула в другой ящик и откопала там старые штаны на завязках. Она носила их пару лет назад. Тогда она была намного полнее.
Взглянув на часы, Келли поняла, что на дальнейшие поиски времени нет. Она надела на себя штаны и затянула завязки. Потом напялила черную рубашку с надписью «N Sync», которую мама прикупила на распродаже. Надо сказать, мама ее ничего не понимала в модной одежде. Она думала, что рубашка Келли понравится, потому что ей нравилась эта группа. Ну прямо как в первом классе.
Ладно, на сегодня сойдет. Все равно Келли некого там очаровывать. Она изменила дни своей работы, и они с Уиллом больше не пересекались. Сегодня предполагалась спокойная, размеренная воскресная вахта.
* * *
От этих щенят — двадцати трех, по точным подсчетам — у Келли разболелась голова. Вот тебе и тихий, спокойный день в приюте. После нескольких недель упорных трудов службе контроля за животными удалось разобраться с пожилой четой, занимавшейся разведением щенков.
Теперь все двадцать три щенка были благополучно доставлены в приемную. Но предстояло еще очень много работы. Ветеринар по очереди осматривал каждого малыша. Потом их всех надо было искупать и накормить. А ведь еще оставались и другие собаки, требовавшие внимания.
— Пойду, вызову кого-нибудь, — сказал Моррис, направляясь к приемной стойке.
Келли даже не заметила, как он ушел. Вокруг нее вился щенок — помесь черного лабрадора с кем-то — и кусал за пятки. Она взяла его на руки и почесала за ушами, чтобы он успокоился. Это помогло: щенок успокоился настолько, что описал ее.
— Ох! — Келли тут же опустила его на пол, но было уже поздно — дело сделано. Келли, как смогла, почистила себя бумажными салфетками. Другой рубашки у нее все равно с собой не было. Да и что тут такого? На нее уже не первый раз писают. Она все собиралась бросить в багажник запасной комплект одежды на такой случай, да руки никак не доходили. Ну, ничего, вот доберется до дома и обязательно приготовит запасную одежду.
— Доктор Берн, вы закончили с черными лабрадорами?
— Да. — Ветеринар закатал рукава рубашки, прежде чем взяться за следующего щенка. — Можешь отнести их в вольер.
Слава богу!
Застенчивую черную лабрадориху поймать не составило труда — она почти не двигалась с того самого момента, как поступила в приют. А вот вторая, с белым пятнышком на лапе, была непоседливой. Но немного везения — и Келли удалось отнести в клетку и ее.
С двумя оставшимися мальчиками, похоже, будут проблемы. Сейчас они занимались тем, что нарезали круги по приемной, лаяли на других собак и сеяли всеобщую смуту. Их длинные когти бряцали по бетонному полу.
И только Келли загнала одного из них в угол, как в приют вошел Уилл, неотразимый в своих потертых джинсах и коричневой рубашке.
— Привет, — улыбнулся он ей. — Похоже, у тебя тут нелегкая борьба. Давай, я их поймаю.
Келли выпрямилась и расправила мокрую рубашку. Волосы лезли в глаза. Уилл медленно приблизился к одному из щенков, а потом неожиданно бросился на него и взял в руки.
— Видишь, как просто, — сказал он. — Надо только немного терпения.
Ворча, она предоставила ему заниматься щенками, а сама переключилась на взрослых собак. Эскимос возбужденно залаял, как только она приблизилась к его клетке, и в своем порыве привлечь ее внимание перевернул миски с едой и водой.
— Я уже иду, иду, — сказала она, отпирая клетку. Пес бросился ей на грудь, оставив на рубашке еще и грязные отпечатки лап. — Сидеть, — шикнула она на него. Эскимос заскулил, но повиновался.
День катился коту под хвост и с каждой минутой становился все хуже и хуже.
— Как у тебя дела? — спросил Уилл, подойдя сзади.
— Отлично.
Уилл взялся за метлу и принялся подметать в клетках.
— Давно с тобой не разговаривал.
— Да.
— Я что-то сделал не так?
Келли посмотрела на него. Он стоял, опершись на метлу. Ну почему именно сегодня Келли выглядит такой неряхой? Собачья моча, отпечатки лап, да еще и надпись «N Sync» на рубашке.
— Да нет, — ответила Келли. — Ты ничего такого не делал.
— Хорошо. — Он наградил ее улыбкой, которую всегда использовал, желая закрепить свое превосходство. И это обычно срабатывало. — Не хочешь пойти сегодня с нами? Мы ужинаем в ресторане «Эмерсон».
