Зою заколотило. Руки затряслись, перед глазами замелькали темные точки. Вся ее бравада испарилась. Слова, произнесенные спокойным тоном, произвели на девушку глубокое впечатление.
Она ожидала, что мрасс начнет с пеной у рта доказывать, что он ее хозяин и имеет право указывать ей, как себя вести. Варшавский поступил иначе.
И от этого Зое стало по-настоящему плохо. И страшно.
– В центре меня передадут другому мрассу? – задала она вопрос, на который заранее предполагала ответ.
– Нет.
– Нет? – Ей важно было услышать подтверждение своей догадки.
– Нет, – он покачал головой. – Ни один мрасс не захочет больше приобретать тебя. Зачем ему проблемная ширас? Ты стоишь дорого. Я начну судебный процесс против «Рассвета» и выиграю. Они вернут мне уплаченные деньги плюс неустойку. Как вариант, «Рассвет» разорится. Ни один уважающий себя мрасс не захочет иметь дело с центром, не соблюдающим пункты договора.
– А что я… и другие…
– Хочешь, чтобы я озвучил твою участь по возвращении в центр? Пожалуйста. Тебя снова погрузят в криосон. Все просто.
Просто?..
Господи…
И она считала Виктора Валерьевича чудовищем! Да он безобидный щенок по сравнению с хищниками нового времени.
Зоя вцепилась в брюки пижамы, не замечая, что едва не рвет ткань. Она, не отрываясь, смотрела на Варшавского.
– Ты чудовище, – выдохнула, не скрывая своих чувств.
– Разве? – Юлиан скрестил руки на груди, беззаботно швырнув на стол ручку, стоящую целое состояние. – Я бизнесмен. Делец. Политик. И чудовищного во мне нет ни грамма. Ты же убедилась в этом накануне, ворвавшись в мою спальню без приглашения.
Она поняла, на что он намекает.
Задышала чаще.
Закрыла глаза, пытаясь успокоиться.
Он не мешал. Ничего не говорил. Наблюдал.
Через пару минут Зоя открыла глаза и тихо сказала:
– Я не хочу в центр. Не хочу, чтобы меня снова погружали в криосон.
Варшавский молча ждал.
Пришлось продолжить:
– Дай мне неделю… Я привыкну к новым условиям. К вашему миру. Я смогу… Я привыкну к новому статусу.
– Два дня, – последовало безапелляционное.
В этот раз Зоя впилась коротко подстриженными ноготками в ладонь, оставляя кровавые следы на нежной коже.
– Два дня, – повторила она, как робот.
– Умница. В тебе есть инстинкт самосохранения и способность договариваться. Это хорошо.
Хорошо для кого?
– Почему именно два дня?
– За два дня я подтяну кое-какие хвосты, и мы улетим отдыхать. У меня не было отпуска десять лет. Неделю безделья я могу себе позволить.
Вот почему он распорядился приобрести купальники.
– И куда полетим?
– На другую планету. Варгас. Чудное место. У меня там вилла.
Зоя кивнула и, не глядя на него, спросила:
– Можно, я пойду? Устала, хочу прилечь.
– Иди. Жду к ужину в восемь.
Не чувствуя под собой ног, Зоя вышла из кабинета, не заметив, каким задумчивым взглядом проводил ее мрасс Варшавский.
Глава 8
– Тебе не помешает воспользоваться третьей кнопкой в душе.
Голос дана вывел Зою из состояния мрачной апатии.
– Третья кнопка? – переспросила девушка, в первое мгновение даже не поняв, о чем речь.
– Массаж плюс автозагар. У тебя светлая кожа. Легкий загар оттенит волосы и придаст больше шика.
Зоя усмехнулась.
– Затейник, вот скажи: если так плохо выгляжу, на кой ляд я сдалась вашему мрассу? Мне только и твердят, что нужно привести себя в порядок. И никто не задумывается о том, что женщина хочет выглядеть привлекательно, когда у нее на душе мир и покой. А в моей – полный кавардак.
– Я знаю и другую версию. Многие женщины за безупречной внешностью скрывают одиночество.
– Никогда не страдала подобной ерундой.
Зоя заставила себя встать с кровати, на которую рухнула, как только оказалась в комнате. До ужина оставалась пара часов. Что ж… Пора на самом деле заняться собой.
И начинать адаптироваться.
Другого варианта нет.
Снова оказавшись в ванной и ступив в душевую кабину, Зоя дотронулась до третьей кнопки. Вот ты, оказывается, для чего! Вполне продуманно. Рискнем?
Зоя, зажмурившись, нажала на кнопку.
Ощущение от массажа и одновременного воздействия ультрафиолетовых лучей ей понравилось. Кожу пощипывало и разминало. Как достигался подобный эффект, непонятно. Но какая разница?
Через десять минут девушка расслабилась. Затекшие мышцы размялись, и она почувствовала облегчение. Солярий работал на автоматическом режиме, и когда машина решила, что для светлой кожи Зои достаточно, отключилась. Повторно включать девушка не стала. Еще не хватало, чтобы кожа приобрела красный оттенок.
Сполоснувшись, вышла из душевой кабины и встала напротив зеркала. Варшавский хочет, чтобы она привела себя в порядок. Он прав. Выглядела Зоя не очень. Бледная кожа, тусклые волосы, висящие неухоженными прядями, глаза без огонька.
Будем исправляться. Вернее, исправлять.
Она адаптируется. А дальше…
Девушка слукавила. С Олесей они все-таки заглянули в бутик с элитной косметикой, и Зоя набросала в корзинку самое необходимое. Чувствовала, что понадобится.
Пришло время вспомнить навыки по наведению красоты.
Ей потребовался час. Покрасить волосы. Подровнять концы. Маска для лица. Пилинг. Увлажняющий крем. Маска под глаза. На шею – восстанавливающая сыворотка. Далее – эпиляция ног и зоны бикини. Увлажняющий мусс на все тело.
Выполняя все эти ухищрения, Зоя порадовалась, что когда-то поддалась на уговоры сестры и они вместе закончили курсы визажистов.
Про сестру и дом думать было тяжело. Умом Зоя понимала, что прошли сотни лет и Ольги давно нет в живых. Но душа-то болела…
Закончив наводить красоту, оглядела себя критическим взглядом. Вот это другое дело! Теперь на нее из зеркала смотрела девушка с золотистой кожей, короткими светлыми волосами и искусно наложенным макияжем, подчеркивающим природную привлекательность.
Зоя осталась довольна увиденным. Были времена, когда она уделяла внешности должное внимание.
Были времена…
Это произошло в следующий понедельник после проливного дождя и случая на стоянке. Зоя поднялась на лифте на этаж, где располагался офис, и, пройдя по коридору несколько метров, ощутила на себе пристальные взгляды сослуживцев. Что с ней не так? Юбка порвалась? Блузка слишком просвечивает? Нос испачкан? Почему смотрят, точно видят в первый раз?
