– Вот так, батя. Через полгода я умру…
Глава 11
– Зоя!
Чужой голос прорывался сквозь черную пелену, застлавшую сознание и удерживающую в плену.
Не получалось.
– Зоя! Проснись! Зоя, ты слышишь меня?
Она застонала, не желая ничего слышать и понимать. Проваливалась во мглу, и это ее устраивало. Там, в кромешной тьме, нет боли. Там никто не бьет, не принуждает. Там Зоя не будет чувствовать себя жертвой.
Но тот, кто звал ее, отличался завидной настойчивостью. Тряхнул за плечи, заставляя открыть глаза.
– Больно… – вырвалось у Зои. Голова была тяжелой, точно в нее залили расплавленный свинец, глаза резало, горло саднило.
Что произошло за то время, пока она спала?
Спала?
Она спала?!
Или…
Или снова, без ее ведома, погрузили…
Она попыталась вскочить, не в состоянии сориентироваться.
И сразу же крепкие руки сжали чуть сильнее.
– Зоя, все хорошо! Это сон! Кошмар! Зоя, вернись ко мне! Посмотри на меня! – Властный мужской голос наконец достучался до сознания.
Зоя вскинула голову и натолкнулась на цепкий взгляд Юлиана Варшавского.
И если бы увидела, что он снова смотрит с привычным высокомерием или снисходительностью, точно она человек второго сорта, сдержалась бы.
Если бы не заметила в его взгляде искренней обеспокоенности, смогла бы справиться.
А тут ее прорвало.
Всхлипнув, кинулась к нему на шею.
Вцепилась в его плечи, точно те были спасательным кругом.
Из горла, саднящего от криков, вырвался всхлип.
– Я… я… не могу… не могу больше… Я… я устала… Мне страшно…
– Тс-с! Все хорошо! Тихо! Тихо, – мягкий шепот медовой патокой заструился по ее телу, создавая иллюзию тепла и покоя.
Зоя поддалась наваждению. На мгновение позволила себе расслабиться. Прижаться к мужчине и поверить, что кошмары – часть прошлого. Что в будущем ее ожидает счастливая жизнь, где никто не станет ни к чему принуждать.
Где она будет свободна.
Тело мужчины было горячим и пахло дорогим парфюмом и еще чем-то чисто мужским. И второй, едва уловимый терпкий запах подействовал на Зою, как красная тряпка на быка. Она всегда обожала запах, непосредственно источаемый мужчинами. Тот, от которого сносит крышу и который заставляет просыпаться основные инстинкты. Да, те самые…
Сейчас, балансируя на грани истерики и желания, Зоя уткнулась в обнаженную мужскую грудь и притихла. Замерла.
Интересно, а если она лизнет кожу, как он отреагирует?
Ее погладили по волосам, отвлекая от сумасбродных мыслей. Зоя снова прикрыла глаза и плотнее прижалась к Варшавскому.
Плевать!
На все плевать!
Она отчаянно нуждалась в сочувствии, и пусть потом пожалеет, что поддалась минутной слабости.
Это будет потом.
Но дальше было только хуже.
Зоя забыла о гормонах, в последние дни взбунтовавшихся и настырно требующих выхода.
Может, ну их, эти игры в самостоятельную девушку? Все равно она ничего пока не в силах сделать.
А он рядом. Обнимает. Гладит по голове. И от его тела пахнет так, что низ живота сводит судорогой.
Слезы перестали течь, и, сглотнув, Зоя втянула в себя запах мужчины.
Отреагировали мгновенно:
– Зоя, я же говорил, что чувствую твои эмоции!
– И что? – буркнула она и потерлась носом о гладкую мужскую грудь.
– Я предупредил.
И с предупреждениями пусть катится подальше.
Зоя, чуть сдвинув голову влево, наткнулась на мужской сосок.
Приоткрыла рот и жадно припала к нему, зажав губами.
Простая, не такая уж интимная ласка. Но ответная волна накрыла с головой.
Юлиан громко застонал. Изменения в его объятиях почувствовались сразу.
Если раньше он гладил по волосам, то теперь, жадно разведя пальцы, обхватил ее затылок.
Вторая рука, обнимавшая за плечи, спустилась к талии.
Более того, ему удалось переместиться на кушетку. Теперь его бедра прижимались к ее, а плавки не скрывали желания.
Зоя запретила себе что-либо замечать. Не хочет она! Не хочет! Внутри все содрогалось от пережитого кошмара и нарастающего возбуждения. Зоя выставила блок на мысли. Сейчас есть только она и мужчина. Просто мужчина. Обычный самец, на которого ее гормоны взбунтовались. А она – слабая женщина. Да, именно так.
И все.
Больше ничего нет. Ни прошлого, ни будущего.
У Зои где-то глубоко внутри точно заслонку убрали. И она более чувственно прикоснулась в соску мужчины. Лизнула. Чуть зажала. Потом снова лизнула.
Поиграть ей позволили недолго – несколько секунд. Потом властно опрокинули на кушетку и оказались сверху.
Зоя охнула, почувствовав вес Юлиана на себе. Какой тяжелый! И одновременно эта тяжесть свела ее с ума. Как же приятно вот так чувствовать мужское тело! Каждую мышцу. Грудную клетку, распластавшую ее груди. Плоский живот, прижимающийся к ее животу. Стальные бедра, властно раздвигающие ее ноги.
Жар мужчины передался Зое. Тело вспыхнуло.
И она жадно обняла его за плечи, выгнулась под ним, подставляя тело под его прикосновения.
Ласки не заставили себя долго ждать. Рот Варшавского властно накрыл губы Зои, заставив ту вздрогнуть. Губы мужчины были одновременно жесткими и мягкими, требовательными и просящими. Эта двойственность снесла последние преграды, удерживающие женскую сущность Зои.
Как же давно она не испытывала трепещущего чувства предвкушения! Когда тело начинает жить самостоятельно, превращаясь в ненасытного монстра, которому мало и мало, который требует все более откровенных и чувственных ласк! Зоя подалась навстречу поцелую, с готовностью приоткрыв рот и впуская жадный язык мрасса.
Они оба, задыхаясь, исследовали глубины друг друга. Их языки переплетались, ударялись, посылая нарастающие импульсы по всему телу.
Мало!
Зое было мало!
Она словно сошла с ума. Превратилась в дикую кошку. Не узнавала себя. Такую первобытную неконтролируемую страсть испытывала впервые. Захлебываясь от собственных стонов, срывающихся с губ, впивалась ногтями в спину мужчины, желая прижать его сильнее. Слиться с ним, стать частью чего-то бесшабашного, бесконтрольного.
Она не замечала, как царапает его.
Не замечала мужских содроганий.
