– Кхе-кхе.
Деликатное покашливание нисколько их не смутило и не заставило отшатнуться друг от друга.
Напротив.
Юлиан, продолжая удерживать Зою, повернулся к матери, ставящей поднос с напитками на столик на колесиках.
– Мама, ты не вовремя, – сказал он полушутя.
– Это мой дом. А значит, я всегда и везде вовремя, – не осталась в долгу Вера и устроилась на шезлонге.
– Кто бы сомневался… Зоя, ты, кажется, хотела пить.
– И до сих пор хочу.
«А еще хочу, чтобы ты меня поцеловал. И не только…»
Зоя поднялась по ступеням, выбираясь из бассейна. Если бы задержалась хоть на сотую долю секунды, мысли обрели бы вполне конкретные очертания. А просьба сорвалась с губ.
Она пила жадно. Несколько капелек сока пролились мимо и упали в ложбинку между грудей. Смутившись, Зоя начала их вытирать и с опозданием поняла, что сделала дополнительный акцент на груди.
Поэтому не удивилась, заметив, что мрасс, замерев, смотрит на верхнюю часть ее бикини.
В этот раз смущаться она не стала. Распрямила плечи и даже улыбнулась.
Неловкую ситуацию и затянувшееся молчание прервала Вера. Она о чем-то спросила Юлиана, и начался разговор. Зоя, допив сок, вернулась в бассейн.
Сегодня она плавала много и с удовольствием. Как-то разом успокоилась и пришла в себя. Правильно, надо принимать жизнь такой, какая она есть!
День пролетел быстро и без суеты. Во время обеда к Юлиану подошел человек из обслуживающего персонала и что-то сообщил конфиденциально. Варшавский нахмурился, извинился перед присутствующими и сказал, что ему нужно срочно отъехать. И что вернется поздно.
– Юлиан? – В голосе Веры послышалось беспокойство.
– Все хорошо, мама.
Но сведенные брови говорили об обратном.
Спорить с мрассом никто не стал, но, когда он быстрым шагом покинул гостиную, Зоя тоже нахмурилась.
– Почему вы обеспокоились, Вера? Отлучился по делам, сказал же, что все хорошо.
Пожилая женщина залпом выпила вино и, стараясь говорить ровно, ответила:
– Зоя, что ты знаешь о моем мальчике?
Провокационный вопрос.
– Практически ничего, – к чему юлить?
– Так я и думала, – в голосе Веры послышалось осуждение. Зоя тут же насторожилась. Она-то тут при чем? Возмутиться не позволило быстрое продолжение: – Не обижайся на резкость, я не со зла. Я переживаю за Юлиана. Ты… Ох, как же сложно! Вот смотрю на тебя и вспоминаю себя. Мне бы очень хотелось, чтобы ты не повторила моих ошибок!
Сумбурная речь Веры насторожила Зою. Аппетит пропал. Она бросила взгляд на нетронутый бокал с вином, налитый ей ради приличия, и отвела взгляд.
Пить она больше не будет.
– Я вас не понимаю.
– Это я знаю. Просто… – Женщина тяжело вздохнула. – Давай поговорим. Как ты на это смотришь?
– Положительно, – осторожно ответила Зоя.
– Сначала я объясню тебе свою реакцию на уход Юлиана. Если бы не случилось чего-то экстренного, сверхважного, он бы не сорвался. Понимаешь, лет десять назад мой мальчик сказал мне: «Когда я приезжаю в твой дом, все дела перестают для меня существовать». И еще ни разу не нарушил данного слова. Варгас посещает редко, но если выбирается – отключает все виды связи. А тут… Сорвался. Странно. Ох, что-то я разволновалась. Не к добру он уехал. И этот Галански! Надо было сдать его концерну! Пусть бы разбирались с ним сами. Достаточно он нарушил законов. Пора уже предстать перед судьями.
Зоя снова мало что поняла. Решила разбираться по порядку.
Удивило другое – от мысли, что у Варшавского неприятности, причем, судя по обеспокоенности Веры, большие, в груди неприятно заныло.
С чего бы это?
– Вера, кто такой Галански?
– А ты не знаешь? – Вера внимательно на нее посмотрела.
– Нет.
– Блондинистый ублю… извини, мужчина-блондин, ворвавшийся к вам накануне и попытавшийся взять тебя силой.
Брови Зои приподнялись.
– У вас тоже есть шпионы?
– Боже упаси! Что ты?.. – отмахнулась хозяйка дома. – Юлиан не делал секрета из визита «старинного друга». Видишь ли, девочка моя, у него с Галански давнее противостояние. И очень нехорошее. Все начиналось, как конкурентная борьба в бизнесе, но теперь она переросла в нечто большее. Я страшусь мысли, что однажды этому ушлепку придет в голову мысль устранить Юлиана физически. Хотя… Кишка тонка. Извини, я иногда употребляю грязные словечки. Так о чем я? А, о противостоянии! Сначала Галански решил, что он ровня Юлиану в совете по транспортировке межгалактических кораблей. Там очень сложные процессы, и попасть в совет директоров может далеко не каждый мрасс. Скажу понятнее: именно Варшавские организовали этот совет. Но одной семье и физически, и финансово не потянуть такой проект. Пришлось отцу Юлиана продать несколько портфелей. Один купил Галански. С этого все и началось. Интриги, пакости. Тьфу! Ненавижу! Собственными руками бы придушила. Но ничего, этот гаденыш получил по заслугам – его недавно с позором изгнали из совета. Портфель перешел в руки двоюродного брата этого ушлепка, – Вера все больше нравилась Зое. Возникало ощущение, что она разговаривает с соотечественницей, которая не стесняется в выражениях. – Дальше – хуже. Мне доподлинно известно, что он оплачивал ширас в «Эдеме». Это еще один специализированный центр, где пробуждают нас, чокнутых дамочек, когда-то решивших, что смогут жить если не вечно, то очень долго и интересно. Но потом каким-то образом его транш оказался в «Рассвете». И именно на ту ширас, что оплачивал мой мальчик. То есть на тебя. Честно? Я не удивилась, когда знакомая из центра поведала, что Галански метал громы и молнии, когда понял, что его афера провалилась и тебя забрал Юлиан.
– Подождите! – Зоя вскинула руку. – Я немного не догоняю. То есть они оба оплатили… меня?
Нелегко было говорить о том, что кто-то тебя купил.
– По документам – да.
– Но зачем?
– Как зачем? Галански спит и видит, чтобы у него первым появился ребенок. Новый мрасс – это новые возможности. Мрасс с детьми поднимается еще на одну ступень влияния. Он точно знает, что его империя будет жить. С ним заключают более выгодные контракты. Более того, именно мрассы, имеющие детей, допускаются к руководству концерном.
– А что такое концерн?
– Вижу, ты мало что знаешь!
– Это точно! По этому поводу дан выразился очень верно. Сказал, что я бракованная.
– Бракованная? – женщина рассмеялась, запрокинув голову. Именно так делал и Юлиан.
– Ага. Меня же не подготовили до конца. Кажется, начинаю понимать почему.
– Тебя отдали Юлиану неподготовленной?
