Главная проблема для российского экспорта в Китай состоит в том, что его структура концентрируется в нескольких товарных группах. Сырье и промышленные товары составляют основу. Доля машин и оборудования, к сожалению, остается низкой (в 1998 году — 25,3 %, в 2005 году — 2,1 %, а за 8 месяцев 2006 года — 1,3 %).
Из гражданской машинно-технической продукции, без учета военно-технического сотрудничества, крупнейшим направлением являются поставки оборудования для атомной энергетики, в частности для строящейся Тяньваньской АЭС. По другим направлениям ощутимых изменений нет, что настораживает.
Проблемы и диспропорции двусторонних торгово-экономических отношений могут быть сняты только в ходе многогранного стратегического партнерства. Поэтому, на мой взгляд, необходимо более широкое знакомство китайского делового сообщества с возможностями России. В свою очередь российскому бизнес-сообществу, в консолидации которого заметную роль играет Торгово-промышленная палата РФ, необходимо более активно решать проблему диверсификации российского экспорта.
По моему глубокому убеждению, Россия и Китай должны выступать равноправными партнерами, поскольку российско-китайская торговля является базовым элементом двустороннего сотрудничества. Немаловажен и тот факт, что наши народы, несмотря на различие культурно-цивилизованных и конфессиональных особенностей, имеют глубокие исторические связи. Эпохальное сближение двух великих цивилизаций, российской и китайской, отражает волю наших народов к миру, стабильному развитию и процветанию.
Роль СНГ на постсоветском пространстве
Десятилетие Содружества Независимых Государств дает пусть не самый радостный, но весьма своевременный повод для размышлений. Размышлений о роли межгосударственных объединений, существующих на территории прежнего СССР, прежде всего о роли СНГ. Размышлений о будущем народов, не так давно живших в единой стране. О социальных и политических процессах, протекающих на постсоветском пространстве.
Содружество Независимых Государств формально взяло на себя перед тремя сотнями миллионов жителей единой страны обязательство заменить СССР. С первой своей задачей — задачей обеспечить легитимацию убийства Советского Союза и мирный переход к системе раздельно существующих независимых государств — Содружество справилось. С решением следующей — интеграцией участников СНГ в некое экономическое, а то и социально-политическое единство — ситуация оказалась сложнее. Отсутствие результатов именно на этом направлении привело к разделению процессов интеграции на разные уровни и разные скорости.
Но в социально-политических и правовых механизмах объединения для миллионов людей, многие из которых по-прежнему осознают себя гражданами Советского Союза, речь идет не о традиционном процессе перехода к состоянию связанности отдельных дифференцированных частей и функций системы в целое, а о восстановлении разрушенного естественного единства. Потому применительно к просторам прежнего Союза Советских Социалистических Республик уместнее говорить не об интеграции, а о реинтеграции.
Попыток превратить СНГ в инструмент реинтеграции постсоветского пространства практически не было. Уже в 1994 году родилась альтернативная идея Евразийского союза, выдвинутая Н. Назарбаевым. Идею демонстративно «не услышали» в Москве и, соответственно, в других государствах СНГ. Но 2 апреля 1996 года рождается Сообщество России и Белоруссии, подчеркнувших этим своим актом дальнейшее нежелание ждать отстающих в вопросах интеграции. Незамедлительно, в марте того же 1996-го, под впечатлением начавшегося российско-белорусского процесса сближения подписывается Договор об углублении интеграции в экономической и гуманитарных областях, объединивший Белоруссию, Казахстан, Киргизию и Россию. Почти сразу к «четверке» присоединился Таджикистан. Но и в этом объединении громких заявлений оказалось больше, чем повседневной отдачи.
Наконец, 10 октября 2000 года в столице Республики Казахстан городе Астана главами Белоруссии, Казахстана, Киргизии, Российской Федерации и Таджикистана подписан Договор об учреждении Евразийского экономического сообщества (ЕврАзЭС). Но, обладая при создании большим интеграционным потенциалом, ЕврАзЭС имеет те же внутренние слабости, что и предшествующие ему организации.
И в СНГ, и в ЕврАзЭС, и даже в провозглашенном российско-белорусском Союзном государстве в концентрированном виде высвечиваются две ключевые политико-правовые проблемы постсоветской реинтеграции: институциональный паралич власти и отсутствие самостоятельной правовой базы. Проблемы диалектически взаимосвязаны: модернизация институционального механизма СНГ, Союзного государства или ЕврАзЭС невозможна без юридической для того основы, а основная предпосылка формирования их правового фундамента — это преодоление институционального паралича.
Без наднациональных органов власти, отсутствующих в механизмах реинтеграции, надо забыть о серьезном отношении к этому процессу. Если Исполнительный комитет СНГ, Постоянный комитет Союзного государства или Интеграционный комитет ЕврАзЭС не обретут хотя бы некоторых черт и полномочий Европейской комиссии (не будем мечтать о Совмине СССР), то не надо строить иллюзий— российская реинтеграция останется интеграционным фантомом.
Правовая основа российской реинтеграции должна складываться путем перехода от модельных актов консультативно-совещательных органов к общеобязательным решениям наднациональных органов. Только наличие своих правовых актов, действующих без их ратификации национальными парламентами, может создать реальную международную организацию, работающую на российскую реинтеграцию. Без этого любая организация — только клуб по интересам, не более того.
Разрешение политико-правовых проблем постсоветской реинтеграции целиком зависит от политической воли глав государств — участников объединительного процесса. И, если говорить уже в первом приближении без обиняков, то шанс Содружества Независимых Государств — в расширении до его границ и далее Евразийского Экономического Сообщества.
Но основной вектор возрождения единой великой русской государственности — это воссоединение Белоруссии и России. Хотелось бы, чтобы вслед и даже параллельно Белоруссии к единению с Российской Федерацией шли Украина, Молдавия, Казахстан…
Реинтеграция постсоветского пространства — это воссоединение Белоруссии и России в единое союзное государство — федерацию. На этапе воссоединения двух государств название «Союз Беларуси и России» вполне приемлемо, но в объединении под таким названием не могут участвовать другие государства. Оптимальным, на наш взгляд, названием может быть «Российский Союз». Однако название — дело серьезное, требующее широкого обсуждения. Не стоит сбрасывать со счетов концепцию «Евразийского Союза», как и «Союза Суверенных Республик (ССР)». Как бы там ни было, название не должно закрывать двери в союзное государство перед другими республиками прежнего Союза ССР (но не больше: пришедшие в Союз через силу единому государству не нужны).
Жизнь порой преподносит сногсшибательные сюрпризы, рождает уникальные исторические возможности. Агрессия НАТО против Союзной Республики Югославии весной 1999 года привела к шквальному всплеску прорусских настроений в югославском обществе. Основываясь на этом, высшие органы государственной власти Союзной Республики Югославии поставили перед Российской Федерацией и Республикой Беларусь вопрос о присоединении своей страны к Союзу Беларуси и России.
