При этой мысли губы сами собой растянулись в улыбке, и Самир вопросительно на нее взглянул:
– Что-то замышляешь? Я ни на миг не доверяю тебе, когда в твоих глазах появляется такое выражение.
– Я скажу, когда приедешь домой. А теперь беги на свою встречу, – кокетливо велела она.
Ей ужасно хотелось подобраться поближе и поцеловать его. Он был достаточно близко, чтобы она ощущала древесный аромат его афтершейва, заставлявший изнемогать от желания.
– Это еще одна из причин уволиться, – сказала она себе. Трудно сосредоточиться на работе, когда он рядом.
Только после его ухода она вернулась к письменному столу и призналась себе, что это не единственная причина. Даже не главная. Майя Кумар очень отличается от Брайана, но одно у них общее: она ценила работу Мелиссы.
Мелисса пыталась представить реакцию Брайана, если бы она уволилась, когда он был во главе агентства. Он бы пошел на все, чтобы удержать ее, и это ему удалось бы. Хотя бы потому, что он хотел, чтобы она осталась. Но Брайан ушел на покой, а Самиру агентство было безразлично.
Мелисса со вздохом открыла лэптоп. И принялась печатать заявление об уходе.
Лиз настояла, чтобы она осталась на ужин, и было уже почти десять, когда Мелисса вернулась в дом, где находилась квартира Самира: высокое здание в центральном Мумбаи. Квартира с тремя спальнями занимала весь этаж: даже ванные были больше, чем ее комнатушка в хостеле, где Мелисса жила весь прошлый год. Несмотря на размах, квартира выглядела безликой, словно была обставлена модным дизайнером по интерьерам в качестве выставочного жилища холостяка, а не настоящего дома.
Самир еще был в рабочей одежде и корпел над стопкой бумаг на обеденном столе.
– Все еще работаешь? – спросила Мелисса, когда он откинулся на спинку кресла, проводя загорелой рукой по уже растрепанным волосам. На лице уже пробивалась щетина, и он ухитрялся одновременно выглядеть неухоженным и невероятно сексуальным.
– Намечается новая сделка, – ответил он. – Маленькая СМИ-компания, которую необходимо купить.
Она подошла к нему и положила руки на плечи. Его тело под ее ладонями было теплым и сильным, и ее руки начали неспешное путешествие, пока он не отстранился:
– Через полчаса я закончу и буду с тобой, хорошо?
Каким-то образом даже вежливый отпор звучал приглашением, потому что в его глазах плясали лукавые искорки.
– Ты ужинал? – чопорно спросила она.
Он покачал головой:
– Сын Камалы заболел, она оставила записку у охранника. Я поем фруктов и сухой завтрак с молоком.
– Когда? – ахнула Мелисса. – Уже десять! И никто не ест фрукты и сухие завтраки на ужин, если он не болен. Или не сидит на совершенно идиотской диете.
Камала была кухаркой, обычно пунктуальной, как часы. Самир явно без нее не справлялся.
Он все еще был поглощен работой и сказал только:
– Я привык есть поздно. Не волнуйся насчет этого.
Мелисса поморщилась, но вышла. Вряд ли Самир вообще что-то съест, а судя по тем двум случаям, когда он приносил работу домой, будет уже полночь, когда он ляжет.
Она с сожалением оглядела свое отражение в зеркале. Зря она провела несколько лихорадочных минут в машине, поправляя прическу и макияж. Совершенно напрасно потраченные усилия, поскольку Самир даже не разглядел ее как следует.
На какой-то безумный момент ей захотелось надеть что-то вызывающее и попытаться заманить его в постель.
Она мысленно перебрала свой ночной гардероб: пижама с мишками, две полосатые ночнушки и пара спортивных шорт, которые обычно надевала с потрепанной футболкой.
Хм, не слишком надежное оружие обольщения.
Кроме того, она не была уверена, что у нее хватит мужества для сцены великого соблазнения. Даже если бы у нее был подходящий для этого гардероб. В тот раз на Гоа ей повезло, но потом в роли соблазнителя выступал он.
С сожалением отказавшись от плана, Мелисса пошла на кухню. Возможно, приготовить бедняге ужин – идея получше…
Она открыла холодильник и заглянула внутрь. Еды почти нет. Судя по тому, что видела Мелисса, кухарка покупала еды на два-три обеда. Сделать кордон блу из двух томатов, горсти фасоли и стручкового перца почти невозможно. Придется Самиру обойтись простой пастой.
К счастью, в морозилке лежал пакет замороженных кур, а в шкафу нашлась банка с оливками. С подозрением повертев ее, чтобы посмотреть срок хранения, Мелисса с облегчением увидела, что банка может стоять еще год.
Она вдруг обнаружила, что напевает себе под нос, ставя кастрюлю с водой на огонь и принимаясь резать овощи. В хостеле ей так не хватало обычной кухни! После стольких лет работы в отцовском ресторане она стала прекрасной стряпухой. Пусть на кухне Самира мало продуктов, оборудована она по последнему слову техники. Дизайнер интерьеров, очевидно, посчитал Самира знаменитым поваром: чем больше Мелисса думала об этом, тем яснее ей представлялось, что Самир в поварском берете и фартуке будет выглядеть более чем круто.
– Что это ты делаешь? – удивился Самир, появляясь в дверях.
Мелисса вскрикнула от неожиданности и едва не уронила на пол кастрюлю с дымящейся пастой.
– Неужели никто тебя не учил не подкрадываться к людям таким вот образом?
Я не ожидал увидеть тебя здесь, – нахмурился Самир. – Что это у тебя?
– Вареные черви и сок из слизняков, – рассерженно буркнула Мелисса. Она из кожи вон лезет, чтобы приготовить ему приличный ужин, а он ведет себя так, словно увидел, как она обшаривает его бумажник.
– Я не ожидал, что ты будешь готовить для меня. Я же сказал, что прекрасно обойдусь сухим завтраком.
– Ничего особенного, – пробормотала она. Очевидно, тот гений, который сказал, что путь к сердцу мужчины лежит через его желудок, не был знаком с Самиром Разданом. Он выглядел положительно расстроенным, словно она нарушила какое-то неписаное правило, состряпав ему обед.
– Все равно спасибо, – выдавил он.
Она налила на спагетти приготовленный раньше соус, и он взял у нее тарелку. Мелисса наблюдала, как он жует.
– Эй. Это вкусно! – удивился он. – Гораздо лучше, чем стряпня Камалы.
– У моего отца ресторан, помнишь?
– Да, конечно! Я и забыл! Так ты совсем как маленькая Тарла Далаль
[5]
, верно?
Последнее было сказано весьма благодушно, но Мелисса решила, что он был без нужды снисходителен.
– Не совсем, – возразила она, отворачиваясь, чтобы вытереть кухонную стойку. – Будь я Тарлой, спагетти были бы чисто вегетарианские, и ты не съел бы больше двух кусочков. Скажи, если хочешь еще, иначе я положу остальное в холодильник и пойду спать.
