Черт…
— Мои мысли?
— Ну, нет. Ты хорошо их скрываешь. Просто этот молодой человек, который отсиживается наверху… Когда он появляется, его мысли только об одном.
— Так почему ты ничего не говоришь?
— Во-первых, я не знала, что ты знаешь; во-вторых, я не слишком понимаю, что со всем этим делать.
— Ну, а все-таки? — спросила я.
— Мне кажется, ему надо пойти в полицию.
— Зачем? Он станет главным подозреваемым!
— Но если он скроет все от полиции, а потом это всплывет, его вина будет выглядеть более вероятной, чем если он сам признается… в юношеских шалостях.
— Но, может быть, полиция не узнает… — предположила я.
— А ты, моя дорогая, разве не должна сообщить полиции? Ты ведь работаешь на них.
— Неофициально. И потом, я могу помогать, не принося при этом в жертву родного брата.
— Если они узнают, тебе самой будет предъявлено обвинение.
— Мама, мне все равно.
Она поставила тарелку с недоеденным тостом на перила и взяла меня за плечи:
— Клэр, я не хочу, чтобы мои дети оказались в тюрьме из-за этого дела. Лучше быть честным.
— Никто и не окажется в тюрьме, — сказала я, хотя на самом деле не была уверена в этом.
Скрежет тормозов заставил нас обеих обернуться. Я увидела джип Габриэля. Мое сердце учащенно забилось. Может, это не по работе? — подумала я. Может, он просто захотел меня увидеть, продолжить тот прерванный поцелуй?
За джипом показалась патрульная машина.
— Что это? — растерянно обернулась ко мне мама.
Я не знала. У Габриэля был хмурый вид. Понятно, что приехал он не за поцелуем. И не за мной, пусть и по работе… За мной он не приезжает в сопровождении патрульной машины.
Габриэль поднялся по ступеням и сразу подошел ко мне:
— Прости меня.
Я в недоумении потрясла головой:
— За что?
Из-за москитной сетки на двери высунулась голова Перри.
— Что здесь происходит?
Габриэль отошел в сторону, и на крыльцо поднялся его отец. Он произнес:
— Перивинкл Ферн, следуйте за нами.
Глава восемнадцатая
Я загородила брата и уперлась ладонью в грудь детектива Тоскано, будто отталкивая его:
— Вы арестовываете Перри? — В моем голосе слышалась паника.
Не глядя на меня, детектив обратился к Перри:
— Сейчас мы поедем в участок и поговорим о ваших отношениях с Викторией Хеппел.
Кто-то видел их той ночью. Кто-то рассказал…
Габриэль тихо произнес за моей спиной:
— Пришли результаты экспертизы. Виктория и Билли убиты одним оружием.
— Но при чем здесь Перри? — выпалила я.
Старший Тоскано показал какую-то бумагу:
— У нас есть разрешение на обыск.
— Заходите, — я истерично показала рукой на дверь, — ищите что хотите. Думаете орудие убийства найти?
Зрачки Перри расширились, он слегка мотнул головой. Я застыла. Братишка предупреждает меня о чем-то? Просит не пускать их в дом?
Заметив мою растерянность, все повернулись к Перри, но он уже стоял опустив глаза.
— Не волнуйтесь, при обыске мы уважительно отнесемся к вашему имуществу, — сказал Тоскано маме, а я никак не могла понять, почему мой брат так паникует.
К нам подтянулись еще три копа. Один из них держал в правой руке наручники.
— Не нужно, — сказал Перри. — Я сам пойду.
Брата повели к машине. Единственный разумный человек в нашей сумасшедшей семейке… Всегда такой спокойный, такой собранный… Только ему удавалось успокоить нашу маму, когда она нервничала. С ним я чувствовала себя в безопасности, даже когда меня травили в школе.
Когда моя жизнь рассыпалась на куски после расставания с Джастином, он единственный мог заставить меня смеяться…
Он был больше, чем брат. Он был мой друг.
Перри сел в машину, обернулся и стал смотреть на нас через заднее стекло. Я подняла руку и держала ее, пока машина не отъехала. Больше всего мне хотелось разрыдаться, но я не могла этого позволить. Ради мамы и… ради Перри я должна держаться.
Мама разрешил копам войти в дом. Я осталась на крыльце, обдумывая случившееся.
Если кто-то видел Перри в ту ночь с Викторией, почему сразу не сообщил полиции? Значит, этот «кто-то» узнал об этом недавно…
Внезапно мне в голову пришла мысль, заставившая меня вздрогнуть. Этого не может быть!..
Я бросилась бежать.
Редакции истпортских газет по традиции располагались в центре города, между мэрией и почтовым отделением. На одной из вывесок было начертано «Истпорт таймс». Буква «п» почти стерлась. Маленький офис местной газетенки…
Перед дверью я помедлила, чтобы перевести дыхание. Затем вошла внутрь и прямиком направилась к столу Нейта. Его голова была частично скрыта большим монитором. Ссутулившись, он яростно строчил что-то.
Когда я подошла, он поднял голову:
— Привет, Клэр, что случилось?
Я постаралась взглянуть на экран:
— Над чем работаешь?
— А… Пытаюсь раскрутить историю о новом заслуженном детективе и его не слишком заслуженном прошлом.
— Роешь в одном направлении?
Редакция была наполнена шумом клацающей клавиатуры и громкими телефонными разговорами.
— Послушай, ты знаешь, что за татуировка у Габриэля? — спросил Нейт.
— Нет, откуда?
— Было бы интересно…
— Могу узнать.
Нейт кивнул, но потом передумал:
— Нет, не надо. Не хочу, чтобы ты подверглась опасности.
— А как же Перри?
— А что — Перри?
— Ты подверг его опасности.
Нейт молчал, очевидно дожидаясь продолжения фразы, но не дождался и сказал:
— Клэр, я не понимаю тебя.
— Его только что забрали в полицию… — Я с трудом сдерживала гнев. — Кто-то донес, что он был в ту ночь с Викторией Хеппел. И это очень интересно, поскольку ни я, ни Перри никому ничего не говорили. Но видишь ли, какое совпадение: вчера вечером я сообщила об этом тебе, а сегодня утром Перри увезли.
Нейт ошеломленно открыл рот, потом в глазах его появилось отчаяние.
Я ошиблась… Нейт — верный друг.
— Клэр, это не я, — хрипло произнес он. — Ты должна знать, что я не мог так поступить.
