— Господин Шеллинг, вы видели, какую тачку завел себе господин Дауме?
— А зачем ему тачка? Снег уже и так весь вывезли, — сказал учитель, удивившись.
— Да нет, он завел себе новую машину! — перевел ему Леандер.
Господин Шеллинг тоже подошел к окну, покачал головой и пробормотал:
— Невероятно! И откуда у него столько денег? У кого нет духовных ценностей, тот заменяет их ценностями материальными.
Господин Дауме как раз вышел из машины. Он бросил короткий взгляд наверх, заметил господина Шеллинга и поспешил в сторону спортзала.
Когда Мартин после занятий пришел к Тине, как они и договаривались, Тинин папа первым делом стал его расспрашивать о новой машине господина Дауме. Тина ему уже все рассказала, но он почему-то решил, что она явно преувеличила.
Мартин был рад, что Тинин папа сразу взял его в оборот, потому что он боялся вопросов, которые Тина наверняка начнет ему задавать, едва только они останутся наедине.
Он уже и так натерпелся страху, пока топтался перед ее домом. Ведь на воротах висела крайне неприятная табличка «Осторожно! Злая собака!». Он не представлял себе, как преодолеет опасное расстояние от калитки до крыльца.
Хорошо, что Роланд вызвался проводить его до самого дома Тины. Зная, что Мартин отчаянно боится собак, Роланд предложил:
— Давай сделаем так. Первым делом нужно отвлечь собаку. Я залаю, она бросится на меня, чтобы укусить, но укусить не сможет, потому что я-то за забором. Пока она будет разбираться, кто там лает и где, ты преспокойно пересечешь двор и успеешь добраться до крыльца. Только не беги, собаки этого терпеть не могут.
Мартин уже готов был принять предложение Роланда, но в этот момент он заметил в окне второго этажа Тину. Она делала ему знаки, давая понять, что сейчас спустится вниз.
— Ладно, попробую сам, — торопливо сказал он. — Спасибо! Увидимся позже.
Он открыл калитку и шагнул во двор.
Пес тут же подскочил к Мартину, деловито обнюхал его ботинки и весело замахал хвостом. Мартин решил, что это хороший признак. Похоже, пес не планирует в ближайшее время его кусать. Мартин осторожно протянул руку и легонько погладил собаку по голове.
И вот открылась входная дверь, и показалась Тина.
— Проходи! — сказала она. — Я тебя уже жду! Сразу видно, что ты любишь собак. Его зовут Миша.
Пес прошмыгнул в дом, за ним последовали Тина и Мартин. Они прошли в гостиную. Там, в кресле, сидел Тинин папа и читал газету.
— Папа, познакомься, это Мартин, — представила Мартина Тина. — Из лыжного лагеря, я тебе рассказывала.
— А, из твоей школы, — протянул папа, выглядывая из-за распахнутой газеты. — Может быть, ты мне расскажешь толком, что там за чудо-машина появилась у вашего учителя.
Мартин не добавил ничего нового. Тина рассказала все правильно. Она нисколько не преувеличила. После занятий вся школа собралась вокруг спортивного автомобиля господина Дауме. Все только ахали, разглядывая сиденья из натуральной кожи и сверкающие алюминиевые детали. При ближайшем рассмотрении это оказался «бугатти», как установил Роланд, внимательно изучив фирменный знак.
— А покрышки у него шире портфеля, — заключил свой рассказ Мартин.
Тинин папа только покачал головой и проворчал:
— Дожили! Вот они, современные учителя… Мы обходимся велосипедами, а им гоночные автомобили подавай! Я уже не говорю о том, сколько такая колымага бензину сжирает! Безобразие!
С этими словами он снова уткнулся в газету.
— Пойдем, Мартин, я покажу тебе свою комнату, — сказала Тина и повела его на второй этаж.
Пес увязался за ними. Он шустро взлетел по лестнице и, вбежав в комнату Тины, тут же разлегся на ковре.
Мартин и Тина сели на диванчик пестрой расцветки.
— Уютно тут у тебя, — сказал Мартин, оглядевшись.
— Да, неплохо, — согласилась Тина, как будто сама увидела свою комнату в первый раз.
Мартин осмелел, нагнулся и погладил коричневую лохматую собаку.
— Ну что, Миша? Ты, похоже, совсем не кусачий! Не то что ваш нарисованный волкодав! — сказал Мартин.
— Какой волкодав? — удивилась Тина. — А, на воротах! — рассмеялась она. — Это чтобы воров отпугивать! Миша никого еще ни разу в жизни не укусил.
Мартин попробовал осторожно почесать Мишу за ухом. Пес благосклонно подставил голову.
— А что там, кстати, получилось с той собакой, которая у тебя была в лагере? — спросила Тина. — Откуда она вообще взялась?
— С собакой-то… — замялся Мартин и кашлянул.
— Ну не тяни, — сказала Тина. — Ты ведь обещал мне все рассказать. Главное, объяснить, почему ты себя так вел тогда на горе. И не прикидывайся, что не помнишь, как молча прошел мимо меня, когда я тебя спросила, не хочешь ли ты войти в нашу команду. Опозорил меня на всю школу!
Как ей все объяснить за раз? Мартин сглотнул.
— Понимаешь, это всё капли, — начал Мартин. — Возвратные капли для Субастика. Мама сунула мне в дорогу какой-то пузырек. А когда я выпил несколько капель, появился Субастик.
— Зубастик? — переспросила Тина. — Ты имеешь в виду ту собаку? Но как она очутилась у тебя в комнате?
— Нет, я говорю не о собаке, а о Субастике, — принялся рассказывать Мартин. — Он вроде мальчика, но только не мальчик. Мне трудно тебе толком объяснить. У него рыжие волосы и пятачок…
— Как это — пятачок? Курносый нос, что ли? — перебила его Тина.
— Нет, настоящий пятачок, как у поросенка, — сказал Мартин. — Только поменьше. А на лице у него веснушки. Точнее, не веснушки, а такие синие крапинки. Они волшебные. Как только человек загадывает желание, оно исполняется, и веснушка исчезает.
— Ага, а когда этот твой Субастик открывает рот, оттуда вылетают синие цветы и золотые бабочки, — сердито проговорила Тина, отодвигаясь от Мартина. — Рассказывай, рассказывай, обожаю слушать сказки.
Мартин тронул Тину за рукав.
— Субастик это не сказка, — тихо сказал он. — Честное слово!
— Тогда покажи мне его! — потребовала Тина. — Если все так просто — выпил капель, и вот тебе Субастик, то не понимаю, почему ты не покажешь мне его!
— Не могу, к сожалению, — признался Мартин и покачал головой. — У меня нет больше капель.
— Ах нет, — протянула Тина. — И у кого же они теперь?
— Если бы я знал, — вздохнул Мартин. — Они были-были, а потом их не стало.
— Не стало, значит, — язвительно повторила за ним Тина. — Ну конечно, с каплями всегда так бывает: стоят, стоят — и нет их! Гулять пошли, наверное!
