— И тебе нужна будет комната для твоего зверинца! — догадался господин Пепперминт.
Господин Понеделькус горестно кивнул.
— Наверное, ты подумал, что тебе придется срочно съезжать? Вижу, что так и подумал! — продолжал господин Понеделькус в своем духе. — Мы тебя нисколько не торопим, Бруно! Когда найдешь что-нибудь подходящее, тогда я и перееду. А до тех пор живи сколько надо! Надеюсь, что и потом ты будешь нас часто навещать… Мне, конечно, очень неудобно…
— Никакого неудобства! — перебил его господин Пепперминт. — Наоборот, все складывается наилучшим образом! Я все равно собирался в ближайшее время поменять квартиру. Нам тут все-таки тесновато будет…
— Нам? — оживился господин Понеделькус. — Я не ослышался? Ты имеешь в виду себя и Субастика?
— Нет, себя и Маргариту, — с сияющей улыбкой сказал господин Пепперминт. — Мы тоже решили пожениться.
— А как же Субастик? — спросил господин Понеделькус.
— Субастик, разумеется, будет жить с нами! — ответил господин Пепперминт. — Маргарите он очень нравится… Забавный такой…
— Вот только одобрит ли эту забаву Субастик? Вряд ли, — сказал господин Понеделькус и пока-чал головой. — Ты уже с ним говорил об этом?
— Еще нет, — признался господин Пепперминт. — В субботу поговорю, сейчас мне некогда. Тороплюсь к Маргарите. А в субботу у меня будет время, чтобы спокойно с ним все обсудить.
Но спокойно обсудить не удалось.
В субботу господин Пепперминт уже собрался было приступить к важному разговору, но Субастик его опередил:
— Пока ты не умчался к своей Маргарине, я бы хотел с тобой серьезно поговорить, папа, — сказал он.
— Ты — со мной? — удивился господин Пепперминт.
— Да, я с тобой. А с кем еще? С Брюкман, что ли? — съязвил Субастик.
— Очень интересно! — сказал господин Пепперминт. — Ну давай, выкладывай!
— Знаешь, мне хотелось бы провести эксперимент… Сколько у тебя осталось веснушек? — осторожно спросил Субастик.
— Сейчас посмотрим, — сказал господин Пепперминт, расстегивая новую рубашку в крупную клетку. — Всего пять, — сообщил он, произведя ревизию своему животу. — Негусто! Хотя ты в последнее время вроде ничего и не желал.
— Зато теперь у меня есть желание, — заявил Субастик. — Хочу, чтобы ты никогда больше не встречался с госпожой Март!
— Как же так?! Почему?! — в ужасе закричал господин Пепперминт. — Не ожидал от тебя такой подлости! Зачем ты это сделал?!
— Хочу посмотреть, что получится, — ответил Субастик.
— Ладно, давай сыграем в «Шестьдесят шесть»! — с унылым видом сказал господин Пепперминт.
Похоже, желание Субастика уже начало исполняться.
Господин Пепперминт достал игральные карты и принялся их перемешивать.
— Каждый получает по шесть карт, — сказал он вялым голосом, безучастно глядя в пространство.
— Знаю, — отозвался Субастик. — Сегодня ты начинаешь, папа! Смотри-ка, красные опять козыри! Ну и славненько… Карты этой красной масти лучше всякой сладкой сласти!
Господин Пепперминт равнодушно пропустил мимо ушей эту прибаутку. Он сидел с совершенно отсутствующим видом и весь как будто потускнел.
— Ну так что, мы играем? — попытался растормошить его Субастик.
— Играем, играем, — отозвался господин Пепперминт.
Но игра не шла. Господин Пепперминт то выкладывал не ту карту, то забывал взять новую, то принимался старательно протирать очки, то вскакивал с места и начинал ходить из угла в угол, а то вдруг так задумался, что даже сунул трефовую даму в рот и стал ее жевать.
И тут в коридоре зазвонил телефон.
Госпожа Брюкман просунула голову в дверь и сказала:
— Вас… какая-то госпожа Карт или Март, не разобрала!
— Иду! — крикнул господин Пепперминт и опрометью бросился в коридор.
Субастик прислушался.
— Здравствуя, дорогая… Нет, я не забыл, что мы договорились встретиться… Что? Ну конечно нет! Понимаешь, так получилось… Субастик так захотел… Прямо сейчас? — господин Пепперминт расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, как будто ему вдруг стало душно. — Хорошо, попробую.
Он положил трубку.
— Папа, ты куда? — крикнул Субастик.
Но господин Пепперминт ничего не ответил. Молча он двигался к выходу. Он шел с таким трудом, как будто к его ногам были привязаны стопудовые гири. Кое-как он одолел лестницу, выбрался из парадной и побрел по улице. Пот лился с него в три ручья. Дурнота подступила к горлу. Трясущимися руками он расстегнул еще одну пуговицу.
Чем ближе было место встречи с Маргаритой, тем больше сил у него уходило на то, чтобы побороть желание Субастика, тем сильнее билось сердце, тем более учащенным становилось его дыхание. В какой-то момент ноги совсем перестали слушаться его. «Неужели я не справлюсь? Неужели не дойду до Маргариты?» — стучало у него в голове.
А дома Субастик уже не знал, что и делать. Ему было не по себе.
Наконец он не выдержал.
— Можно вас на минутку, господин Понеделькус? — спросил он, заглядывая в комнату госпожи Брюкман. — Мне нужно с вами поговорить.
— Конечно, — отозвался господин Понеделькус и вышел в коридор.
— Я сделал большую глупость! — чуть не плача, сказал Субастик. — Сегодня утром я кое-что пожелал, и теперь мое желание борется с папой Пепперминтом! Ему сейчас так же плохо, как мне было тогда… Помните? Когда вы запустили «Машину желаний».
— Еще бы я не помнил! — ответил встревоженный господин Понеделькус. — Помню как сейчас! Вот ужас-то был. Ты чуть не умер! Причем из-за меня! Что же нам делать? Пойти его искать? Да! Пойдем его искать!
Субастик и господин Понеделькус помчались на улицу, но только они вышли, как возле дома остановилось такси, из которого выскочила госпожа Март. Увидев господина Понеделькуса, она бросилась к нему:
— Помогите мне, пожалуйста! Бруно очень плохо! Мне одной его не довести, он почти без сознания!
Господин Понеделькус кинулся к такси и с большим трудом извлек оттуда полуживого господина Пепперминта. Вдвоем с госпожой Март они довели его до квартиры.
Когда господина Пепперминта уложили в постель, Субастик склонился к нему и прошептал:
— Хочу, чтобы у тебя опять все было прекрасно!
В ту же секунду господин Пепперминт открыл глаза, резво спрыгнул с постели, сделал несколько приседаний и сказал:
— Маргарита! Как хорошо, что ты ко мне зашла! Наконец-то ты познакомишься с моим другом Антоном! Помнишь, я тебе о нем рассказывал? Конечно помнишь! — пробасил он, передразнивая господина Понеделькуса.
