— Ты, ты, несчастный, — сгреб Ангела в охапку Майорчик. — Ты же отца своего убил! Он был твой отец! Он — Котовский!!!
Оттолкнув от себя отцеубийцу и словно отгоняя руками невидимых мух, Майорчик велел Ангелу:
— Беги, беги отсюда, парень! Может, ты еще спасешь себя. Беги, несчастный… Беги! — прокричал почти как заклинание, указывая рукой Ангелу.
— Отец? Он был мой отец? Котовский! О-о-о!!! — Ангел обхватил свою голову руками и, неуклюже повернувшись, побежал куда-то через кусты, на ходу бормоча и ругательства и проклятия.
— Я тебя убил, Гриша! — рвал волосы над телом погибшего Майорчик. — Мне и отвечать!»
Как известно, любая версия имеет право на жизнь, пусть даже и такая фантастическая.
И все же Котовского убил именно Зайдер, и никто другой. И его, кстати сказать, действительно пытались обвинить в том, что он убил Котовского по заданию румынской сигуранцы, но следствие установило быстро, что румынским агентом Майорчик быть не может. Факт абсолютно достоверный.
Сигуранца — тайная полиция в королевстве Румыния, действовавшая с 1921 по 1944 год. Главной целью сигуранцы была борьба с партиями и организациями, признанными властями подрывными и опасными. Во время Второй мировой войны члены сигуранцы были направлены на Буковину, в Бессарабию и Транснистрию для борьбы с партизанским движением.
4
В ответ на интервью с сыном легендарного героя Гражданской войны, востоковедом-индологом Григорием Григорьевичем Котовским, кандидат исторических наук, заместитель ответственного редактора еженедельника «Расы и народы» С. Н. Козлов выступил на страницах «НГ» с очень интересной статьей. В ней, как раз-таки предельно объективно, рассматривается политическая версия убийства Котовского:
«Суть выдвигаемых Г. Г. Котовским версий гибели отца состоит в том, что его убийство (6 августа 1925 г., во время отдыха в совхозе Чабанка близ Одессы) — «одно из первых политических убийств в Советском Союзе». Для Котовского-сына это «совершенно ясно».
Так ли уж ясно? И кто же стоял (мог стоять) за этим преступлением?
Сначала Г. Г. рассказывает об «очень сложных» отношениях Котовского с И. Э. Якиром, под началом которого он служил и в разные периоды Гражданской войны и после ее окончания. Затем нам сообщается, что «продвижение Якира в годы Гражданской войны проходило с подачи Троцкого, с которым он был в родстве» (уточнили бы уж степень родства, что ли…). После чего следует снисходительная оговорка: «Конечно, Якир способный и по-своему (? — С.К.) талантливый человек, но это родство сыграло очень важную роль». Дальше — больше: «У меня после пожара на даче, к сожалению, пропали документы, переданные мне старыми котовцами, о том, что даже свой первый орден Красного Знамени Якир получил незаконно». К такому вот выводу пришли спустя энное количество десятилетий, некие «старые котовцы». Интересно, почему те не сообщили об этом летом 1937 г., когда Якира вместе с другими выдающимися военачальниками судили и клеймили как «германских шпионов, а сами они были еще вполне молодыми котовцами и оставалось много свидетелей боев и операций 1918–1920 гг.?
Зато Г. Г. Котовский не молчит и подробно живописует «факты», в свете которых Якир оказывается… трусом, его жена — мародерствующей барынькой и т. п. Теме «разоблачения» Якира и его жены отведено более столбца во всю газетную полосу.
Непонятно, правда, как те или иные служебно-бытовые моменты взаимоотношений Котовского с Якиром можно связать со злодейским убийством комкора. (Замечу: когда погиб Котовский-отец, сыну было два года, и слышать все это он мог лишь спустя много лет от матери.) И тогда журналисты помогают Григорию Григорьевичу вопросом: «Вы полагаете, что эти эпизоды сыграли свою роль в смерти вашего отца?» На что следует ответ: «Подобно этим было довольно много других эпизодов. Но если я отвечу на ваш вопрос положительно, то это будет означать, что я считаю Якира одним из организаторов убийства Котовского. Однако у меня нет никаких доказательств».
Вот так. Доказательств нет. Но ушаты грязи, помоев вылиты — причем походя…
Начав «раскручивать» одну версию, Г. Г. Котовский переходит вдруг к другой дружбе отца — с М. В. Фрунзе. Я думаю, что большим открытием для российских военных историков станет сделанное Григорием Григорьевичем сообщение, что «постепенно Котовский становится правой рукой Фрунзе в армии… в 1925 году (он) входил в «первую «пятерку» комсостава Красной армии». На память попытаюсь «выстроить» высший эшелон советского военного руководства в 1925 г.: М. В. Фрунзе, наркомвоенмор и председатель РВС СССР; его заместители: С. С. Каменев, начальник штаба РККА; командующие округами (К. Е. Ворошилов, А. И. Егоров, Н. Э. Якир, другие); прославленные полководцы Гражданской войны: М. Н. Тухачевский (с осени 1925 г. — начальник штаба РККА), С. М. Буденный (с 1924 г. — инспектор кавалерии), А. И. Корк, Г. Д. Гай, Р. П. Эйдеман, В. К. Путна, И. Ф. Федько, И. С. Кутяков… Это — только те имена, что вспомнились. А Григорий Григорьевич продолжает: «Как рассказывала мама, в 1925 году Фрунзе принял решение назначить отца заместителем (наркомвоенмора и председателя Реввоенсовета)». Я не знаю: может быть, и принял Фрунзе такое решение; но — «как рассказывала мама…» — совершенно недостаточный источник для такой информации, и Григорий Григорьевич не может этого не понимать. Назначению на столь важный пост должно было (непременно!) предшествовать решение ЦК (если не в политбюро, то в секретариате уж точно), правительства, СТО (Совета труда и обороны). Есть ли на этот счет документы? Почему нет ссылок на них?
Но незадолго до «отъезда в Москву» (?) Котовского убивают. Далее Григорий Григорьевич рисует уже совершенно фантастическую картину: убийство отца — командира одного из кавалерийских корпусов, человека, в политическом отношении никакого, прямо скажем, веса не имевшего, он изображает как важный момент… в борьбе за власть между группировками Сталина и Троцкого: «При условии перевода Котовского в Москву тандем Фрунзе — Котовский мог бы изменить конфигурацию расстановки политических сил (! — С.К.). Какая из двух основных соперничавших группировок могла быть причастна к убийству отца? Окончательный ответ дать сегодня нельзя. Но я склоняюсь к версии о «троцкистском следе». Чуть ниже Григорий Григорьевич излагает — со ссылкой на некую книгу, вышедшую в Польше в 30-е гг., — версию, что Котовского «убила советская власть» (уже в безымянном варианте). Оказывается, она, власть, боялась Григория Ивановича как очень популярного человека, который «мог повести за собой не только воинские подразделения, но и массы населения Правобережной Украины». Против кого повести, простите? Против советской власти?! Да могла ли появиться у Г. И. Котовского, могла ли присниться ему такая мысль?.. Такой бред, если он действительно где-то кем-то написан, и вспоминать-то не надо, но Григорий Григорьевич его, бред этот, не просто всерьез излагает, но и косвенно поддерживает рассуждениями о том, что, оказывается, в органах госбезопасности имелось досье на комкора, что в Москву, в ЧК, поступали агентурные сведения о нем. Да разве нашелся бы человек выше уровня директора бани, на которого не заведено было «дело» в соответствующих органах?
