Николай Михайлович Бугров в мае 1945 г. был командиром взвода мотопехоты 62-й танковой бригады. Вот что он рассказал спустя десятилетия о дне 9 мая в Праге: «Ночная Прага встретила нас отблесками пожара и стрельбы. Мы подъехали к столице с северо-западной стороны. Отсюда никто нас не ожидал: ни восставшие, ни немцы.
В памяти на всю жизнь запечатлелась тревожная ночь. Столица утопала во тьме. Никто не знал, где немцы, а где чехи.
Солдаты подчиненного мне взвода держатся ближе к домам и тяжело шагают по брусчатой мостовой. Улица, по которой мы идем, словно вымерла — не слышно ни единого звука, не видно ни одного человека. Вдруг раздаются выстрелы и взрывы гранат. Невольно прижимаюсь к стене. Вижу: на окне осторожно отодвигается уголок занавески, и к стеклу прильнуло лицо женщины. Она всматривается в темноту улицы и сокрушенно вздыхает: «О, Езус Мария, когда это кончится». Робкий рассвет начинающегося дня 9 мая застал нас в центре города, среди битого стекла витрин магазинов. Через некоторое время солнце брызнуло издалека ослепительным светом по черепичным крышам и позолоченным куполам костелов.
Взвод собрался на узкой и пустынной улице. Из подъезда, оглядываясь по сторонам, выскочила молодая женщина и замерла от страха: в нескольких шагах стояли мы — в незнакомой ей военной форме. От нас отделился молодой солдат и подошел к ней:
— Пани, дайте воды!
Чешская женщина, не отрывая взгляда от маленькой красной звездочки на пилотке и орденов на гимнастерке, пыталась понять солдата: язык напоминал ее родной. Она не ответила, а побежала в подъезд. Послышался ее громкий, взволнованный голос:
— Руде Армада в Праге! Русские братья пришли! Через минуту-другую к нам отовсюду бежали люди.
От радости одни плакали, другие смеялись, третьи обнимали нас… Местные жители помогали отыскивать гитлеровцев, не успевших убежать. (…)
…Было ясное солнечное утро. После первой встречи с местными жителями, взвод тогда пошел дальше. Не опасаясь нападения, мы шли посреди улицы, приближаясь к площади. Неожиданно на одной из башен церкви глухо огрызнулся пулемет. В то же мгновение мы увидели девочку на мостовой. Вокруг нее трассирующие пули ощупывали каждый камень.
— Снять пулеметчиков! — скомандовал я.
Прижимаясь к стенам домов, бойцы открыли из автоматов огонь по башне. Гитлеровцы, оставив ребенка в покое, стали отстреливаться. Перебегая от укрытия к укрытию, я кинулся к девочке. Поднял ее легкое неподвижное тельце и одним броском достиг безопасного места. Девочке было семь лет. Придя в себя от испуга, она рассказала, что отец ее на баррикадах, а мать дома больная. Из окна она увидела, как несколько гитлеровцев с пулеметом, завидев русских, быстро скрылись в церкви. Чтобы сообщить об этом советским солдатам, она выскочила навстречу, а фашисты, заметив ее, начали стрелять…
Перестрелка продолжалась. На помощь нашему взводу подоспели артиллеристы. Орудийный расчет готов был снести башню вместе с пулеметчиками. Неожиданно подошел гражданский, перетянутый широким ремнем, с трофейной винтовкой за спиной: «Пан поручик, собор дорог нам. Не стреляйте из пушки. Швабов и так выбьем».
— Я знаю, как туда пройти, — сказала девчушка. Она показала дорогу через дворы к маленькой церковной калитке. Щелкнул замок, и в узкий проход ворвались бойцы. Под дождем пуль упали замертво двое: неразлучные солдаты-пермяки Федор и Сергей. Но сочтены были и минуты жизни фашистов…»
{210}.
Работали над Прагой и летчики. Рано утром 9 мая 1945 г. группа в составе 18 Як-1 153-го гвардейского истребительного авиаполка под командованием майора Н.И. Лошака взлетела с полевого аэродрома, находящегося под Берлином, и взяла курс на Прагу. Кроме выполнения воздушной разведки группировки немецких войск фельдмаршала Шернера, продолжавшей оказывать сопротивление на территории Чехословакии, командир полка получил еще одну задачу. Лично приземлиться на аэродром Рузине и оценить его состояние для посадки нашей авиации. В случае невозможности взлета командира, его заместитель капитан И.Ф. Андрианов на спарке (двухместном учебно-боевом Яке) должен был «на ходу» подобрать командира полка и вернуться на аэродром базирования. Однако все обошлось, и половина группы, вслед за командиром, совершила посадку на Рузине. Остальные вместе с Андриановым вернулись в Германию
{211}. Это были летчики полка 5-й воздушной армии 2-го Украинского фронта.
Только 7-го мая летчики 5-й воздушной армии выполнили 1588 боевых самолето-вылетов. По обороне противника наносили удары бомбардировщики 218-й авиадивизии, штурмовики 3-го гвардейского и 5-го авиакорпусов. Например, в этот день они уничтожили 26 танков и 596 автомашин с грузами и живой силой. А 9 мая, после доклада воздушных разведчиков, бомбовые и штурмовые удары по отходившим немецким частям были усилены
{212}.
2-я воздушная армия 1-го Украинского фронта в последний раз активные боевые действия также вела 9 мая. Только в этот день ее авиасоединения совершили 1320 самолето-вылетов
{213}.
Части 8-й воздушной армии 4-го Украинского фронта 8 мая произвели 1914 самолето-вылетов, в том числе 1022 на уничтожение войск противника. В этот день 72 бомбардировщика нанесли удар по вражеским опорным пунктам на западной окраине Оломоуца. На врага было сброшено 1270 т бомб. Три бомбардировщика получили до 30 пробоин. А в ночь на 10-е самолеты воздушной армии вели разведку на дорогах Чехословакии, по которым шли колонны гитлеровских автомашин по 200—500 единиц в каждой
{214}.
Что же касается сбитых самолетов противника, то были они и 9 мая 1945 г. Например, в этот день летчик 16-го гв. иап старший лейтенант ГГ. Голубев в 20 километрах от Праги сбил До-217. Свою последнюю победу над Прагой 9 мая в 12.40 одержал командир 104 гв. иап подполковник В.И. Бобров
{215}. Это был ФВ-189, корректирующий огонь немецкой артиллерии.
А теперь снова вернемся к писателю и журналисту Б.Н. Полевому. Точнее, к тому, как он попал в Прагу 9 мая 1945 г.
В белесой майской победной ночи буквально все содрогалось и сотрясалось от беспорядочной разнокалиберной стрельбы. Палили на радостях все. Под этот грохот Полевому позвонил дежурный с военного телеграфа и прочитал срочную депешу: «Из Сапфира в Аметист. Вручить немедленно корреспонденту «Правды» подполковнику Полевому. Подробно осветите освобождение Праги. Место не ограничиваем. Учтите, корреспондент «Комсомолки» Крушинский едет в Прагу танками Лелюшеко. Генерал Галактионов». И вот он у маршала Конева:
«— Самолет, да?
— Иван Степанович, ей-богу, в последний раз.
— В последний раз, — теперь он откровенно смеется. — Так, значит, в последний раз? А ведь и верно, как я полагаю, вам больше не представится случай гробить штабные самолеты. Мне тут о ваших происках уже позвонили. Я отдал соответствующее распоряжение. — Крепко пожал руку своей сильной рукой. — Ну, летите. Только не суйтесь, куда не надо. Желаю удачи»
{216}.
