В состав каждой айнзатцгруппы входило от 1 тыс. до 1200 человек, распределенных между несколькими айнзатцкомандами. Профессиональный состав групп был тщательно продуман и взвешен. На 1 тыс. человек приходилось примерно 350 эсэсовцев, 150 шоферов и механиков, 100 членов гестапо, 80 сотрудников вспомогательной полиции (набиравшихся обычно на месте), 130 сотрудников полиции порядка, 40–50 работников уголовной полиции и 30–35 сотрудников СД. Полагалось также определенное число переводчиков, радистов, телеграфистов, управленческих работников и женский персонал, так как в эти подразделения убийц включались и женщины (от 10 до 15 на группу). Руководящий персонал состоял, естественно, из гестаповцев и небольшого количества сотрудников СД и уголовной полиции.
Создание оперативных команд было завершено к концу июня 1941 г., а в начале июля они приступили к операциям. В инструкциях, определяющих круг их обязанностей, на первом месте стояла задача „ликвидации“ евреев и политических комиссаров».
«С августа 1941 г. Берлин ежедневно получал радиограммы от начальников оперативных групп об обстановке на местах и проделанной работе, — пишет Г. Кнопп. — В так называемых „донесениях по существу“ подробно излагались „трудовые достижения“ особых и оперативных расстрельных команд. Согласно им оперативная группа „А“ к 15 октября 1941 г. успела уничтожить 118 430 евреев и 3387 „коммунистов“. В результате спровоцированных погромов в Латвии и Литве были убиты 5500 евреев. Начальник оперативной группы — 3 штандартенфюрер Карл Егер подготовил итоговый отчет о своих деяниях, который из-за циничной скрупулезности вошел в историю холокоста как „рапорт Егера“, и отправил его в Берлин. В этом рапорте от 1 декабря он подробно докладывал своему начальству, что ликвидировано 137 346 евреев. (…)
Подобные донесения эскадронов смерти поступали и из других регионов. Оперативная группа „Б“ доложила к 31 декабря 1941 года о расстрелах 45 467 человек. В районах ответственности оперативной группы „Д“ к декабрю 1941 г. были уничтожены 54 696 человек, 90 % которых составляли евреи».
На северо-западной окраине Киева 65 лет назад были уничтожены тысячи и тысячи людей. Как пишет Т. Замахина, «сколько — никто не знает точно, и цифры, называемые историками, располагаются в диапазоне от 70 до 200 с лишним тысяч. Немцы педантично подсчитали собранное добро, но не убитых. В материалах Нюрнбергского процесса бойня в Яре значится как „утилизация золота“ — с места расстрелов в Германию драгоценности доставлялись чемоданами… После первых нескольких дней бойни в Берлин был отправлен рапорт: „Киев свободен от евреев“. Потом достреливали, чтобы окончательно решить еврейский вопрос на киевской земле. С немецкой педантичностью — по вторникам и субботам, целых 104 недели». Спастись из Яра удалось 29 человекам!
3
Лагерная система СС — это путь от расового безумия к «конвейеру смерти». Как пишут Д. Мельников и Л. Черная, «концлагеря, или, каких называли в просторечии, „кацет“ — по двум латинским буквам слова „концлагерь“, являлись важнейшей составной частью эсэсовской террористической системы. Но, подобно всей системе, „кацет“ нельзя рассматривать как нечто совершенно застывшее. Количество лагерей менялось (увеличивалось), менялись и порядки в лагерях (ужесточались), и само назначение „кацет“». После прихода Гитлера к власти, т. е. в 1933 г., были основаны первые «дикие лагеря», где штурмовики избивали, морили голодом, пытали людей, видя в них врагов нацистского строя. Большинство таких лагерей находилось в Берлине и его окрестностях, несколько меньше — в Саксонии и Тюрингии, а именно лагеря Литхенберг, Заксенбург, Хоэнштейн, Бад-Зульца, Гильдиц, еще лагерь Хейбер недалеко от Штутгарта.
«Дикие лагеря размножались где попало: в бывших казармах, казематах, заброшенных фабричных зданиях, полуразрушенных пустующих замках. Наиболее страшной репутацией пользовались берлинские концлагеря Колумбия-Хауз… и лагерь на Генерал-Папенштрассе. В каждый из них запирали обычно около тысячи узников. Общее, что они имели с лагерями-гигантами последующих времен, заключалось в том, что из них мало кто выходил живым».
«Далее на смену „диким лагерям“ пришли лагеря под эгидой СС». «В 1935 г. в Германии функционировало семь „кацет“: Дахау, Эстервеген, Лихтенберг, Заксенбург, Бад-Зульца, Колумбиа-Хауз и Фюльсбюттель.
В июле 1936 г. „основным“ (базовым) лагерем стал концлагерь Заксенхаузен, в июле 1937 г. началось интенсивное строительство концлагеря Бухенвальд». «…В 1936–1937 гг. тысячи узников стали свозить в лагеря Дахау (близ Мюнхена), Бухенвальд (близ Веймара), Заксенхаузен (в Ораниенбурге под Берлином), а также в менее известные концлагеря — в Гросс-Розен (близ Штутгарта), во Флоссенбюрг (в баварском Верхнем Пфальце), в Нойенгамме (близ Гамбурга), в женский лагерь Равенсбрюк — он функционировал с 1939 г., — а после захвата Австрии — и в Маутхаузен (близ Линца)». Только на территории Германии насчитывалось 1100 концлагерей…
В каждом лагере были определены пять отделов, подчинявшиеся коменданту (штурмбанфюреру СС или оберштурмбанфюреру СС). Адъютанты и офицеры связи составляли первый отдел, гестапо — второй, администрация лагеря — третий, четвертый значился как административно-хозяйственный, врачи и санитары находились в пятом.
К концу Второй мировой войны в концлагерях в качестве охраны трудились более 37 600 мужчин и более 3500 женщин.
«Вся деятельность лагерей СС строилась на „самообеспечении“, благодаря универсальной рабской силе заключенных. Они составляли „особую экономическую систему“, ибо использовались на самых различных принудительных работах в качестве бесплатной рабочей силы… В сущности, концлагеря были превращены СС в военно-промышленные предприятия и рынки рабов. Эсэсовцы и владельцы военно-промышленных концернов, которым узники сдавались внаем, выжимали из рабского труда огромные прибыли. Наживу из труда узников извлекали такие концерны: ИГ Фарбен, Хейнкель, Брабаг, Демаг, Крупп, АЭГ, Сименс, Фликки, Ауэр, Хеншель, Даймлер-Бенц, Арадо, Аргус, Кайзер и др.
Доход от этой сдачи узников внаем составлял ежемесячно около 50 миллионов марок.
Кроме имперских концлагерей, где большая часть заключенных гибли от холода и голода, издевательств, принудительного труда, расстрелов и смертельных инъекций, СС создали во время войны на территории Польши самые настоящие „фабрики смерти“. Их единственной целью было индустриальное истребление людей (в Белцеке, Собиборе, Треблинке, Челмно). Там совершали преступления люди, которые еще в мирное время набили руку на насильственном умерщвлении неполноценных с рождения детей, неизлечимо больных и умственно отсталых взрослых („Акция Т4“). И не все из них имели членские билеты СС. Майданек и Аушвиц являлись как концлагерями, так и центрами массового уничтожения, хотя постоянно находились в ведении СС. Обе эти фабрики смерти имели в своих комендатурах около 300 профессиональных убийц, которые непосредственно управляли процессом массового уничтожения». Опыты над живыми людьми стали в концлагерях некой параллельной задачей, которую реализовывали дипломированные врачи. Множество научных институтов, различные монополии совместно с медицинским персоналом концлагерей принимали в них самое деятельное участие.
